– Очень хорошо, – ответил Ву.
Шестеро членов Синего патруля окружили сани. Никому не хотелось вспоминать недавний спор. В воздухе нарастало напряжение. Арло ожидал, что в любой момент Индра и Коннор начнут кричать друг на друга.
И ему опять придётся решать, кому он больше предан.
Коннор заговорил первым:
– Предлагаю назвать эти сани Мистер Хенхао. И мы никому не будем говорить, что это значит.
Арло посмотрел по сторонам и с облегчением увидел на лицах всех возбуждённые улыбки.
– Все согласны?
Руки взметнулись вверх.
15
Снег и лёд
Зимой в Пайн Маунтине снег шёл почти каждую ночь. Обычно его набиралось всего дюйм или два, но порой сугробы вырастали выше ботинок Арло.
Джейси всякий раз ворчала, когда приходилось счищать с машины снег, чтобы поехать в школу, но Арло это обожал. Иногда он воображал себя скульптором, работающим с мрамором, или палеонтологом, осторожно смахивающим песок с окаменевшего Automobylyx universalus.
А больше всего он любил ту часть, когда под действием стеклообогревателей лёд на лобовом стекле начинал таять. Пластиковое лезвие скребка скользило между каплями воды и натыкалось на всё ещё замёрзшие участки, разламывая их на сотни кристаллических осколков. Он просмотрел немало видео об особых кораблях, плавающих в Северном Ледовитом океане и проламывающих льды, давая пройти другим судам. Настолько могущественным ощущал себя Арло.
Иногда Джейси разрешала ему завести машину. Это было её обязанностью – она была уже почти в том возрасте, когда можно водить, – но Арло шёпотом спрашивал её каждое утро после завтрака, пока мама уходила наверх, чтобы собраться на работу. Невозможно было заранее предугадать, отдаст Джейси ключи или нет. Её настроение не подчинялось какому-то определённому плану или внешним факторам. Если она отказывала, то просто мотала головой. Арло никогда не знал, в чём было дело: обычный каприз, внезапно пробудившееся чувство ответственности или страх, что их поймают. Если же она соглашалась, то ключи шли в комплекте с пожиманием плеч, которое скорее говорило о безразличии, чем о сестринской доброте.
Сегодня был день пожимания плечами. Арло взял ключи и побежал к двери.
Воздух в салоне был холодным и застоявшимся. Через лобовое стекло лился солнечный свет. Арло мог видеть пар от своего дыхания. Из-за мороза все звуки обострились, металлический скрип ключа в зажигании и шорох пластмассовых сидений почти оглушали. Наверное, так чувствуют себя космонавты в открытом космосе.
Вдавив педаль сцепления до упора, Арло повернул ключ. Двигатель загудел и напряжённо взвизгнул.
– Раз, два, три, четыре, – начал отсчитывать вслух Арло.
Внезапно автомобиль-универсал пробудился и задрожал. Арло выдохнул и повернул ручки обогревателя на максимум.
К тому моменту, когда из дома вышла мама в длинном пальто, под которым пряталась форма официантки, салон уже прогрелся и на кузове не осталось и снежинки.
– Спасибо, ребята, – поблагодарила она, пока они все рассаживались, хотя Джейси на самом деле бездельничала.
Они высадили Джейси на Уэрт-роуд, где ещё четверо старшеклассников ожидали школьный автобус до Хавлика. Сгорбившиеся от холода юноши в спортивных куртках пинали комки снега. Арло был практически уверен, что одна из девушек курила. Она отвернулась при виде их автомобиля, но Арло посмотрел на неё в боковое стекло, когда они отъезжали. И действительно – у неё была сигарета.
– Да, я тоже это вижу, – сказала мама, опуская взгляд от зеркала заднего вида. – Ты же знаешь, что курение – это плохо, да? – Он кивнул. – А знаешь, почему?
– Потому что у тебя будет плохо пахнуть изо рта и это противозаконно? – Он смотрел, как девушка с сигаретой отдаляется.
– Я не уверена, что это противозаконно. Возможно. На знаках в магазинах написано, что продавать сигареты несовершеннолетним – это противоправно. Я всегда думала, что это странно. Почему именно «противоправно»? Мы так редко употребляем это слово.
– Может, скажем её родителям? Наверняка Джейси знает, как её зовут.
– Но мы с ними не знакомы. Вероятно, они и так знают.
– Но это делает их плохими родителями, разве нет?
Мама наклонила голову и слегка поморщилась.
– Возможно, они стараются, как могут. Быть родителем непросто. Не выдают полевую инструкцию, как рейнджерам.
– Она называется «Полевая книжка», – обрубил он и немедленно пожалел о своём тоне. – Прости.
Мама уже его простила.
– Как у вас дела? Стоит надеяться на новую серию драмы с санями?
Арло улыбнулся неожиданному определению. Он рассказал ей о последней тренировке с Мистером Хенхао, на этот раз с настоящим снаряжением, а не с дедушкой Ву.
– Оказалось, что самое тяжёлое – это вода, поэтому её приходится ставить на дно, чтобы не нарушать балансировку саней. Ещё мы пока не можем придумать, куда ставить костровую бочку, она не хочет помещаться…
Мама прижала к его груди руку, оборвав его на полуслове:
– Погоди.
Её нога была на педали тормоза, но они продолжали ехать вперёд. Скользили. Затем крутанулись. Арло слышал шорох шин по снегу. Время замедлилось, и он перестал дышать, всё его внимание сосредоточилось на капоте, приближающемся к краю дороги.
Мама мягко прокрутила руль. «Повернуть в противоположную сторону от направления скольжения», – вспомнился ему услышанный когда-то совет. Именно это делала мама. Но они всё равно продолжали скользить. Её нога осторожно вжала педаль тормоза. Скольжение не замедлилось. С каждой секундой, с каждым биением сердца они были всё ближе к обрыву со стороны кресла Арло, и…
Дорога закончилась. Остались лишь деревья и небо.
– Мама! – Он изо всех сил вцепился в подлокотник.
– Держись!
Она без остановки крутила руль. Жала на педаль. Но тщетно. Автомобиль ехал прямо в обрыв. Арло крепко зажмурился. Было тихо.
Пока тишина не сменилась грохотом.
Под громкий хруст снега и металла машина ухнула вниз. Колёса визжали. Под днищем кузова что-то заскрежетало. Их повело в сторону. Арло бросило на дверь, и он прижался щекой к холодному стеклу.
– Арло!
Он открыл глаза и увидел над собой маму. Ремень безопасности удерживал её в кресле.
Их автомобиль лежал на боку пассажирской стороной вниз, как поставленная на ребро костяшка домино. Арло оказался внизу. Мама крикнула сверху:
– Арло!
– Я в порядке, – на автомате ответил он, хотя почти не сомневался, что это правда.
Он мог видеть свои ноги и руки. Ничего не болело. Ничего не кровоточило. Машина тоже не выглядела повреждённой, стёкла остались целы, видимо, сугробы смягчили удар. Вот только автомобили не должны лежать на боку, и из-за этого всё вокруг казалось каким-то неправильным. «Будто мы в космосе», – подумал Арло, вспомнив, как он сидел один в салоне этим утром. Теперь все окна опять покрывал снег.
– Ты головой не ударился? Нигде не порезался, ничего не сломал?
– Думаю, я цел.
Он оглянулся, насколько это было возможно, и лишь тогда осознал всю сложность их положения: как они будут выбираться? Его дверь была прижата к земле, а водительская оказалась на потолке.
Мама опустила своё окно и попыталась высунуть голову наружу, но под таким углом это было невозможно.
– Давай посигналим, – предложила она.
– На этой дороге ездят
