— Ты ждёшь от него ребёнка?
Натали зажмурилась, так крепко, словно надеялась, что когда откроет глаза, Марии уже не будет. Она мечтала провалиться сквозь землю, только бы не видеть её взгляд, который стоял перед внутренним взором даже сейчас. Причинив столько боли, Натали становилась причиной очередного витка страданий, хотя избавила бы принцессу от него, будь это в её силах. Разжав веки, не обращая внимания на слёзы, что градом потекли по щекам, Натали молча кивнула и, не сдерживаясь более, всхлипнула, прижав ладони ко рту.
— Когда? — только и смогла спросить Мария.
— Перед свадьбой, — всхлипнула Натали. — Прямо перед свадьбой, мы… мы виделись только один раз, а потом…
Она разразилась рыданиями, надеясь сжаться в комок и стать такой крохотной, что никто и никогда не сможет её найти. Обвинить.
Несколько минут в комнате было были слышны лишь плач Натали и громкое, тяжёлое дыхание Марии. И когда ладонь принцессы легла на плечо Натали, та вздрогнула, распахнула глаза, неверяще глядя на неё.
— Я сама теперь мать, помнишь? — прошептала Мария с грустной улыбкой. — И дети сами решают, когда им прийти в этот мир, не спрашивая о наших планах. Однако… — Она замолчала и пристально посмотрела прямо в глаза. — Ты ведь понимаешь, что должна отказаться от него? Теперь, когда в твоей жизни вот-вот появится новый смысл?
Натали молчала, ведь не согласиться со словами принцессы не могла. Та была права, во всём права, но как можно сказать Александру, что между ними всё кончено, когда он узнает о ребёнке? Сомнения отразились на лице, и Мария, правильно их прочитав, покачала головой.
— Ты знаешь, что должна ему сказать, — жестко ответила она.
— Что?.. — Глаза Натали распахнулись, она отступила на шаг. — Вы хотите, чтобы я… Нет. Нет, нет, я никогда не обману его в этом, я не скажу, что…
— Ты скажешь, что беременна от мужа. И всё встанет на свои места, — безжалостно продолжила Мария. — Будет больно, я знаю, но потом… — Она грустно улыбнулась, вновь на миг став той, прежней Мари, невестой цесаревича. — Потом ты поймёшь, что это был единственный выход для вас. Для всех нас.
Натали обессилено упала в ближайшее кресло, забыв о том, что перед ней стоит её высочество. Ноги не держали, сердце билось в горле, а перед глазами стремительно темнело, стоило представить, что она в самом деле скажет всё это Александру.
— Я уверена, что ты примешь правильное решение, — тихо сказала принцесса. Я передам фрейлинам, что ты почувствовала себя плохо, мы не будем злоупотреблять твоим гостеприимством.
Натали даже не повернула головы, когда Мария уходила, совершенно не понимая, что происходит и где она находится. Мир, наконец, обрушился на неё, придавил своей тяжестью, и сил, чтобы выбраться из-под руин своего счастья у Натали не было.
— Натали неважно себя почувствовала, — заявила Мария, появляясь на пороге гостиной. — Она в положении, и лучше будет навестить её в другой раз.
Переглянувшись, фрейлины ошарашено улыбнулись и поспешили за принцессой.
— А я говорила, что с этой свадьбой что-то не так, — донеслось до Марии. Сильно задумавшись, она не прислушивалась к разговорам, а фрейлины, ободрённые молчанием, принялись обсуждать пикантные новости. — Не прошло и трёх месяцев, а она уже ждёт ребёнка. Вот увидишь, он родится сильно недоношенным. Ох, и скандалу будет!..
— Я полагаю, что наследника Орловых стоит ждать к Масленнице, — хихикнула Дашкова. — Аккурат в феврале. Кажется, тогда они стали выезжать в город вдвоём.
— А может, даже раньше? Кто знает, чем они занимались, когда оставались на дежурствах вдвоём? — живо откликнулась фон Круг. — Под платьем можно скрыть множество подробностей…
— Как вам не стыдно! — вспыхнула Мария. — Обсуждать подобное, да так откровенно!
— Ваше высочество, а разве вам самой не интересно? — невинно поинтересовалась Дашкова. — Натали столько раз пеняла нам за безнравственность, а сама-то недалеко ушла.
— Обвинять человека на слухах недопустимо, — отрезала принцесса. — Если ваши подозрения не сбудутся, разве вы будете извиняться перед Натали?
Пристыжённые фрейлины замолчали, переглянувшись: обсуждать подобное при её высочестве всё же было не лучшей затеей. А Мария смотрела в окно и пыталась обнаружить хотя бы малую толику удовлетворения. Но его там не было, была только глухая тоска и тяжёлое предчувствие чего-то неотвратимого. Что будет, если Александр узнает обо всём? И зачем она вообще затеяла этот разговор! Если Натали всё ему расскажет, даже то хрупкое, что есть меж ними, рухнет окончательно.
========== Глава двадцать первая ==========
Стемнело, но Натали не зажигала свечи, продолжая сидеть там же, где её оставила принцесса. Кабинет наполнялся тенями, и ей казалось, что они обступают, злобно скалятся, нашептывая жуткими голосами что-то мерзкое, гадкое. Слёзы давно иссякли, оставив напоминание о себе пульсирующей болью в висках, в груди разливался ледяной пожар, выжигая всё светлое, что когда-либо было в ней. С ней. Представить, что она солжёт Александру, сказать ему то, о чём просила Мария — при мыслях об этом становилось больно дышать. Сказать ему правду? Раскрыть обман, поведать о просьбе принцессы — и заслужить вечную ненависть будущей императрицы? Или же пойти на обман и увидеть презрение в любимых глазах?.. Что скажет он на это, как отреагирует?
Натали казалось, что он уже стоит перед ней, смотрит с таким укором, с такой мукой, а после любовь в его взгляде сменяется презрением, ледяным, неотвратимым, вечным… Но разве она не виновата перед принцессой? Разве это не способ искупить перед ней свою вину? Вот только кому от этого станет легче? Неужели при вести о предательстве Александр тут же забудет о ней и сможет полюбить свою жену? Нет. Натали достаточно хорошо знала его, чтобы быть уверенной — то, что чувствует цесаревич к Марии, никогда не изменится. И единственное, что ждёт впереди — новое увлечение супруга, когда он, разбитый словами возлюбленной, бросится искать утешения в чужих объятиях.
А Натали… Что ждёт её? Полные тоски ночи, заполненные ликами прошлого, и пустые дни? Нет, у неё будет его ребёнок, разве это не достойная награда за все
