— Твой солдат?
— Конечно, сиор. Ваших я трогать не смею.
— А сказал ты мне это…
— Вы командир, сиор. Не хочу недопонимания между нами.
Дэйт нахмурился, обдумывая ситуацию.
— Внутренние дела «Виноградных шершней» сейчас касаются всех. Казнь ослабит моральный дух простых солдат. К тому же сейчас каждый человек на счету. Даже вор.
— И как вы предлагаете мне поступить, сиор? — усмехнулся арбалетчик. — Простить его? Выдать ему премию?
— Лишите выплаты. Назначьте двадцать дежурств подряд. Изгоните с позором. Дайте кнута. Но сейчас не время для убийства своих.
Мастер Рилли вытащил зубочистку, изучил ее во мраке, точно она должна была дать ему подсказку для правильного ответа:
— Мне надо обсудить ваше предложение с ветеранами отряда. Хоть я и капитан, но столь серьезные вещи решаются большинством голосов.
Дэйт хотел ответить, но пронзительный, пусть и слабый крик из пропасти заставил его осечься. Мост мягко, едва слышно потрескивал, и он вспомнил, как мальчишкой выбежал на тонкий лед горного озера и как под подошвами его ботинок тот трещал точно так же.
— Все от края! — успел крикнуть Дэйт нескольким любопытным, решившим подойти ближе, чтобы понять, что происходит.
И тут же рухнула опорная секция, забрав с собой сегмент ярдов в тридцать. Она ушла вниз, мгновенно исчезнув во мраке, а уже через несколько секунд весь видимый фрагмент отправился следом, скрывшись в Улыбке Шаутта, извещая людей о своем падении все более нарастающим грохотом, когда отдельные куски постройки врезались в стены пропасти.
Капитан наемников шумно втянул носом воздух:
— Шестеро нас спаси!
— Пока будем надеяться на себя, мастер Рилли, — сказал Дэйт, знавший, что им предстоит. — Вы! Трое! Помогите мастеровым выбраться, если они живы. Сигнальщик! Есть сигнальщик в отряде?!
— Здесь, милорд! — К нему подбежал невысокий человек в доспехе, собранном из разных, совершенно неподходящих друг другу частей.
— Передавай своим фонарем на тот «берег», парень. Прорываемся к третьему мосту через лагерь фихшейзцев! Будьте готовы оказать помощь и отвлечь их!
Тот побежал к краю, стуча металлической шторкой, отправляя сообщение раз за разом.
— Зидва!
— Милорд?
— У третьего моста такая же стена. Если мы под ней застрянем, нас перебьют. Та лестница, что я видел, еще осталась?
— Да, милорд. Возьмем!
— Мастер Рилли. Все болты с собой.
— Берем все, что сможем унести, сиор. Меня смущают пики. С ними не развернешься в узких коридорах.
— Возьмем пять или шесть, чтобы сдерживать лестницу. — Дэйт подхватил полэкс на коротком древке, радуясь, что все же дал Дикаю себя уговорить надеть тяжелый доспех.
— Подтвердили получение, милорд! — крикнул сигнальщик, вглядывавшийся во тьму.
Дэйту ничего не надо было говорить своим солдатам. Все и так понимали, что единственный шанс выжить — это торопиться, действовать внезапно и попытаться прорваться через пещеры к третьему мосту, тому, который планировали обрушить уже сегодня.
Люди проверяли доспехи, оружие, бросали все лишнее, способное замедлить их и задержать.
Вытащили каменщиков. Пять веревок оказались оборваны. На концах трех подняли мертвецов, погибших под каменными осколками, но двое, хоть и побитые, остались живы. Один, с рассеченной головой, лишь постанывал и кашлял, второй, уже способный стоять, тихо ругался.
— Криворукие идиоты! — сорвался на них Зидва. — Этот мост должен был стоять! Совсем без Скворца ничего не можете?!
— Не понимаю я, что произошло! Кирка по рукоять провалилась в камень, точно тот яичная скорлупа!
— Вытри кровь. — Егерь бросил ему тряпку. — Удружили вы, ребятки, нечего сказать! В такой заднице я не был, даже когда встретился с бешеным волком.
— Они знают, — сказал Дэйту капитан наемников, перекидывая через плечо раздутую от болтов кожаную сумку. Арбалет у него был тяжелый, сделанный под заказ савьятскими оружейниками, с прикрепленным воротом. Болт из такого при правильном угле, да еще и на близком расстоянии мог легко прошить тяжелые доспехи. А сегодня расстояние будет очень близким. — Не глухие же.
— Знают. Но пока только те, кто следил за нами. Торопи солдат, мастер Рилли. Пора.
Арбалетчики оказались их спасением. Двадцать опытных стрелков, пускай и бивших, порой ориентируясь лишь на силуэты в кромешном мраке, всаживали болты практически в упор.
Рилли разделил их на две группы, и наемники сменяли друг друга, разряжая громоздкие арбалеты, вращая вороты, натягивая тетивы, удерживая тяжелые стержни в оскаленных зубах. Низкая скорострельность искупалась потрясающей точностью, и стрелков охраняли и защищали, стараясь не подпускать к ним врагов.
Трижды, когда строй ломали, стрелки меняли арбалеты на фальчионы, вступая в рубку наравне со всеми. Были потери, но пока не критичные, и отряд прорывался дальше коридорами и пещерами, ведомый Зидвой, знавшим здесь каждый проход.
Их действительно не ждали. На посту затянули, не успели передать сообщение дальше, по цепочке, так что появление ударного отряда оказалось для противника сюрпризом. Люди Дэйта проходили через вражескую оборону, точно раскаленный нож сквозь масло. Стремительно сметая тех, кто оказывался у них на пути, и не обращая внимания на остальных, не желая задерживаться, быть связанными долгим, губительным боем.
Их смогли замедлить всего лишь в двухстах ярдах от цели.
— Тройки! — крикнул Рилли, меняя тактическое построение своих людей.
Теперь стрелял лишь один, двое других взводили и заряжали арбалеты, передавая их товарищу. А бойцы Дэйта, уже готовые к этому, рассредоточились так, чтобы прикрывать каждую из групп «Виноградных шершней».
Дэйт вооружился полэксом с окованным древком в полтора ярда. Стальной молот с обухом в виде изогнутого шипа крепился на древко, а навершие сделали острым копейным острием. Такой же острой оставалась и нижняя часть древка — «пятка». В опытных руках полэкс становился грозной силой. Им можно было проламывать доспехи и щиты, подцеплять за ноги или сочленения брони, а также колоть. Как алебардой и пикой — в Горном герцогстве полэксом учили сражаться и простолюдинов, и дворян.
Его гвардейцы, как и Дэйт облаченные в лучшую броню, здоровенные гиганты, которых, казалось, ничто не может остановить, были основой клина, сминая врага стальным кулаком, давая возможность всем продвигаться вперед.
Стрела из лука, угодив в нагрудник Дэйта, отскочила, он
