В темноте искать опоры для ног было намного сложнее. Арло поднялся последним. Ему не хотелось терять из виду Томаса.
Пещера выглядела точно так же, какой её запомнил Арло, за исключением дальней стены. Она была пуста, никакой буквы «А».
Уэйд достал из рюкзака пакеты с претцелями и вяленым мясом со вкусом терияки и две ярко-красные банки газировки незнакомого Арло бренда.
– Никакого заменителя сахара и двойная доза кофеина, – пояснил Уэйд. – Её даже запретили к продаже в пятнадцати штатах.
Он вскрыл банку и отдал её Арло. Газировка была тёплой и, если честно, на вкус как кола.
Уэйд достал из рюкзака последний сюрприз: огромную банку чистящего спрея.
– Зачем это тебе? – удивился Митч.
Уэйд загадочно улыбнулся и раскрутил банку на две половины. Мальчики, не веря своим глазам, уставились на секретный отсек в нижней части, в котором лежало нечто, завёрнутое в фольгу.
– Ты прямо как Джеймс Бонд! – воскликнул Томас.
Митч осмотрел половинки банки.
– Сам сделал? – восхищённо спросил он.
– Между прочим, он всё ещё работает! – Уэйд продемонстрировал, прыснув в воздух сладко пахнущей струей. – Никто мне и слова не сказал во время досмотра рюкзаков.
Арло улыбнулся своим мыслям. Даже в подростковом возрасте Уэйд обладал ярко выраженными творческими способностями и презирал правила.
– А что внутри? – спросил Томас.
Уэйд снял фольгу, явив стеклянную банку со знакомой красно-сине-зелёной этикеткой Jif. Арахисовое масло.
– Но как же вытуны? – спросил Митч.
– Здесь мы в безопасности, – ответил Уэйд. – Вытуны не умеют плавать.
– Ты уверен?
– Я прочел у Кульмана. Точно не умеют.
Он взялся за крышку.
– Погоди, погоди! – схватил его за руку Митч. – Там было написано, что они не умеют, или там не было написано, что они умеют?
– Какая разница?
Уэйд открутил крышку, щедро зачерпнул пальцем масло, сунул его в рот и запил газировкой.
После чего протянул им банку. Никто не хотел до неё дотрагиваться. Тогда Уэйд, прожевав, сказал:
– Слушайте, уже поздно волноваться, придут вытуны или нет. Угощайтесь.
Трое мальчиков переглянулись. Митч первым взял банку и сунул внутрь сразу два пальца, затем передал её Томасу, который удовлетворился порцией поскромнее. Когда банка оказалась в руках Арло, он зачерпнул липкий комок размером со столовую ложку.
Сначала он понюхал. Крошечные арахисовые молекулы соединились со всеми нервными окончаниями в его носу, и от него по всему телу прокатилась горячая волна. Первое прикосновение масла к языку было как слившиеся воедино фейерверки, Рождество и тёплое фланелевое одеяло в холодную ночь.
Уэйд положил наушники на рюкзак и прибавил громкости в плеере. Слышать ревущие гитары и грохочущие ударные из маленьких динамиков было довольно смешно.
– Кто это? – полюбопытствовал Митч между порциями арахисового масла.
– «Блэк Флэг», – ответил Уэйд.
– Как средство против насекомых? – спросил Томас.
– Похоже на «Рамоунз».
– «Рамоунз» с ними и рядом не стоят! – возмутился Уэйд. – Они попса! Как «Бич Бойз»! А «Блэк Флэг» – это настоящий панк.
– Мне по боку, – отозвался Митч. – Мне нравится «Ван Хален».
– Ну ещё бы. Они же, по сути, «Бич Бойз» в кожаных штанах.
Похоже, Митчу нравилось доводить Уэйда.
– И что, ты всех, кто тебе не нравится, записываешь в «Бич Бойз»?
– Да, – отрезал Уэйд. – Я ненавижу всё, что связано с «Бич Бойз». Они как ходячая реклама, что все везде счастливы и в безопасности, а худшее, что с тобой может приключиться, это если ты возьмёшь погонять отцовскую тачку без разрешения. Ни о чём не надо беспокоиться, потому что всё зашибись. Ни о чём не спрашивай! Не перечь тем, кто у власти! А тем временем наше правительство загнивает в коррупции, и гигантские корпорации всё решают за нас, оставляя нам жалкий выбор между «Колой» и «Пепси». «Бич Бойз» – это олицетворение посредственности и несостоятельности.
Митч и Томас явно не ожидали от Уэйда такой тирады, но Арло слышал нечто подобное из уст дяди почти каждый день.
Уэйд подобрал камушек и, отвернувшись к дальней стене пещеры, попытался проскрести линию, но безуспешно. Он поискал другой, более подходящий камень.
– У меня кое-что есть, – сказал Арло и достал из кармана кусочек окаменевшей раковины, найденный на горе.
Он отдал его Уэйду. Тот посветил на него фонариком.
– Когда-то очень давно здесь был океан, – сказал Арло. – Я нашел её пару дней назад.
«И тридцатью годами позже».
Уэйд выскреб раковиной на стене букву «А», и несколько раз обвел линии, чтобы было лучше видно.
– Что она означает? – спросил Арло.
– «Анархия», – ответил Уэйд. – Панк-рок.
Он попытался начертить вокруг буквы круг, но раковина раскрошилась.
Несколько дней назад Арло гадал, кто автор этой «А». Теперь он знал. Её нарисовал дядя Уэйд тридцатью годами ранее с помощью раковины, которую ему дал Арло.
Арло не был сторонним наблюдателем. Он влиял на прошлое, меняя его.
Получалось, он делал это и раньше? Ему было предназначено здесь оказаться?
Следующие минут двадцать они обсуждали кино и сериалы. Арло видел лишь несколько из них, но какие-то названия были ему знакомы. В доме Митча было кабельное, но Уэйд отмахнулся, назвав это прихотью, которая быстро пройдёт.
– Зачем тебе тридцать каналов? Ты же можешь смотреть только что-то одно.
Посмотрев на Уэйда, Арло заметил нечто странное. Нарисованная им буква «А» будто парила в дюйме от стены. Арло решил, что это игра света, и потянулся, чтобы дотронуться до неё.
Его пальцы погрузились в камень.
Он опять решил, что ему почудилось. Но подойдя вплотную к стене, Арло понял, что дело было не в оптической иллюзии. Вся его ладонь скрылась в камне. Он никуда не исчез, он мог его видеть, но не касаться. Как со скользящим удзлом, только наоборот: стена потеряла вещественность, а Арло нет.
Томас первым заметил его эксперименты.
– Что ты делаешь?
– С этой стеной что-то странное.
Арло повернул голову к выходу из пещеры. Луна висела прямо над большим пальцем Кулака гиганта, и её свет заливал дальнюю стену. Что, если всё дело было в этом?
Другие мальчики наблюдали, как Арло потянулся вглубь стены. Он коснулся чего-то твёрдого. Высеченного камня с плоскими гранями. За ним, чуть дальше, был ещё один.
– Кажется, там ступени. – Он понимал, что для остальных его слова были пустым звуком. – Можешь просунуть внутрь руку? – спросил он юного дядю Уэйда.
Уэйд нерешительно вытянул ладонь к стене и в изумлении уставился на неё, когда она погрузилась в скалу.
– Прямо как голограмма, – сказал он.
Арло подвинулся вперёд. Его голова прошла сквозь камень, и на секунду вокруг стало темно, но затем он будто вынырнул в проход, залитый тусклым светом.
Восемь грубо высеченных ступеней вели к тёмно-фиолетовому небу, усыпанному искрящимися звездами. Откуда-то доносились обрывки музыки, отдельные трели, как от птичьих песен.
Арло моргнул один раз, затем ещё раз, проверяя, всё ли у него в порядке с глазами, затем нырнул назад в пещеру к ошарашенным Уэйду, Митчу и Томасу.
– Ребят, вы должны это увидеть.
* * *Ступеньки заканчивались узкой тропой, слева
