— Зря ты клевещешь на себя, да и на свой народ тоже, — хлопнул я по плечу своего друга и с намеком начал подпихивать его в двери.
Поняв пикантность ситуации, Дава отправился в гостиницу. Несмотря на утреннюю благодарность Даши, ей не понравилась ссора хитрого дельца с графом, и ночевать во дворце его не оставили, хотя в гостевых комнатах можно было разместить полк гусар.
Глава 2
Прямо спозаранку во дворце Скоцци начался форменный дурдом.
Они здесь в столице совсем с ума посходили от скуки и устраивают бедлам по поводу и без.
На некоторое время я почувствовал себя манекеном в швейной мастерской. Мною манипулировали, практически не давая двигаться самому, — то руку поднимут, то ногу отодвинут в сторону. Портные от Сержа были хотя бы веселыми ребятами, а тут какие-то старые хрычи с постными лицами.
Вырвавшись из рук этих странных кукловодов, я решительно направился в кабинет Даши, где застал ее в аналогичном состоянии. В отличие от меня она служила марионеткой для четырех чопорных дам в строгих платьях. Они тут же зашипели как гадюки, но были быстро осажены Дашей и замолчали.
— Ваше высочество, — хмуро заявил я, не забывая заинтересованно поглядывать на полуодетую княжну, — к чему весь этот балаган? Чем вам не угодил мой мундир?
Портнихи после этих слов замерли, как громом пораженные. И если меня их вытянувшиеся лица озадачили, то Дашу рассмешили.
— Ах, мой друг, — отсмеявшись, сказала она, — как можно выйти на пусть и малый прием к императору в чем-то пошитом не придворными портными?
— Легко, — парировал я, чем вызвал еще больший шок у старых мегер.
Даша в ответ смогла лишь отмахнуться:
— Не смешите меня, а то корсет лопнет. Лучше пойдите съешьте чего-нибудь. Когда вы голодны, вы становитесь совсем невыносимым.
Эва как, она уже о моих психологических особенностях знает. Прямо как опытная жена, только меня в их шведскую семью совсем не тянет. Впрочем, она права, нужно пойти перекусить, а то всякая муть в голову лезет.
Стоит отдать должное этим самым придворным портным: мой новый мундир был готов всего за час и выглядел действительно шикарно. Не то чтобы они внесли какую-то новизну в шаблонный фасон, но теперь форма сидела на мне как влитая, да и материал смотрелся очень дорого. Уверен, в этом мундире можно появиться даже на бал в Топинске, и плевать, что он полицейский. А учитывая, что вскоре на мундире наверняка появится какая-нибудь висюлька, я в который раз стану исключением из устоявшихся правил.
Так и сделаю, и не потому что люблю носить форму, а чтобы встряхнуть заплесневелую публику провинциального городка.
После одевания то, что отразилось в зеркале, мне определенно понравилось. Не красавец, конечно, но почти симпатяга. К своему новому лицу я уже давно привык и воспринимал как должное, и лишь порой в кошмарных снах видел осунувшуюся, с морщинами и посыпанной седой щетиной физиономию старика.
— Ты великолепен, — послышался за спиной голос Даши.
Повернувшись, я повторил в голове то же самое в ее отношении, но совершенно искренне.
Одного жаль, что декольте — это не ее выбор.
— Комплименты? Что дальше, цветы и конфеты? — парировал я ее нестандартный заход, но, заметив, как хитро блеснули глаза княжны, тут же опасливо ткнул в нее пальцем. — Не вздумай.
— А что делать, — фыркнула Даша, — если ты мне цветов не даришь?
— Ну уж лучше я тебе, — притворно нахмурился я.
— Вот именно. Мне нравятся гортензии, — манерно вздохнула княжна, но тут же посерьезнела. — Ты готов?
— Знать бы еще, к чему.
— Малый прием не так уж страшен, — с легким апломбом заявила Даша. — Народу будет немного, но честь это великая.
— Я уже говорил, что предпочитаю получать благодарность деньгами?
— Деньги тоже будут. Со времен предка нашего Рюрика принято выделять отважных воев не токмо почестями, но и монетой звонкой такожде. — Кажется, она сейчас цитирует какую-то летопись. — Поверь, даже такой жадина, как ты, будет доволен.
Через полчаса за нами прикатила карета, украшенная как по случаю свадьбы. С шашкой на поясе, в перчатках и фуражке я чувствовал себя не совсем уютно. К тому же давил слишком высокий воротник.
Во всем удобен новый мундир, но воротник они сделали словно в насмешку. Вернусь в Топинск — обязательно исправлю сей недостаток, и плевать на строгость дресс-кода.
За дни моего пребывания в столице Зимний дворец уже успел примелькаться, но сейчас мы ехали к нему напрямик, и он все больше нависал, давя своим великолепием.
То, что с большого расстояния выглядело просто квадратными башнями, в приближении оказалось шедевром оформительского искусства. Даша, выступавшая в качестве экскурсовода, горделиво сказала, что Зимний вошел в полусотню самых выдающихся зданий в стиле рококо.
Знать бы еще, чем это рококо отличается от барокко или готики.
Эти термины тоже были услышаны мной в комментариях княжны, но, увы, не осмыслены. Нужно будет почитать на эту тему чисто для расширения кругозора.
Карета отвезла нас к правой башне, но внутрь мы не попали. Как оказалось, в основном башни являлись визитной карточкой и непосредственным жилищем для императорской семьи. Официальные же мероприятия проводились в расположенном неподалеку здании Андреевской ассамблеи. Выглядело оно как огромная шайба, украшенная в стиле барокко.
Так мне пояснила Даша, и тут я не выдержал:
— Ну и в чем разница между этим твоим барокко и рококо?
Да, я родом из мира победившей информационной революции и ношу в голове кучу всякой нужной и ненужной информации, но в такие дебри Инета меня не заносило.
— Во-первых, не мой, а общий, — улыбнувшись, сказала Даша. — Как бы тебе объяснить, такому темному?
— Попроще.
— Рококо — это своеобразное наследие барокко. Этот стиль легче и изящнее своего родителя. Но это я так считаю. Даже однажды поссорилась с папенькиным архитектором, отрицавшим любую связь этих стилей. Присмотрись к разнице экстерьера здания ассамблеи и, скажем, вон той художественной галереи.
Я присмотрелся, благо карета двигалась плавно, величаво и очень медленно, а широченные окна давали прекрасный обзор. Действительно, галерея оформлена почти как башни и выглядела свежо и легко, а вот здание ассамблеи давило увесистыми золочеными завитушками и мясистыми барельефами греческих богов.
Эва как меня облагораживает компания великой княжны! Таким макаром скоро стану ценителем живописи и балета. Хотя вряд ли. После того как я удостоился чести лицезреть выступление звезд Пекинской оперы на празднике мною же и убиенного дракона, приобщаться к классическому искусству как-то не хотелось.
Пока я пытался утрамбовать в голове противоречивые мысли о вечном, мы покинули карету и подошли к монументальному входу в здание Андреевской ассамблеи. Над широченными ступенями мраморной лестницы нависал карниз, который подпирали два десятиметровых атланта.
Вот тут я был согласен с выражением Евсея:
