– Он попытался их спасти – как мог, – сказал МакКой, ощущая ноющую боль в крыльях. – Не притворяйся, что не понял.
– Я не притворяюсь, доктор МакКой, – Спок уместил, наконец, за диванной спинкой свои крылища и теперь смотрел на него, сидящего напротив в кресле. – Хотел ещё раз подчеркнуть парадоксальность возникшей ситуации.
– Ну подчеркнул, чёрт тебя возьми, спасибо. Дальше можешь не подчёркивать.
Чертыхнувшись, МакКой стал смотреть на растение в большом горшке.
– Я просто хочу вам сказать…
– Обо…
– Послушайте, прошу вас. Находясь в окружении вашей эмоционально-ориентированной расы, я понял одно – решения, принятые в так называемом состоянии «на эмоциях», не бывают верными.
– Ты сейчас…
– О вас, доктор. Вы поверили преступнику. Возможно, его положение сейчас действительно вызывает в вас сочувствие, но напомню – он действует так, потому что понимает, что сила не на его стороне.
МакКой смерил гоблина взглядом. Он злился, или не злился, или вообще уже ничего не понимал, но устал точно. До ненависти ко всему сущему устал.
Впрочем, ничего нового. Попутно вспомнилось, что Спок о провале проекта не знает. Ненависть, значит?
– Почему ты так решил, Спок? Сверхлюдям ведь промыли мозги.
– Не уверен, что правильно понимаю вашу идиому, но рискну предположить, что это не имеет значения. План бунта доказывает, что проект провалился. Хан верно оценил тактическую расстановку. Его люди, пробывшие в этом времени куда меньше него, не представляют себе истинного положения вещей. Он сделал единственный в такой ситуации возможный ход.
МакКой не успел ответить – в комнату зашёл Джим. Едва заметно взъерошенный, он прошёл к ближайшему креслу, тяжело в него плюхнулся и запустил пальцы в волосы.
– Так и будем сидеть, как на похоронах? – МакКой в сердцах запихал в чехол свой падд, который беззвучно надрывался сигналами входящих. Чехов, конечно же. Значит, по кораблю уже слухи. – Джим, я не предавал тебя, чёрт, ты знаешь!
Джим поднимает голову и смотрит на него недоумённо.
– Какая муха тебя укусила? – Он чуть морщится, выпрямляясь. – Я связался с Саратогой, хотел объяснить ситуацию капитану Бенуа. Но мне никто не ответил. Связь есть, ответа нет. Попытки связаться мы продолжаем.
– Так сразу надо было говорить! – выпалил МакКой. – Пришёл и уселся тут!
– Я сделаю чаю, – сказал Спок очень ровно, поднимаясь с дивана.
– Мне зелёный.
– Да, мне с сахаром сделай. – Джим снова опускает голову, прикладывает пальцы к вискам. – В общем, мне это не нравится. И сильно. Я выжду пару часов, а потом направлю Энти к ним.
– Джим, что значит «с сахаром»? – поинтересовался Спок от репликатора.
– Это значит, гоблин, реплицируй любой чай любого цвета, но с тремя кубиками сахара, – огрызнулся МакКой.
– Крайне информативно, если убрать оскорбления, доктор.
– Это не оскорбление, а констатация факта.
– Вы целый день грызться будете? – Джим закатывает глаза. – Спок, я просто люблю сладкое.
– Джим, у нас миссия по посещению колонии, она регламентирована по срокам. – Спок принёс и поставил перед ним чашку чая. Вторую отдал МакКою и чинно уселся на диван. – Мы не можем развернуть корабль просто потому, что на наш вызов не ответили.
– Мы можем, Спок. И мы сделаем это. – По голосу Джима ясно, что менять своё решение он не собирается.
– Чай кошмарный, – сказал МакКой, потому что чай был кошмарный. Думать о том, что капитан «Саратоги» таки нашёл растительных приключений на задницы своего экипажа, не хотелось. – Может, просто перебои связи? Это космос, мало ли.
– Боунс, чёрт возьми, ты что, впервые в жизни поверил в безопасность космоса?!
Джим всплёскивает руками, видимо, забыв, что держит чашку чая, и проливает чай себе на колени. Принимается, чертыхаясь, вытирать мокрое пятно – это должно быть горячо.
– Нет, зато я поверил, что тебе нельзя давать чайные чашки.
– Реплицировать полотенце? – поинтересовался Спок. Он всем своим видом не одобрял решение действовать без приказа.
– Забудь. Я пойду на мостик и узнаю у Ухуры, как дела.
Джим забирает чашку и выходит из комнаты.
Спок практически вылетает следом. МакКой, чертыхаясь – за ними, но чай с собой прихватывает.
Космос – такая штука… никогда не знаешь, когда в следующий раз удастся выпить чашку.
МакКой ждал этого с самого начала вылета, но приказ всё равно стал громом посреди ясного неба. Приказ пришёл не ему, а на капитанский код доступа, так что Боунс узнал о нём от Кирка. Они тогда находились на мостике и ждали ответа от «Саратоги», которая, казалась, канула в небытие, Ухура вызывала корабль раз за разом, всё бестолку, и в конце концов Джим сказал ложиться на обратный курс до планетоида, и вот тут-то это и произошло – подпространственный от Флота.
Джим только махнул МакКою рукой и сказал «в мой кабинет», позвал ещё и Спока, оставив мостик на Сулу, и Боунсу опять показалось, что в следующий сеанс вычёсывания (дай космос дожить) под пуховым слоем у Джима обнаружатся настоящие перья.
Они прослушали сообщение, сидя за столом Кирка – он вывел запись на экран. Сложно было поверить, что это было записано на Земле чуть больше трёх часов назад.
“Флот благодарит вас за передачу информации, – голос Комака можно было бы описать как “без выражения”, не будь он таким напряжённым. – Совет решил ликвидировать опасность, которую представляют сверхлюди. Всем кураторам приказано получить максимум крови от сверхлюдей, а их самих поместить в стазис для последующей передачи на ближайшую базу с необходимыми криокамерами. Официальные распоряжения будут разосланы на падды кураторов в течение суток, но приступать к выполнению необходимо сразу по получении распоряжения. Адмирал Комак, конец связи”.
– Они не приказали разрабатывать сыворотку, – тут же подал голос Спок.
МакКой молчал. Он не сомневался, что это будет в официальном распоряжении. Для него лично.
– Боунс, – тихо произнёс Джим. – Тебе надо идти.
– Знаю, – МакКой кивнул капитану. – Ты не переписывал больше коды доступа?
– Нет, всё как было. Тебе охранников больше нужно?
– Нет, он не подозревает, – МакКой со вздохом поднялся на ноги. – Просто активирую имплантат. Через двадцать минут всё будет. Я так понимаю, нужен будет кто-то, кто проконтролирует выполнение приказа. Коммандер, не окажете честь?
– Конечно, – Спок в кои-то веки не стал даже препираться. – Джим, на мостике меня может заменить Чехов.
Джим, кивнув, смерил МакКоя внимательным и, кажется, сочувствующим взглядом.
Доктор сказал, что ему потребуется некоторое оборудование в лаборатории, поэтому они сразу же прошли в медотсек, в его личный кабинет.
Спок
