– Что там? – Незнакомец попытался посмотреть мимо меня.
– Там мой муж. Мы идём в Храм, – затараторила я. – Нам надо…
– Держи его, Ключ. Он мне ещё нужен, – хмыкнул мужчина, вскакивая на ноги так ловко, что я едва успевала отслеживать его движения.
Второй попытался тоже встать, но я всеми силами удержала его на месте. Даже руку вытянула вперёд, не уверенная, что именно нужно делать, чтобы управлять своей нежданной силой, которая повернулась благосклонной стороной так внезапно. Я чувствовала, как бьётся в моих пальцах чужеродная сущность, будто вшитая под кожу этого незнакомца с искажённым лицом, которое имело больше звериных черт, чем человеческих: тяжёлая челюсть, чуть выдвинутая вперёд, крупные зубы, от которых рот заметно растягивался, приплюснутый нос и едва заметная короткая шерсть по всей коже.
Он ворочался на месте, стараясь вывернуться из невидимых пут. А я, совершенно растерянная, стояла слегка поодаль и наблюдала за его попытками, одновременно силясь понять, что делать дальше и как это вообще у меня получилось. Хоть и догадывалась, что передо мной скорей всего Изгнанный. Химера, которая уже настолько завладела человеческим телом, что начала проявляться снаружи.
Боже… Если Хилберт тоже носит в себе это… Он тоже станет таким рано или поздно? Если я не помогу? Глаза защипало от непрошеных слёз: то ли страха, то ли жалости, то ли напряжения. А в меня всё упирался неподвижно дикий взгляд этого мужчины. Его желтоватые, как у кошки, радужки будто прикуривателями прожигали кожу.
Только громкая брань того белобрысого ещё удерживала меня в неком подобии реальности, но я слабела. Чувствовала, как силы уходят на слишком бестолковую – от неумения – борьбу. Вот пленник уже встал на четвереньки – я отступила.
– Лежи! – приказала громко, хрипло.
Пересохшее горло отказывалось издавать вразумительные звуки. Мужик чуть приник к земле, но снова начал выпрямляться.
«Хил… – взмолилась я мысленно. – Хил, ты нужен мне. Выбирайся».
Кто бы мог подумать, что он сейчас окажется единственным моим спасением. И что единственно его я захочу видеть перед собой.
До меня долетали ослабшие волны туго сбитого воздуха. Становилось тише. Но и мой пленник уже почти встал на ноги. И вот словно что-то треснуло внутри. Сломалась скорлупа – тонкая, ненадёжная – воли, которой я на время сковала его. Он снова двинулся на меня. А я просто развернулась и бросилась прочь сквозь колючую муть – туда, где слышались голоса двух мужчин.
Он догонял быстро. Я оглянулась только раз, чтобы оценить свои перспективы. Не уйти. Мужик выбросил вперёд руку, чтобы меня поймать. Я поддёрнула тяжёлый подол выше, рванула вперёд изо всех сил, едва владея собственными ослабшими ото всех усилий ногами. И тут налетела на кого-то со всего размаха.
– Тише. – Крепкие руки обхватили за талию. Прижали к горячему телу, защищённому лёгкой кожаной бронёй.
Запах крови тронул мои жадно втягивающие воздух ноздри. А ещё запах Хилберта. Оказывается, я уже запомнила его и могла распознать, даже ничего не видя перед собой из-за слёз и пыли, забившей веки.
Наконец-то.
В следующий миг меня отшвырнули в сторону. Я едва не упала, обернулась: Хилберт шагнул навстречу преследователю, который нёсся на него, не успевая затормозить. Йонкер вынул нож и коротким ударом насадил мужика на острие животом.
Я зажмурилась неведомо почему. В висках загромыхало сердце. Сдавленный вздох. Грохот тела, тяжёлый, безнадёжный – и миг тишины, которая разрывалась в ушах только звуком собственного рваного дыхания.
– Добегался, гад, – почти весело констатировал нежданный беловолосый помощник. – Уж сколько он под ногами у меня путался. Но зря ты его… Он спёр у меня шкуры и куда-то спрятал.
Я не видела его. И перестала слушать шутливое ворчание. Сделала пару шагов почти слепо и вновь повисла на Хилберте, беспощадно сгребая в охапку всё, что попадалось под руки.
– Хилберт, – всхлипнула, тыкаясь лицом куда-то в его шею.
– Всё закончилось, – сказал он так ровно, что даже в позвоночнике холодно сделалось.
Попытался даже оторвать меня от себя, но я будто окостенела, не желая отходить от него ни на шаг. Пусть думает что хочет. Но только так я сейчас могла справиться с ужасом, что разрывал мне голову. Одно дело знать о тварях и Изгнанных – людях-химерах, а другое – увидеть их собственными глазами в один день и в один миг. И Хилберт, кажется, понял меня. Медленно погладил спину, скользнул ладонями вверх, до шеи, осторожно касаясь её кончиками пальцев.
– Испугались?
– Ещё бы. – Я смяла пальцами плащ на его спине и замерла, боясь разрушить этот миг уверенности.
– Горячая женушка у тебя, Хил, – хмыкнул неунывающий незнакомец.
И я повернула к нему голову, открывая глаза.
Он сосредоточенно обшаривал тело убитого, вынимал из его карманов что-то. Разглядывал и убирал к себе в сумку. Прекрасно! Он ещё и мародёр. Как бы нас не задумал прирезать и обобрать.
– Ты мою жёнушку не трожь, – усмехнулся в ответ Хилберт. На удивление хитро.
Даже мурашки по спине побежали от его тона. И захотелось вынуть все его мысли из головы в этот миг, чтобы разобрать, разложить по полочкам и понять наконец, что с ним творится. Хотя понять бы для начала, что со мной.
– Вы знакомы? – Я наконец отлепилась от мужа, но не забыла ухватить его за руку.
И тут только поняла, что ладонь его липкая, будто в клею.
– Да, знакомы были когда-то, – хмыкнул белобрысый. – В прошлой жизни.
Но его слова я уже слышала глухо, вцепившись взглядом в Хилберта, обшаривая его всего, от головы до колен.
– Вы ранены, мениэр? – посмотрела в его лицо пытливо, не найдя видимых ранений.
Может быть, это кровь убитого мужчины? Но ведь нет, нож он держал другой рукой.
– Слегка. – Хилберт откинул полу плаща, открывая спину сбоку.
Его кожаный нагрудник был распорот, из прорехи торчали окровавленные обрывки рубашки. Я приложила к ней ладонь, будто одним только прикосновением желала залечить. Да куда мне! Я же не мениэр Видбри. И заставить ткани срастись только своей волей я не в силах.
Хилберт отстранился, поймав моё запястье.
– Слегка, – фыркнул безымянный пока помощник. – Ещё немного, и тот слангер вырвал бы тебе кусок мяса. Лекарей Ордена, конечно, в Пустоши нет, но помочь можно. Или хотя бы передохнуть. Моя временная хибара тут, неподалёку.
– Нам нужно к Храму, – возразил Хилберт.
Белобрысый задрал голову к небу, которое стелилось где-то там, за пеленой мрака и извечных туч, что над Пустошью были, кажется, ещё тяжелее и гуще, чем над Волнпиком и его окрестностями.
– Скоро начнёт темнеть. Не дойдёте. А в темноте да на запах крови твари найдут вас быстро.
Я была с ним совершенно согласна. Уж больно тревожно выглядела
