Сложно сказать, что именно послужило причиной такого странного состояния – чувство вины, ощущение ошибки или все те же последствия напряженных дней перед гонкой. Впоследствии Марко старался поменьше вспоминать о том дне. Окончательно вычеркнуть из памяти не получилось, но хотя бы удалось превратить его в блеклый и странный сон, какой бывает во время болезни.
Вот следующее утро запомнилось куда больше. В первую очередь пониманием, что за все приходится платить. И если для душевных страданий еще можно придумать какие-то оправдания, то самые обыденные вещи сразу напоминают о себе, лишь стоит их проигнорировать.
Стаскивать с себя липкую пропотевшую одежду, потому что ночью внезапно наступило потепление или кто-то перестарался с обогревом. Чистить зубы дважды, как будто это могло помочь с тем, что вчера он не почистил их ни единожды. Затем еще пытаться привести себя в порядок, параллельно размышляя над тем, как вернуть расположение Мхита и Николы, чем бы задобрить обидевшуюся на него Тию, а еще – как бы так помириться со Штефаном, чтобы извиниться, но при этом не унижаться и не закипеть вновь от злости.
Впрочем, все эти мысли враз улетели прочь, едва Марко вышел из ванной комнаты. Утирая лицо полотенцем, он не сразу заметил, что проход ему загородили, и шагнул прямо в чье-то объемное брюхо.
– Ха! – только и выдохнули ему в ответ.
Марко убрал полотенце и увидел перед собой Левича. Ожидал сурового или снисходительного взгляда, однако начальник смотрел удивленно.
– Ничего, освоился, – пробормотал Левич, а затем достал из кармана пачку купюр, отсчитал несколько и протянул Марко. – Держи. Сегодня день зарплаты. Неделя прошла, пора и деньги получать.
– Неделя?
Марко захлопал глазами. Прошла всего лишь неделя? Да как же так? Столько ведь всего успело случиться за это время! И тренировки, и знакомства, и вечеринки, и новые друзья, и новые обиды. Даже всего и не упомнишь! И это все уместилось в неделю? Вот уж где спрятана настоящая алхимия.
– Ну да, – Левич помахал деньгами перед лицом Марко. – Вот я и говорю, освоился уже. Начальство не замечаешь, когда оно под ногами путается.
– Я не…
– Не некай. Деньги я тебе принес в первый раз, чтобы ты понимал, сколько положено и когда этот самый день. Оплата раз в неделю. Найдешь Софию, это такая суровая женщина в очках, и спрашивать деньги будешь у нее. Только смотри, приходи вовремя. В остальные дни она никого видеть не хочет.
– А в этот хочет?
– А в этот тоже не хочет, но так положено. Все. Забирай уже!
Придя в себя, Марко выхватил купюры и, не пересчитывая, сунул в карман штанов. Даже там они ужасно жгли. Хотелось тут же побежать на ярмарку, купить то, это, пятое, десятое. Все то, что вчера хотел! Он уже не будет чувствовать себя бедняком. Сегодня-то он может себе позволить почти все!
– Ярмарка уехала, – произнес Левич и расплылся в улыбке. – Нет, мыслей не читаю. Все новички так думают. А потом узнают, что ярмарка приезжает только один день среди недели. А деньги в нашей команде – не знаю уж как в других – выдают только на следующий день. Понимаешь причину?
– Чтобы не потратили все сразу, – произнес печально Марко. – Чтобы не побежали покупать все, за что взгляд уцепится. А если потратили вчера все, то сегодня это «все» снова появляется.
– Вот! – Левич наставительно поднял палец вверх.
Марко посмотрел в том направлении, куда указывал палец. Там не было ничего. Только розовый воздушный шарик, оставшийся после одной из вечеринок, висел под куполом. Уже наполовину сдутый, но все еще недостаточно, чтобы опуститься.
Вряд ли Левич хотел показать именно на это. Однако он вместе с Марко проследил направление и нахмурился.
– Обормоты, – пробормотал начальник команды и вздохнул.
Развернувшись, Левич сделал пару шагов, но почти тут же повернул голову к Марко.
– Кстати, хотя ярмарки сегодня и нет, но тебя ждет насыщенный день. Завтракай быстрее. Сегодня у тебя будут гости.
И вновь улыбнувшись, начальник команды быстрым шагом двинулся к выходу из шатра. Настолько быстро все сделал, что, пока Марко формулировал очевидный вопрос, отвечать уже было некому.
– Какие гости? – пробормотал он в пустоту и пошел в свою комнатку. Под ложечкой неприятно засосало, и это был отнюдь не голод.
Кто может навестить Марко в лагере? Мама? Но она бы обязательно предупредила о своем приезде. Отец?.. Вот это был бы сюрприз, но такой вариант казался совсем невозможным… и Марко отмел его в сторону, чтобы не расстраиваться, когда эта призрачная надежда не сбудется. Друзья? Да нет у него таких друзей, чтобы поехали за тридевять земель. И денег на такое путешествие, пожалуй, ни у кого из ребят не водилось. Представители закона по поводу того самого «преступления»? Марко похолодел. Но ведь Левич предупредил бы его, если что. Так?
«Не так, – противно прошептал внутренний голос. – Ты ведь уже понял, что ему совсем нельзя доверять. Даже если бы мама тебя не предупредила, ты бы все равно понял. Это он подставил тебя, чтобы забрать сюда. Это он врал тебе или как минимум сказал не всю правду об отце. Это он изучает Тию и моделирует ее алхимические трансформации, не посоветовавшись с тобой. Так что держи ухо востро».
– Держу, – пробормотал Марко и поплелся на завтрак.
Мхит сначала не обращал внимания – или делал вид, что не обращает внимания, – на того, кто снова пришел последним, но Тия подбежала к повару и сунула голову ему под руку. Весело тявкнула – привет, мол. Мы рады тебя видеть. И Мхит не выдержал. Почесал химеру за ухом и спросил:
– Вчера чего не пришли? Я уж подумал, ты решил брать пример со Штефана и загордился в преддверии сегодняшней славы.
– Извини, – Марко отставил тарелку с недоеденным блинчиком, все равно от переживаний кусок в горло не лез. – Просто день не задался. С утра наперекосяк. Не хотел при тебе ныть. Хорошие люди не должны страдать от моего дурацкого настроения, правда ведь?
– Да ладно тебе, – голос Мхита потеплел. – Хорошие люди обычно как раз подставляют плечо, когда нужно, или выслушивают друзей, чтобы те не грустили в одиночку.
– Я рад, – сказал Марко совершенно искренне. – Рад, что ты понимаешь и не сердишься. Тия тоже на меня дулась со вчерашнего. Порой мне кажется, что я довольно нелепый хозяин.
– Да ну. Ты отличный хозяин. По химере всегда видно, что за человек ее направляет. Они бывают нервные, запуганные, злые. Но Красотка ведь не такая?
– Выф, – кивнула химера с важным видом, медленно прошествовала к хозяину и села рядом с ним.
– Угу, – рассеянно поддакнул ей Марко. – Слушай, а что ты там говорил про сегодняшнюю славу? Это о чем?
– Так с Центрального эфира журналисты приехали. Обычно от каждой команды с ними общается кто-то один. И – ставлю все свое недельное жалованье – сегодня этим «кем-то» будешь ты. Красотка произвела фурор, и теперь придется отдуваться.
В этот момент Марко захотелось провалиться сквозь землю, желательно поглубже, туда, где даже заклинанием не дотянуться до говоруна и куда не добивает трансляция Эфира. Он не слишком любил, когда его упорно о чем-то расспрашивали. Еще меньше нравилось, когда расспросы походили на допрос. А уж если у вопрошающих в руках будут
