– Капитан Кирк, – сказала адмирал, – эвакуация в наших условиях – дело не быстрое. А вам надо отдохнуть.
– Вы сами займётесь…
Она кивнула.
– И не только этим. С Земли пришло подтверждение. Флот принял наше предупреждение и усиливает меры защиты. На границу отправлены дополнительные патрули, на Земле обновляют планетарные протоколы безопасности, а большая часть кораблей, способных вести боевые действия, отозвана из миссий и возвращается в Солнечную систему.
– Удалось установить, с кем контактировали предатели?
– Да, базы данных Хан успешно взломал. Вы были заняты, и я не стала отвлекать вас от работы этой информацией. Ромуланцы.
Джим выдохнул, прикрывая глаза.
– Я должен был догадаться. Слишком сложно для клингонов и слишком дерзко для остальных наших врагов... А я даже сам факт заговора не усмотрел.
– Вам не хватает опыта, Кирк. Это не преступление, с учётом того, что заговор не разглядел Совет в полном составе.
Джим нашёл в себе силы – поднял взгляд и посмотрел на неё через стол.
– Не считаю это своим оправданием, уж извините.
Она кивнула. Джиму показалось, что с пониманием.
– Медики говорят, Райс через полчаса придёт в себя. Хан устроил ему сильное сотрясение мозга, но ничего смертельного. Однако я проведу его допрос даже в случае, если он будет при смерти. Может быть, удастся получить новую информацию по готовящемуся нападению.
Джим с силой сцепил пальцы.
– Мой экипаж…
Она покачала головой.
– Какие тут могут быть обвинения? В суде ваши люди будут выступать исключительно как свидетели. Однако грядущее судебное разбирательство… вы должны знать. Пятилетнюю миссию, скорее всего, свернут. Сверхлюди во всех отношениях дорого нам обошлись.
Джим кивнул, кажется. Или вообще никак не среагировал. Что-что, а пятилетка сейчас казалась вообще неважной.
– Я отдохну. Но сначала навещу коммандера и доктора МакКоя. Коммандера Спока перевели...
– Да, он на этом корабле.
– Спасибо.
Осава помолчала, водя тонким пальцем по кромке чайной чашки. Потом резко подняла голову.
– Остался последний вопрос.
Джим, почти задремавший, чуть не застонал про себя. Ну конечно.
– Хан, – договорил он за Осаву.
Адмирал отставила свою нетронутую чашку. У Джима сложилось впечатление, что она просто не может сосредоточиться на распивании чая. Голова, скорей всего, трещит. Он стал как-то забывать, что адмиралы в штабе – тоже люди.
– После случившегося... – Осава посмотрела на чашку со странным выражением, – я не могу так просто держать его под арестом.
– Мы устроили геноцид вымирающего биологического вида, – у Джима чуть челюсть не свело, когда он это произносил. – Мы – это Федерация... Так это теперь выглядит.
– Вот именно. К тому же всё, что он сделал сам – это, по вашим словам, помог спасти Энтерпрайз, раскрыл заговор против Федерации, который все мы проглядели… и покалечил одного адмирала-предателя, но здесь слишком легко доказать, что сделано это было в целях самозащиты. Преступления, как такового, нет.
Джим кивнул. Крылья почему-то зачесались.
– А вот его люди захватили «Орфей» и перебили почти весь экипаж, – продолжила Осава.
– … в целях самозащиты.
Они встретились взглядами. Невысказанное “и мести” явственно повисло в воздухе.
Осава недовольно дёрнула крыльями.
– Мне нужен ваш совет, Кирк, потому что Хан был членом вашего экипажа. Насколько мы можем ему доверять?
Джим уставился на картину, которая висела на стене кабинета как раз за спинкой кресла. Море в шторм. Странный выбор – капитаны обычно любили картины с кораблями, которым ничего не угрожает. Корабли, паруса которых наполнены попутным ветром, а не ломаются под натиском стихии.
А у Боунса переломаны крылья. И Хан утверждает, что при всей своей гениальности не мог придумать план, в котором доктору не пришлось бы выдерживать пытки.
– Я не курировал Хана, – ответил Джим медленно, не сводя глаз с беснующегося моря на картине. – Лучше подождать, пока офицер МакКой сможет дать полный отчёт…
– Времени ждать нет, – перебила Осава. – Через два часа мне надо будет послать первый рапорт Совету, и если там не будет моего положительного комментария к поступкам Хана, на Земле его никогда не оправдают. Вам придётся сделать вывод самому.
Джим выдохнул и зажмурился. Крылья слабо зудели в основаниях. Он попробовал собраться с мыслями.
– Сверхлюди бы взбунтовались всё равно, раз это в их природе. Но Хан их выдал… чтобы попытаться спасти. Он никогда не верил в Федерацию или флот, но верил в свою семью. В их безоговорочную ему преданность. Я мало знал о проекте из-за протоколов безопасности, офицер МакКой практически ничего мне не рассказывал. Но он поверил Хану. И Хан не мог его одурманить, потому что МакКой его ненавидел.
– Из-за вас?
Джим отогнал ноющую в крыльях мысль о молчании доктора. Сейчас не это имело значение.
– Из-за... меня, да. Но не только. МакКой верит в право на неприкосновенность жизни, а Хан, он... вы видели. До сих пор считает, что может распоряжаться жизнями людей по своему усмотрению. МакКой переступил через себя, чтобы курировать Хана как профессионал, не поддаваясь эмоциям. А после нашёл причины ему поверить. Я хочу сказать, он всегда был объективен, насколько это было возможно, и… да. Я считаю, что Хану можно верить, в том плане, что он не навредит ни этому кораблю, ни его экипажу. А это значит, он будет держать своих людей в подчинении. Без его приказа они не сделают ничего. Если бы Хан хотел захватить этот корабль, он бы это уже сделал.
– Сейчас Хан и его люди в одной из кают на третьей палубе и они предупреждены, что выходить нежелательно. Предлагаете оставить такой... домашний арест?
– Да. Только не выключайте видеонаблюдение. Пригодится для отчёта на суде. Это мой совет, адмирал.
– Я учту, Кирк. А теперь идите, хватит с вас.
Джим встал, ощущая себя тенью. От усталости тело не ощущалось своим. Просто грузом, который почему-то надо тащить.
– Сыворотка, – догнал его голос Осавы. – Доктор её всё же создал, не так ли?
Джим несколько раз вдохнул и выдохнул, прежде чем начать говорить.
– Я позабочусь, чтобы эти слухи остались слухами, адмирал.
– Создал, значит, – Осава больше не спрашивала.
Джим промолчал. Он намерен был уничтожить контейнер с оставшимися ампулами. В одном МакКой оказался прав точно – эта штука способна вогнать полгалактики в войну одним махом.
Джим ожидал других вопросов от Осавы, требований рассказать всю информацию о сыворотке, но…
– Покажитесь медикам, капитан, – жёстко сказала адмирал. – И прямо сейчас. Вы очень сильно линяете.
Кирк даже остановился. Его бы разобрал смех, если бы он не был так измотан.
С тех пор прошёл час. И всё это время Джим сидел в чужой каюте, не
