И Пущевик, конечно. Старший леший Кащеева Царства. Этакая колючая коряга с руками-ветвями. Острый весь, цапучий – схватит коли, так не выпустит, в кровь раздерет. Из-под зеленых волос сверкали глаза-угольки – и при виде братьев-оборотней они вспыхнули ярче звезд.
– А вот и гости наши пожаловали! – проскрипел злобный лешак. – Гостенечки-гости, глодать прадедовы кости! И Мусаил тут, человечий прихвостень! Что, телята-щенята, всполошились, забегали?
– А ты и рад стараться, леший? – фыркнул Финист. – Всеядец ты гнусный, смутьян глумливый, тварь навья, червословящая. Что ты вообще тут делаешь? Тут не твой лес.
– Мой лес там, где я, – ответил Пущевик. – А ты, куренок, клюв захлопни, не с тобой говорят. Ты тут вообще самый младший. Сейчас вот рукавом махну, да и станет у тебя в глазах темным-темно.
– Тихо оба! – возвысил голос Бречислав. – Мы сюда не свориться пришли, Пущевик!
– Ты пасть тоже лучше не разевай, бык комолый, – огрызнулся леший. – Думаешь, боюсь я тебя? Никого я из вас не боюсь. За моей спиной сам царь Кащей. А за вашей кто – Глебка-князь? На него и Кащея не нужно – Жердяя хватит послать или Шерстнатого.
– Посылали уже, – спокойно ответил Яромир. – И нету больше Жердяя. И Шерстнатого тоже нет.
– А… как… ты… – стушевался Пущевик. – Это как…
Он растопырился колючками, гневно засопел. Как и другие лешие, Пущевик зимой крепко спал. Не все новости еще успел услышать.
– Неважно, – прохрипел Полисун. – Сгинули и сгинули, туда и дорога. Этакого сора мы веником по углам наметем, дай срок. А людов изведем всех до последнего. Отправятся волкам на корм.
– Может, где в иных краях и отправятся, но не здесь! – рявкнул Мусаил. – Здесь моя земля! Мои владения! И мы, кажется, договорились, что наше дело сторона!
– Вы, может, и договорились, а мы нет! – огрызнулся Пущевик. – Я сразу сказал, что нами решение принято! Лешие Кащеева Царства все за Кащея! Кто согласен со мной?!
Приведенные им лешие одобрительно загомонили. Над поляной разнесся уже их собственный язык – скрипучий, шелестящий, похожий на все лесные звуки разом. Мусаил ответил на том же наречии – зло, требовательно.
Бречислав, единственный из братьев немного знающий лешачье размолвие, шепнул Яромиру и Финисту, что Мусаил прогоняет пришлых. Он хозяин лесов Тиборска – требует, чтобы в его вотчине людей не трогали, чтобы свар никаких не было.
Но остальные лешие и не думали уходить. Они собрались аж впятером, и один только Мусаил с ними сладить не мог. Набросятся всей оравой – завалят.
Усердствовали, правда, только Пущевик и Полисун. Боровик, Стукач и Туросик пока помалкивали, выжидали. Будь здесь только они – пожалуй, послушались бы Мусаила, ушли подобру-поздорову.
Но Пущевик не унимался. Размахивая руками-ветками, он гневно скрипел:
– Глаза-то раскрой, шишка еловая! Ты кого защищаешь, кого защищаешь?! Не твои ли ели люди рубят, не твое ли зверье губят дуром, не твои ли земли жгут и распахивают?!
– А кто иначе живет на этом свете? – угрюмо отвечал Мусаил. – То ли скажешь, кто из зверья если поумнеет, на задние лапы встанет – так иначе жить будет? Псоглавцы иначе себя вели? А людоящеры? А, говоря о присутствующих, сатиры-козломорды?
– Мое племя так себя не вело! – огрызнулся Полисун. – Мы в лесу жили, без городов! Со всеми зверьми в ладу!
– Исключительно по малочисленности, да по убогости. Сами недалеко от зверя ушли. Люди в стародавние времена тоже в лесу жили, без городов. Пока дики были и безгласны. А ты, Пущевик, сам-то кем был до смертного часа? Не человеком разве?
– За себя говори, за других рта не разевай! – скрипнул Пущевик. – Был ли я человеком, не был ли я человеком – того сам не помню. Не был, думаю. А коли б и был – так что? В прежние времена люди не такие были, тут ты прав. Не столько от них вреда лесу было. Не так еще расплодились, да и старых богов еще почитали. А теперь – посмотри, посмотри!.. Вон, ливень вчера был над людами! Само небо плакало от ярости, видя, в какую вонючую, смердящую кучу они обратились!
– Оно так, ливень был, – задумчиво кивнул Боровик. – Сильный. А ведь зима еще. Странно.
– И проснулись мы раньше положенного, – добавил Туросик. – Меня словно толкнуло что под бочину. Не уходит ли и Мороз-Студенец вслед за остальными?
А Стукач смолчал. Только рукой-топором взмахнул – словно разрубил что невидимое.
– Не слушайте его! – заговорил Бречислав. – Хозяева лесные, мудрые-честные, что же вы творите?! Как вы себя так вокруг пальца обвести позволили?! Неужели думаете, что Кащею есть какое-то дело до вас, до ваших лесов?! Да он вами попользуется и выбросит, как соломы пук!
– Худое мелешь, рогатый, – сверкнул глазищами Пущевик. – В Кащеевом Царстве лес дуром не рубят, теремов из него не ставят. Нету там ни пашен, ни городов – дичина повсюду.
– Вот так бы везде… – вздохнул Туросик.
– Не будет так больше везде, – возразил Бречислав. – Да и в Кащеевом Царстве скоро уже не будет.
– Это почему еще?! – озлился Пущевик.
– А потому. Мозгами пораскинь, старый, ты же умный, хоть и прикидываешься корягой трухлявой. Кащей Бессмертный потому лесные кущи почти не трогал, что не было на то нужды. У него просторы-то бескрайние, лесов – пущи и пущи, а вот подданных – кот наплакал. Нечисть всякая, да последние капли древних народов. И сидели они там веками в своем медвежьем углу.
– Ну а теперь что изменилось?!
– А изменилось то, что Кащей воевать затеял. А кто воюет – тот строит. Да не хорошее что строит, не избы с мельницами. Он крепости строит, да махины военные. Оружие в кузнях, щиты мастерит, ладьи броней покрывает. А это железо, это дерево. Будет Кащей воевать против всего мира – изведет леса под корень. А уж зверье и подавно истребят – сами прикиньте, сколько тому же Горынычу мяса надо.
Лешие переглянулись, заскрипели на своем наречии. Бречислав их не убедил, но все же заронил зерно сомнения. Даже Пущевик на секунду призадумался, растерянно осел.
Но тут по снежку прокатился ветерок. Из него поднялась уродливая головенка, похожая на земляничину. То подоспел Боли-бошка – мелкий, хилый, но на редкость гнусный леший, ягодный дух. Вокруг разнесся сладкий, тягучий аромат, земля выродила несколько травинок, и писклявый голосок выкрикнул:
– А вот и я, пришел, можно начинать!.. Чего сидим, кого ждем?! Оборотни?! Бей оборотней, братва!
И лешие ринулись в сечу. Бросились, словно гридни под рев воеводы.
В своем лесу леший – противник страшный. Неодолимый. Там за него сама земля встанет. Подымется все, что растет и живет.
И поскольку вокруг простирался лес Мусаила Елового, на него напали сразу двое – Пущевик и Полисун.
Тяжко пришлось Мусаилу. Пущевик сам по себе ведь много его сильнее. В своем царстве он бы Мусаила одной веткой схватил бы,
