— Отлично! — обрадовалась Галя. — Какие вы все-таки молодцы!
— Очень не хочется об этом говорить, — сочувственно вздохнул Сева, — но, скорее всего, на этих видеокадрах мы увидим не Семена Васильевича, а либо преступника, либо не очень порядочного человека, случайно нашедшего паспорт вашего дедушки.
— Я понимаю, на что вы намекаете, но он жив, — насупила брови девушка, — вот просто нутром чувствую, что жив. Вы уже проверили аэропорт?
— Пока не знаю, — пожал плечами Сева, — но обязательно чуть позже уточню.
— Обязательно уточните. В договоре займа «БыстроДеньги», с которым ко мне коллекторы пришли, стояла дата двенадцатое июля, а дедушка пропал одиннадцатого. Между Осоченском и Москвой три с половиной тысячи километров, а это значит — самолет. Поездом за такой срок сюда не добраться.
— Ребята проверят, если уже не проверили, — мысленно чертыхаясь, успокоил ее Поклавский.
Это был самый скользкий момент беседы и самый неудобный вопрос. Как на него отвечать, не раскрывая правды, Константин не знал.
— Уверен, что пассажирами рейса уже занимаются, — успокоил Галину Сева. В его кармане завибрировал мобильник.
Молодой человек, не переставая рулить, принял вызов и зажал трубку между плечом и ухом.
— У нас за это гаишники штрафуют, — заявила Галя.
— У нас тоже, — успокоил ее лейтенант. — Это я не вам, — поспешил он объясниться с невидимым собеседником. — У меня в салоне пассажиры. Так какие новости? Так… так… отлично! Участковых уже подключили? Ясно… А кто он? Ага… Ладно, будь на связи. Как что новое появится, сразу звони. — Сева отключил мобильник и убрал его в карман. — А вот и первый результат. По данным видеокамер участковые Железнодорожного района опознали предполагаемого преступника. По паспорту вашего дедушки, Галина, деньги получал некто Арсен Вениаминович Светлицкий по прозвищу Артист.
— Артист? Какие у него связи с преступным миром? — спросил Константин.
— Никаких. Прозвище от бывшей профессии. Работал в местном драмтеатре. В девяностые, как и многие в то время, потерял работу, спился, просадил квартиру и начал бомжевать. Его уже объявили в розыск.
— Тогда давай в темпе вальса вещи в гостиницу забросим и в управление поедем, — предложил Константин, — может, к тому времени еще что-нибудь определится.
— Как скажете. С моей стороны никаких проблем.
Машина въехала в город, и Галине сразу бросились в глаза объявления о пропаже скромного пенсионера Кременя Семена Васильевича с обещанием награды за любую достоверную информацию о его местонахождении. Объявлений было много, очень много. Они были расклеены чуть ли не на всех столбах, и девушка внезапно поняла, что тут что-то не так. Что-то ей недоговаривают. На поиски ее деда были брошены такие силы и средства, что объяснить это заботой о простом российском гражданине было очень сложно…
19
Вставать не хотелось. Опять одеваться, куда-то бежать… Я прижал к себе плотнее Варьку. Она тут же завозилась у меня под мышкой, дунула в ухо и начала его жевать.
— Сколько раз я тебя сегодня обижал?
— Да кто ж считал?
— Точно не я.
— Во-о-от, значит, счет обнуляется. Ничего не было. Блин! Ночи и так короткие, а тут еще этого поджигателя нелегкая принесла. В следующий раз ты его просто на атомы распыли, тебе же не трудно, и бегом назад в постель. Так мы на полиции пару лишних часов сэкономим.
— Ты само милосердие!
— Да, я такая! — Варька начала заползать на мою тушку, прикидывая, чего бы еще на ней куснуть. — Забочусь о себе и ближних, — плотоядно оскалила она зубки, но грызнуть меня так и не успела.
— Тетя, тетя ко-о-ошка! Выгляни в око-о-ошко! — тоненьким гнусавым голоском провыл кто-то под окном. Певец очень старался. Его было прекрасно слышно, несмотря на то что окно было закрыто.
— Тьфу! Племяш приперся, — расстроилась Варя, — наверняка опять пожрать пришел.
— Не рычи, — строго сказал я. — Встань и накорми ребенка.
— Этого ребенка внутрь лучше не пускать. Хрен потом выгонишь. До тех пор пока всю жрачку в доме не подметет, не уйдет.
— Растущему организму нужны калории. И потом, родню не выбирают.
— Тетя!!! Мне этот дядя нравится! — радостно завопил «ребенок» таким солидным басом, что я чуть не кубарем слетел с кровати. — Дядя, можешь на тете даже не жениться. Ты, главное, меня усынови! Я у тебя харчеваться буду. Бери меня в родню!
— Такую родню сразу убивают, — заявила Варька, накидывая на себя халат, и выскользнула из комнаты.
Я поспешил натянуть штаны, отдернул занавеску и уставился на крупного бородатого мужика под центнер весом в просторной белой парусиновой куртке. Но даже она не могла скрыть могучий торс, который бугрился под напором мышц.
— Ни хрена себе ребенок, — невольно ахнул я.
— Я ежедневно пью «Растишку», — потупив глазки, шаркнул ножкой бородач. — Дяденька, не дашь воды попить, а то так есть хочется, что переночевать негде.
Варька вернулась в комнату, подошла к окну, распахнула его.
— Что, опять Катька выгнала?
— Ага, — закивал «ребенок».
— Правильно сделала.
— Теть, ну не будь врединой. Мне бы суток трое где-нибудь перекантоваться, потом она остынет и я к ней назад свалю. Лады?
— Ладно уж, заходи. Я там входную дверь открыла. Но в эту комнату пока не суйся. Нам одеться надо.
— Тетенька доросла до серьезных отношений, сразу стала умненькой, благоразумненькой и, главное, добренькой…
— Вань, заткни фонтан и бегом в дом, если не хочешь ночевать на улице.
«Ребенок» поскреб пятерней бороду и побежал в дом. Варька закрыла окно, задернула занавески, начала одеваться. Пришлось последовать ее примеру, хотя, если честно, я бы еще повалялся.
— Этот душман действительно твой племянник?
— Ага. Обалдуй редкостный, но парень хороший.
— Он же лет на десять старше тебя.
— На девять. Бывает.
— Бывает. Я где-то слышал, что то ли Аристотель, то ли еще какая знаменитость Древней Греции начал составлять
