Не понимаю, чем ей так полюбилась эта клетка со спертым воздухом. Но если информация стоящая, то можно отвести ее туда.
— Ага, идем.
Вскоре мы уже сидели в моей каморке, обставленной в тертском стиле. Все на шарнирах, а от запаха пальм можно упасть в обморок.
— Погибла Разз Ретрибушн[2], — прошептала Мэй так, что я едва расслышала ее. — Убита на шоссе.
— Разз Ретрибушн? — переспросила я. — Журналистка из программы новостей «Весь мир»? И что же?
— Полиция ищет мотоцикл с коляской. Кажется, за рулем был кто-то из организации Кабал Кумера, а мотоцикл он где-то стащил и потом спрятал в Терте. Если разыщешь его первой, раньше, чем легавые, то сможешь разнюхать кое-что для Кабал. И это поможет тебе избавиться от Мондо.
Ее глаза понимающе сверкнули.
Неужели я столь прозрачна? Или она читает мои мысли?
Но я постаралась разогнать подозрения с помощью логики. Мэй умеет зарабатывать на жизнь сбором информации потому, что разбирается, в людях. Не надо быть гением, чтобы понять, насколько я ненавижу Мондо.
И все-таки нужно соблюдать осторожность. Он не должен знать, что я задумала.
— Кому еще ты продала эту информацию? — спросила я.
— Только тебе, девочка, — улыбнулась она. — Мэй знает, кто ей друг.
Я недоверчиво рассмеялась, но продолжала:
— Когда же все это произошло? Ты идентифицировала мотоцикл?
— Все случилось утром. Говорят, что один из преступников уже был в чем-то замешан. Он недавно прибыл из Торли. Его видели с каким-то мужиком по имени Дарк[3].
— Дарк? Ничего себе имечко!
— Не хуже других. — Она покачала своими розовыми кудряшками. — А теперь мне пора. Не забывай о делах, Перриш.
— Позвони мне, если еще что-то узнаешь.
Она ухмыльнулась и направилась к выходу.
Ее желтая кожа в сочетании с розовыми волосами казалась забавной. Но в голове у меня были другие, куда менее веселые вещи. То, о чем она рассказала.
Итак, мне нужно было разыскать Кабал Кумера. А я этого не хотела всеми фибрами души.
Кабал Кумера была из тех организаций, что диктовали в Терте законы. Она представляла собой таинственную и непредсказуемую секту, стоявшую за спиной политиков. Поговаривали, что это были потомки Кадаитчей, полиции древних племен с перьями на ногах. По-моему, это просто легенда. Куда важнее то, как они защищали самих себя. И если мне удастся войти в доверие к Кумера, то Мондо не посмеет меня и пальцем тронуть.
Я имела некоторое представление об этих людях и их играх. Участвовала в Комитете бдительности, пока не связалась с Мондо. Но их расовая политика показалась мне скучной, и я решила заняться охраной, а также готовить тайники с оружием.
Да, в Терте каждый должен уметь постоять за себя. И почти все крошки носят при себе столько различных штучек, что их вид действует на окружающих, словно ведро холодной воды.
Я думаю несколько иначе. Конечно, без некоторых вещей обойтись нельзя, например без имплантированного компаса или усилителей обоняния (уо). В остальном я не испытываю нужды. Даже с голыми руками мне нет равных в ближнем бою.
Раньше я не слишком разбиралась в огнестрельном оружии. И это была одна из причин поступления на службу к Мондо. Конечно, драться я умею неплохо, но если к носу приставят «Смит и Вессон», то деваться будет некуда.
Закабаляя меня, Мондо велел мне заниматься в тире вместе с его собакоподобными ребятами. Для него я была еще одним дешевым солдатиком.
Почему же тогда он положил на меня глаз?
Поверьте мне, я долго раздумывала над этим, но так ни до чего и не додумалась.
Вот и сегодня он подкатил ко мне на тренировке.
— А, Перриш. Задумалась обо мне? — Его голос был насмешливым и липким. Он даже преследует меня в кошмарных снах.
— Джеймон, — выдохнула я и подумала, что ему не прочесть моих мыслей.
— Где ты была прошлой ночью? Мне тебя не хватало. — Он потянулся ко мне и ущипнул.
— Зарабатывала на жизнь, — огрызнулась я.
— Разве я плачу тебе недостаточно? — Мондо протянул ко мне другую руку.
— Вам никогда не заплатить мне достаточно, — ответила я без обиняков, глядя ему прямо в лицо.
Мондо убрал руку, но выражение его лица осталось прежним.
Он был ниже меня и казался довольно красивым. На скуле у него виднелась голографическая татуировка, изображавшая голую девку, оседлавшую мужика. Когда Мондо говорил, ее голова моталась из стороны в сторону. Когда-нибудь я вырву этот имплантант с корнем.
— Да брось, Перриш! Тебе можно только завидовать. У тебя есть моя крыша, мое внимание… — Мондо поцеловал кончики своих пальцев.
Ничего удивительного — он большой любитель дешевых эффектов. Вроде помещения своей эмблемы на моих штанах. Прямо на заднице.
Мне уже не впервой доводилось видеть его таким. Он очень подошел бы для голографического сериала «Вымирающие виды». Маленький, обманчивый, зловещий, смертельно опасный. Как будто небольшая, безобидная на вид ящерка, способная отравить вас за пару секунд.
Меня бросило в дрожь.
— Трясешься от нетерпения, красотка?
Я с трудом заставила себя не менять выражение лица, а он продолжал, не сводя глаз с толпы за окном:
— Мне хочется развлечься. Приходи вечером пораньше. И надень что-нибудь… интересное.
Его глаза блеснули, словно хрусталь под ярким лучом. Это было что-то новенькое. Интересно, сколько бы он заплатил, если бы я согласилась? Мне захотелось взвыть.
— Так придешь, Перриш?
Я кивнула, в душе презирая себя.
Глава вторая
Старый поезд, направлявшийся на юг, в сторону Рыбачьего городка, отошел от платформы. Вид за окном был удручающим. Меня всегда интересовало, кто платит за то, что эти поезда все еще ходят. Большинство пассажиров, так же как и я, обычно едут недалеко — с одного конца Терта на другой. А остальные заглядывают сюда весьма редко, пользуясь обходными путями.
Терт протянулся на сотню или больше кликов между морем и змеящейся рекой. Он представляет собой участок бесполезной земли, напоминающий черепаху. Почва здесь ядовитая, население — свихнувшееся, так что нормальные люди сюда не заглядывают.
Много лет назад тут был развитый индустриальный город-спутник огромного мегаполиса, называвшегося Вива. Потом его даже переименовали в Вивасити[4]. Он стал одним из городов-хищников, протянувшихся по восточному побережью Австралии.
Индустриальные структуры все ширились. Постепенно рос огромный город из бетона и пластика с одинаковыми черными дверями и пальмами.
Но уже через пятьдесят лет в Терте дала о себе знать зараженная почва. Все старожилы постепенно свихнулись. А те, кто поселился тут недавно, решили попытать счастья с защитными средствами или же разбежались.
Теперь Терт вовсе не напоминает архитектурное чудо. Он стал трясиной, в которой жизнь едва теплится.
Та часть города, что выходит к морю, называется Рыбачьим. Там, на сером радиоактивном песке, ютится лишь несколько семей.
Словом, это место совсем не для романтических прогулок при луне.
Я направлялась в магазин оружия и программ, принадлежавший Раулю Миноху и находившийся в южной части Терта.
