Нет, решила я, не хочу выздоравливать, не хочу довольствоваться кем-то нормальным. Я собираюсь драться. Я слишком сильно желала быть с Кэллумом для того, чтобы забыть его. Мне необходимо думать, постараться понять, что он пытался сказать мне, вспомнить, что еще было в моих снах. Я должна найти ключ, решить, нужно ли мне копать дальше, или прочесывать Темзу, или что там еще можно сделать.
Копать. Это слово подстегнуло мою память. Может, именно это хотел сказать мне Кэллум? Может, мне нужно опять начать копать? Может, амулет снова в песке и ждет, что его найдут?
Я была так погружена в свои мысли, что не заметила, как кто-то сел на стул напротив меня, и потому внезапно прозвучавший голос заставил меня вздрогнуть.
– И что такого интересного ты нашла в старых грязных водах, Алекс? – Роб говорил как всегда саркастично.
– Не помню, чтобы я приглашала тебя присоединиться ко мне. – Я выпрямилась и посмотрела на него, стараясь казаться спокойной.
– Я не смог устоять, когда увидел тебя. Вернулась на место преступления, а?
– Как всегда, Роб, я не понимаю, о чем ты говоришь.
– Думаю, понимаешь. Можно даже сказать, знаю, что понимаешь. – На его губах играла раздражающая самодовольная улыбка. Я никак не могла вспомнить, что такого привлекательного я находила в нем прежде. Чем больше я смотрела на него теперь, тем больше он напоминал мне крысу.
– Тогда мне придется тебя разочаровать. – Я пожала плечами, отвернулась и снова стала смотреть на воду. Мне отчаянно хотелось, чтобы со мной был Кэллум. Я не могла представить, что нужно Робу, но готова была поспорить: это нечто такое, что принесет пользу исключительно ему, а не кому-то еще.
Было совершенно ясно, что он хочет втянуть меня в разговор.
– Я имел беседу с твоей подругой Кэтрин. Вот уж понятия не имел, что вы с ней так близки.
– Что ты имеешь в виду?
– Так ты же забрала браслет у Грейс и отдала его Кэтрин. Это не очень-то хорошо по отношению к бедной, любящей тебя старине Грейс, верно?
– Какой браслет? – глухо спросила я. Мне не хотелось говорить об амулете, особенно с Робом.
– О, не надо играть со мной в эти игры. Тот самый, которым ты так дорожила. Который для тебя по-прежнему бесценен, потому что ты поглаживаешь запястье, на котором носила его. – «А он наблюдательный», подумала я и подавила искушение спрятать руки под стол. – Она, должно быть, твоя хорошая подруга, – язвительно продолжил он.
Я проигнорировала его реплику и постаралась сменить тему:
– Так когда ты видел Кэтрин? Я думала, она уехала из города.
– Еще нет. Мы с ней вчера немного выпили.
Все замерло.
Если он вчера видел амулет – значит, Кэтрин не могла уничтожить его.
Я поняла, что смотрю на него с открытым ртом, и поспешила закрыть его.
– Вчера? – Я очень старалась, чтобы мой голос не дрожал. – На ней был браслет?
– Ага, – буркнул он, делая большой глоток пива. Я не могла понять, как такое возможно. Я собственными глазами видела, как она уничтожила его, видела его осколки. Мои пальцы машинально погладили шрам на ладони, а я тем временем мысленно проигрывала эту сцену. Она действительно сняла с руки браслет, это правда, но, учитывая расстояние между нами и хлещущий дождь, я видела его не слишком ясно. Я видела то, о чем она говорила мне. Все встало на свои места: голубой осколок, порезавший мне руку, больше походил на стекло, чем на причудливый многослойный камень, украшавший амулет. Я считала – это потому, что из него ушла жизнь, но, оказывается, на самом-то деле камень и был стеклом.
Кэтрин перехитрила меня – она хотела, чтобы я перестала искать ее и амулет. Она должна была знать, что я никогда не сдамся, никогда не остановлюсь, пока благополучно не верну его себе. Она раздробила фальшивый браслет. И таким образом обрела даруемую амулетом защиту и в то же время избавилась от меня. Это был гениальный план.
Все это промелькнуло у меня в голове за долю секунды. Я натянуто улыбнулась Робу.
– Значит, ты наконец получил возможность хорошенько разглядеть его?
– Я видел то, что мне нужно было видеть, – загадочно улыбнулся он.
Амулет по-прежнему у Кэтрин – вот что пытался сказать мне Кэллум. Я так разволновалась, что едва могла усидеть на стуле. Кэллум не потерян для меня навсегда. Я с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться от радости. Это был тот ответ, который был так нужен мне. Я снова увижу Кэллума! Я одарила Роба сияющей улыбкой, и он в недоумении откинулся на спинку стула.
– И ты не сомневаешься, что это был тот самый браслет? Мой браслет? – Мне нужно было совершенно удостовериться в этом.
– Ага, – заладил он. – Он выглядит очень ценным. Я удивился тому, что ты отдала его.
– Ну, можно сказать, что Кэтрин была очень убедительной. – Я подняла волосы и на минуту сняла солнечные очки, чтобы он увидел ссадину целиком, ожидая, что он будет шокирован, но он лишь приподнял брови.
– Ах, она, озорница.
– Знаешь, Роб, ты очень поможешь мне, если скажешь, где она сейчас. Я кое-что припасла для нее.
Он улыбнулся мне понимающей улыбкой и сделал еще один большой глоток.
– Да ладно тебе, почему ты так заботишься о Кэтрин? – продолжила я. Я почти слышала, как работает его мозг, и пыталась понять, что он замышляет. Очень уж умным он не был.
– Я не знаю, где она сейчас, зато мне известно, где она будет завтра.
Я села еще прямее.
– Где? Что она собирается делать?
– Как ты сама сказала, она уезжает. Ей, похоже, все здесь порядком надоели.
– И куда она направляется? – повторила я вопрос, стараясь не раздражаться. – Она сказала тебе об этом?
– В Уэст-Кантри, наверное. А может, в Ньюквей? Точно не помню. У нее билет на утренний поезд.
Сердце у меня упало. Мне было нужно найти ее до ее отъезда. Если она покинет наши места, будет практически невозможно снова найти ее, а мне необходимо вернуть амулет.
Я отпила лимонада, изучая при этом Роба и стараясь сохранять спокойствие.
– Вы двое, похоже, хорошо ладите. Жаль, что она уезжает.
– Ну, между нами есть определенное… взаимопонимание, это правда.
– Так что же ты тогда теряешься, Роб? Она великолепна. И умеет побеждать, а это твой тип.
– О, у меня все на мази. Только я не уверен, что хочу иметь дело с ее тараканами, – несколько высокомерно ответил он.
– Правда? И что это за тараканы?
Он стрельнул в меня понимающим взглядом.
– Не морочь мне
