Герцогиня, в свою очередь, грустно размышляла о вырастающих птенцах, кои вырываются из гнезда. Вроде неохотно, но расправит крылья единожды – и более сидеть в тепле и под защитой их не заставишь. Размышляла о том, как помочь и не навредить, не спугнуть. Защитить, но так, чтобы в будущем это не аукнулось бессилием и неуверенностью.
Двое сидели средь мягких голубых цветов, постепенно выцветавших до холодного серого, и размышляли об изменчивости мира. Лишь дождь, как прежде, стучал в окна тяжелыми ливневыми каплями. Он был сейчас, бывал вчера и пребудет извечно, в этом месте или ином, и нет ему дела до жалких букашек, мнящих себя центром мироздания.
Глава 8
Дружба – это и тень, укрывающая нас от зноя солнца, и защита от непогоды.
Людвиг ван Бетховен. Письмо И. БюэлюВернувшись домой, Альбин быстро переоделся в тренировочный костюм, навешал на себя дополнительного железа и, кивнув хозяйке, выбежал под дождь. Отмеряя длинными ногами расстояние, он сосредоточенно раздумывал над недавним разговором. Получается, что его жизнь была давно распланирована и расчерчена хитроумными ходами герцогини и планами императора. Не ясно было только, к худу или к добру. Следует ли смириться с происходящим и постараться влиться в струю или же взбрыкнуть, проявив таким образом и инициативу, и показав стойкость характера.
Так ничего для себя и не решив, он уже в темноте вернулся во дворик и, отрешившись от всех мыслей, начал неспешно раскручивать большой комплекс упражнений. Скользкая трава и барабанящие по плечам струи вносили некоторое разнообразие в тренировку. Альбин пару раз даже с благодарностью вспомнил Севера с его одержимостью внешним условиям. Тот вполне мог поднять подопечного посреди ночи и погнать на площадку, щедро политую какой-то скользкой дрянью, «для большей правдоподобности». О том, что можно было вообще не тренироваться, а сидеть с книжкой у неяркой лампы, попивая чаек с плюшками, юноше в голову даже не пришло.
Закончив первый круг большого комплекса, он сделал короткую передышку, опустившись прямо в грязь. Прикрыл глаза и постарался получить удовольствие от неудобной позы, от влаги, от холода и боли в мышцах.
Север обещал, что с практикой это будет делать все легче, а при должном усердии и прилежности он в конце концов сможет отдыхать прямо в разгар кровавой сечи. Но пока эта наука давалась ему менее всего.
Так и не добившись полного единения с чувствами, он приступил ко второму кругу. Отдаленно скользнула мысль-сожаление об оставленном во дворце большом фламберге и бане с ее дегтярным, горьким духом и жарким нутром.
Поначалу у Альбина еще было намерение заскочить сегодня в пару мест и повстречаться с некоторыми людьми. Но поразмыслив, он решил все же уступить ненастью. Слишком пустынным был сегодня город. Рабочие и мастеровые уже разбрелись по домам и кабакам. Праздные гуляки отменили свои планы и либо остались дома, либо собирались под крышами друзей и знакомых.
Закончив второй и третий круги, Альбин собрал железо и поспешил в дом. Там, в небольшой купальне, он с блаженным вздохом погрузился по плечи в большую кедровую бочку, наполненную горячей водой со щелоком. Понежившись в воде, Альбин обтерся заготовленным полотенцем и, расположившись на кровати в своей комнате, приступил к чистке оружия.
В иной день, в ином месте напротив устроился бы Север, выговаривая ему за то, что сначала надо было заняться оружием, а лишь потом собой, а рядом с ним сидел бы с книжкой Марий, кивая на особо цветистые обороты товарища и ухмыляясь в усы. В кухнях ждал бы немного более горячий, чем дружественный, прием от племянницы поварихи.
Быстро почистив, смазав клинки, кожу ножен и чехлов, юноша растянулся под простынями, вызывая в уме образ Сары. Несмотря на все подколки Севера, он искренне считал ее лишь другом. Только теперь он начал задумываться о том, не было ли в ее отношении к нему чего-либо большего. Девчонка, конечно, была хороша. Но не было ее чувство к нему, ежели оно, конечно, было вообще, не более чем благодарностью? Или не родилось ли оно из той же благодарности, вызванное шоком и облегчением?
Несмотря на свои годы, он считал себя достаточно опытным в сердечных делах. Твердо верил, что любовь есть не более чем влечение людей друг к другу под влиянием обстоятельств. Отсюда его трезвый расчет в отношениях, и, надо отдать ему должное, их бескровное и бесскандальное завершение.
Те дамы, с кем ему посчастливилось бывать, не бегали по двору, рассказывая сплетни подружкам, не призывали рыцарей в защиту поруганной чести и достоинство, и не строили козней или планов, как вернуть юношу в свою постель.
Впрочем, дружеское отношение все же сложилось не со всеми оставленными любовницами. Некоторые предпочли прекратить всякое общение. Однако дружбу Альбин ценил выше, и подозрения Севера относительно Сары его немного расстраивали, потому как променять подругу на любовницу он не желал, а связывать жизнь с кем-то, надолго уступая чаяниям герцогини, не планировал пока.
Так за этими размышлениями он и заснул, не погасив лампы и не решив для себя ничего.
Утро встретило его вялым, неуверенным, наверное из-за дождя, криком петуха. Посмотрев с минуту в окно на серую хмарь, юноша быстро оделся, не давая телу возможности повлиять на разум и остаться в тепле. Подхватил сбрую и выскочил под дождь. Уставшее вчера вечером тело настойчиво требовало дополнительного отдыха, каждой мышцей крича молодому организму о недопустимости подобного поведения. Малый комплекс только-только снял боль и выгнал слабость из мышц. Но вопреки обыкновению не принес бодрости и хорошего настроения.
Решив, что за такую подставу тело должно ответить по всей строгости, Альбин провел один из кругов большого комплекса и, почувствовав, как пали бастионы лени, а мышцы налились силой, удовлетворенно отправился завтракать.
Вчерашний разговор с герцогиней не прошел даром. Расположившись в ближайшей к дому харчевне, Альбин вложил в ладонь хозяина заведения монету в два лека и взглядом попросил того присесть. Пока служка приносил еду и напитки, юноша успел не только познакомиться с хозяином, но и вызнать многое о районе, в котором волею случая теперь проживал. Так он узнал, что аптекарь, который задешево распродает эликсиры из черной ольхи, на другие товары цену взвинчивает чуть ли не двукратно. Что водовозы, снабжающие заведение конкурента, заправляются из ближайших колодцев и можно было бы вовсе не покупать у них воду, а пользовать ту, что течет из центрального водопровода. Что кухаркин кот питается лучше самого достопочтенного хозяина, а служанка из дома напротив весьма падка на ласковое
