Император ждал меня в небольшом кабинете, который явно не был его личным. О чем говорил собственный портрет за спиной. Да и масштабы стола для этого великана не те. У стенки в кресле восседал еще один персонаж, в котором я без труда узнал братца императора, по совместительству являвшегося шефом жандармского корпуса.
Увы, посетителю стул не полагался. Хорошо, что я не стал оглядываться в его поисках. Уверен, это добило бы бедолагу-лакея, который сейчас пятился обратно к двери.
Император разглядывал меня как заморскую зверушку, а я опять применил защитный прием. Ну, тот, который «лихой и придурковатый».
— Ну, здравствуй, борец с нечистью, — явно скрывая в пышных усах улыбку, сказал император.
— Здравия желаю, ваше императорское величество! — не выпадая из образа, завопил я.
На что Петр Третий улыбнулся уже в открытую и повернулся к брату:
— Правду писал Петр Александрович, как есть лицедей. — Переведя взгляд обратно на меня, он добавил: — Да вы не тянитесь так, Игнат Дормидонтович. Видно же, что вам неудобно.
Нарываться я не стал и перешел в положение «вольно».
— Тут на мой запрос ваш патрон ответил, что вы человек строптивый, на почести и награды не падкий, вот я и решил узнать — довольны ли вы тем, что получили? Или, может, есть какие просьбы? К тому же сыновья отзывались о вас очень противоречиво, но ярко, так что и мне захотелось поглядеть на столь примечательного человека. Так как, будут дополнительные просьбы?
— Так точно, ваше императорское величество!
Император улыбнулся еще раз, потому что с одной стороны он наверняка привык слышать в подобных ситуациях, что награждаемый всем доволен до счастливых соплей. При этом Петр подозревал, что со мной будет не все так просто.
У меня, конечно, были сомнения по этому поводу, но я их отбросил. Любви у нас с шефом жандармов точно не случится, так что можно использовать обострение отношений для собственной безопасности в будущем, как бы странно это ни звучало. Незаметную сошку очень легко смахнуть с игрового стола, а вот засади он за решетку наглого видока — придется объяснять венценосному братцу, не является ли сие действо мелочной местью за дерзкие слова.
В тот момент данный довод показался мне весомым и обоснованным.
— Ваше императорское величество, господа жандармы, как бы это сказать… — стараясь не коситься на великого князя, выдал я, — …потеряли одну мою вещь, хотя я очень просил их этого не делать.
С трудом сдерживая улыбку, император перевел взгляд на брата:
— И как это понимать?
Было видно, что великий князь очень хочет изобразить непонимание, но явно опасается, что я точно приплету сюда Дашу.
— Помимо личных интересов господина Силаева есть еще интересы государства, кои требуют изучения ценных артефактов, — проворчал шеф жандармов.
Император с легкой улыбкой перевел взгляд на меня.
Да он издевается! Похоже, их императорская морда скучают и желают увидеть битву Давида с Голиафом, ну или моськи со слоном. Ну а что, если на то есть монаршее соизволение, почему бы и не порезвиться? От моей наглости в осадок выпали бы и старый статист, и юный выпускник школы видоков, но получавшаяся в итоге личность испытывала от этой ситуации истинный восторг. Ну действительно, когда еще можно будет относительно безнаказанно потроллить великого князя и шефа жандармского корпуса?
— Закона империи о частной собственности еще никто не отменял.
Император с удовольствием перевел взгляд на брата, словно теннисный судья на вышке, следящий за перелетом мячика.
— Есть закон о запрещенных артефактах, — парировал великий князь.
— Вот поэтому я и не стал требовать у ваших подчиненных вернуть мне кинжал ведьмака, — не дожидаясь взгляда Петра Третьего, ответил я и тут же на всякий случай добавил: — Ваше императорское высочество. Что же касается пули, то она точно ничего темного не несет и вредит только упырям. Даже оборотню от нее нет никакого урона.
Это мы с Евсеем проверяли. Он брал пулю в руки, лизал и даже на зуб пробовал. Хорошо хоть не проглотил — процесс извлечения был бы довольно хлопотным.
— И все же этот артефакт подлежит изучению, для пользы государства, — явно начал закипать великий князь, впрочем, как и я.
— Много бы было пользы империи, окажись эта пуля в вашей лаборатории, а не у меня в пистолете, когда мы гнались за упырицей?
Внезапно шеф жандармов успокоился и даже позволил себе легкую улыбку.
Ох, как нехорошо-то.
— Ничего бы страшного не случилось, — откинувшись в кресле, сказал он. — Судя по отчету подполковника Гришковца, ваша с казаком роль в этой охоте сильно переоценена.
Такой вспышки эмоций у меня давно не было. Ярость чуть не выбила из головы весь здравый смысл, тем более что там его и так с гулькин нос.
Как ни странно, меня успокоил стук открывшейся двери и тяжелые шаги за спиной. Даже не оборачиваясь, я точно знал, что там стоит беролак с золотой цепью на груди.
Он что, почувствовал вспышку моего гнева? Неплохая у императора охрана. Впрочем, ничего удивительного.
— Да уж, — прошипел я, — от ворот подполковнику было все видно очень хорошо. Он даже в сад войти не рискнул. В той мясорубке выжили только трое, и до конца в сознании остались лишь я и князь Вачнадзе. Думаю, он будет свидетелем понадежнее, чем ваш не в меру осторожный подчиненный.
— Скользкий Ваха? — удивленно переспросил император, жестом остановив возмущенный спич брата. — Он-то что там забыл?
— Мы поспорили о том, как лучше всего мужчина может доказать свою храбрость, вот я и пригласил его поохотиться на упырей.
— И он не выкрутился? — удивленно спросил Петр Третий.
— Пробовал, но я был настойчив.
Император искренне рассмеялся и даже хлопнул в ладоши.
— Ай, маладца! Ну и как себя проявил не в меру находчивый князь?
— Любить мне его не за что, но на этой охоте князь вел себя достойно, — совершенно серьезно ответил я, потому что правду говорить легко и приятно.
— Даже так, — хмыкнул император и задумался. Его раздумья вылились в жесткий приказ брату: — Артефакт верни.
— Но…
— Верни, — добавил монарх стали в свой голос.
Атмосфера в комнате сгустилась, и сразу стало понятно, кто в этом доме хозяин.
— Оставьте нас, — добавил император.
Когда сибиряк и великий князь вышли, Петр перевел все еще тяжелый взгляд на меня:
— Вижу, что смел и отважен до безрассудства, но вежество знай. Ты служишь империи как видок, а не шут гороховый.
— Так точно, ваше императорское величество!
В этот раз я не стал перегибать с придурковатостью, потому что мой собеседник внушал заслуженное уважение.
— И еще — постарайся не втягивать мою дочь в неприятности.
Услышав это заявление, я невольно вздохнул и не сумел сдержать не совсем уместные слова:
— У меня здесь
