Брат Тимоти ответил:
- У нас есть технология для определения местоположения телефона. Звонок поступил из жилого дома Собрания. Это было лучшее, что мы смогли вычислить. Мы опросили всех, кроме Рейчел и Сары. Когда допрашивали Рейчел, она наконец призналась, что у нее есть телефон, и поклялась, что Бенджамин ничего не знал об этом. Она сказала, что звонила по поводу Сары и использовала телефон, чтобы не втягивать Сару в неприятности.
- Брат Рафаэль, вы помните признание Сары? - спросил я.
- Да.
Я провел рукой по волосам.
- С того самого случая, когда Сара была наказана Братом Тимоти и Сестрой Лилит, я беспокоюсь о ней, когда уезжаю. - Тимоти откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. - Я попросил Сестру Рейчел предупредить меня, если в мое отсутствие произойдет что-нибудь необычное. Это моя вина. Это я должен быть изгнан, не Бенджамин или Рейчел, и не Сара.
- Брат Джейкоб, решения, принятые этой Комиссией, не могут быть отменены. Продолжайте.
- Сестра Рейчел забеспокоилась, когда Сара не появилась на работе, особенно, когда она не смогла найти ее. Вот почему она позвонила мне по телефону, который я ей дал.
- Я спрошу еще раз, - сказал Отец Габриэль: - Зачем вы ездили в Фэрбенкс?
- Потому что Рейчел боялась, что Томас похитил Сару. Она сказала, что она видела его в общине.
- Ты солгал мне и Брату Даниэлю.
- Да, я солгал.
- Почему?
- Потому что я нашел Томаса и устранил его как проблему.
Отец Габриэль откинулся назад, в то время как остальные члены Совета заерзали на своих стульях.
- Ты убил его? - спросил он.
- Он был угрозой для "Света". Я не хотел, чтобы кто-нибудь знал, что я сделал. После того, как я это сделал, я обеспокоился, что это может так или иначе выясниться в "Свете".
- Почему ты убил его?
- Он был членом общины. Ксавьер никогда не появлялся здесь. Томас угрожал разоблачить то, что он видел, а также наше местоположение.
- Его тело?
Я покачал головой.
- Я привез его сюда. Это было моим истинным отвлечением, не Сара. Я привез его сюда и оставил на растерзание дикой природе.
Отец Габриэль кивнул.
- Я считаю, что в свете этой новой информации, мы должны пересмотреть наши меры безопасности. Ты прав, ему не следовало давать доступ к сообществу. Как он узнал коды?
- Я не знаю ответа на этот вопрос, - честно ответил я.
- У каждого члена Собрания и Комиссии есть свой собственный код для ворот. Мы можем вернуться и просмотреть записи с камер наблюдения... - предложил Брат Тимоти.
- Видео идет по кругу и стирается каждые три дня, - ответил Брат Даниэль, наконец, встретившись со мной взглядом. - Кроме того, существуют коды, используемые последователями, которые работают за пределами стен.
- Сменить все коды, - сказал Отец Габриэль, поворачиваясь ко мне. - Спасибо, Брат Джейкоб. Кажется, мы поспешили предположить худшее. Пилоты находятся в сомнительном положении. Я приму эту новую информацию во внимание относительно нашей ситуации в "Восточном Сиянии".
- Спасибо вам. Я думал только о "Свете".
- То, что вы сделали, было приемлемо, однако это выходило за рамки ваших полномочий. Правильный способ справиться с этим - сказать Брату Даниэлю правду, а затем следовать указаниям Комиссии.
- Прошу прощения. Я боялся, что он похитил Сару, - ответил я.
- Ну, как мы уже говорили, это больше не проблема. Теперь найдите этот конверт, и я пересмотрю ваше текущее наказание.
- Да, Отец.
Я встал и кивнул в сторону Брата Даниэля.
- Брат Джейкоб, - сказал Отец Габриэль, - позвоните мне сразу же, как только найдете его.
Судьба Бенджамина и Рейчел поразила меня, как только я закрыл дверь зала заседаний. Мои шаги стали нетвердыми, на меня навалилось осознание того, какие последствия настигли их за помощь мне.
Глава 28
Сара
Рвота на ботинках брата Марка не была преднамеренной, но это не помешало мне понести дополнительное наказание. Никогда Джейкоб не бил меня так, как сейчас. Хотя Брат Марк не велел мне считать, я считала. Я не могла спросить, но в конце концов заподозрила, что у него на уме нет какого-либо определенного числа. Его ремень продолжал стегать меня по холодной коже, пока на ней не появились раны и из них не потекла кровь.
- Такая темная, - сказал он, оценивая мою кровь, и грубо развернул меня к себе лицом. Он сказал, что мое наказание должно было напомнить мне с первого раза слушать указаний. Судя по выпуклости на его джинсах, я полагала, что дело также в его удовольствии. Отвратительная мысль сопровождалась дрожью страха. В моем нынешнем положении я была бессильна остановить любое другое удовольствие, которое он мог потребовать от меня.
Прежде чем он начал мое наказание, он заставил меня снять платье. Я хотела напомнить ему, что только мой муж мог делать это, но знала, что это не поможет. Плача и оставшись в одних трусиках, я прикрыла свою потяжелевшую грудь руками и рассматривала его туфли, покрытые моей рвотой. Я боялась спросить, могу ли я одеться, но чем дольше он стоял, глядя на меня, тем больше я боялась остаться незащищенной.
В конце концов он просто развернулся и ушел, оставив меня наедине с кровью, стекающей по спине и слезами, покрывающими лицо. Холод подвала лишь усилил мою дрожь. Прикусив нижнюю губу, я стояла неподвижно, наблюдая за дверью, не зная, что мне делать. Платье лежало у ног, а туфли остались там, где я их нашла. У задней стены осталась лужа моей рвоты.
Хотя я знала, что спина кровоточит, я хотела прикрыться. Потянувшись за платьем, я заметила отсутствие кольца на безымянном пальце своей левой руки. Большой палец потянулся к полоске, оставшейся от пропавшего обручального кольца, и мои дрожь и слезы усилились. Я должна выдержать это не только ради себя, но и ради Джейкоба и его миссии.
Мои волосы были все еще влажными, и я натянула платье через голову. Ткань раздражала мои свежие раны, в то время как из-за холодной воды и крови она прилипла к моей коже. Я сунула ноги в мягкие бесформенные тапочки.
Когда в следующий раз открылась дверь, на пороге была Сестра Мариам. Она не разговаривала. Вместо этого она сморщила нос, покачала головой и исчезла. Вернувшись, она принесла ведро воды с запахом антисептика. Поставив его на пол, она вручила мне щетку.
- Убери за собой, - приказала она и ушла.
Я попытался сделать, как она сказала,
