В этот момент сердечко меня хищно кольнуло. По телу пробежала теплая волна, а следом за ней холодная, вызывая легкий озноб.
— Я не могу подобрать слов, чтобы описать твою красоту! — с придыханием заметил новый куратор, хватая меня за руки и поглаживая их.
Не знаю, как он, но я слова подобрала быстро и тут же просклоняла «хвост» по всем падежам, творчески добавляя к нему нехорошую отглагольную отсебятину. Кольцо на пальце стало ледяным, приводя меня в чувство!
— Ты — самое прекрасное, что я видел в этой жизни, — вкрадчиво прошептали мне на ухо, обвивая мою талию рукой. Да, жизнь, ты была к нему сурова! Может, он близорук? Минус десять на одном красивом глазу и минус пятнадцать на другом, и: «О! Ты самое прекрасное расплывчатое пятно, на которое я когда-либо прищуривался!»
— Убери руки, — процедила я, пытаясь снять чужие конечности с себя. Я была решительно расстроена и настроена на сопливое уединение с подушкой. — Я кому сказала! Иначе будешь вспоминать свою мужественность в прошедшем времени!
На меня смотрели с таким изумлением, словно только что подмешали в чай все афродизиаки, чтобы в ближайшем обозримом будущем пустить меня по колесу Зодиака, начиная и заканчивая Раком. Во взгляде читался весь ужас известного голливудского сердцееда и секс-символа по совместительству, которому отказала дородная и уставшая продавщица картошки средних лет, хриплым, вороньим голосом намекая на то, чтобы «челодой моловек» не задерживал очередь!
— Что? — едва слышным шепотом переспросил демон, глядя на меня растерянно, как будто только что на последние деньги арендовал ресторан и яхту, а после услышал незабываемое: «Что-то у меня голова разболелась!»
Сердечко еще раз кольнуло меня, но я ничего не почувствовала, кроме легкого укола.
— Слышишь, хватит мне тут эрекцию Манту делать! Привил уже, достаточно! — огрызнулась я, понимая, что если мы и будем играть в доктора, то исключительно патологоанатома. Причем им буду я. Хвост с сердечком на конце обессиленно лежал на полу, мол, сделал все что мог! «В районе — эпидемия! Срочно всем прививки от ящура!» Может, попросить его расписаться в карточке, мол, девочка привита, все нормально?
Мне удалось вывернуться и отойти на безопасное расстояние, недоверчиво поглядывая на любителя прививок. Хватит! Жизнь и так уже привила меня от идиотов! Сказала, не мочить! А очень хочется!
Демон смотрел как-то озадаченно, я бы даже сказала с удивлением. Так обычно смотрят автомобилисты, когда на третьем СТО подряд перед ними разводят руками, мол, все нормально, а почему не заводится — черт его знает! Я почувствовала духовное родство с ржавой папиной таратайкой, которая даже после слов: «Ну, давай, хорошая моя!» — глохнет прямо на светофоре.
На меня снова смотрели взглядом брошенного миллионера, которого пять минут назад послала куда подальше нищая провинциалка.
— Не может быть, — прищурился демон. Так и хотелось крикнуть: «Тихо! Идет мыслительный процесс!» — Знаешь, ты мне действительно очень понравилась… Мы, демоны, не верим в любовь. А уж тем более в любовь с первого взгляда…
Ага, зато в нее верят венерологи…
— Ладно, — красиво улыбнулся новый куратор, а потом взял мою руку и поцеловал. — До встречи. Вижу, женишок потрепал нервы. Ничего, пускай пока побудет статуей. Поставь его в уголок, чтобы никто не уволок, а сама отдохни…
Он исчез, подарив мне напоследок воздушный поцелуй.
Памятник нерукотворный принцеконю занимал половину кухни. Он так и стоял, простерши длань в сторону уже благополучно сбежавших зрителей. Произведение искусства застыло с открытым ртом, вокруг которого летала большая муха. За мухой следили зрачки его глаз.
Я решила поставить его в коридор, двигая в сторону двери, пока не раздался глухой стук. Голова кентавра нежно соприкоснулась с дверным косяком. Ничего, на пару дней в хозяйстве пригодится! Я снова впряглась в коня, попыталась его слегка наклонить, но встреча с дверным косяком оказалась неизбежной! Бамс! Да! Случай тяжелый, клинический. Пока я возилась с конной статуей, в дверь позвонили, заставив меня прислушаться.
— Открой, Светочка! Это мы! — раздался знакомый голос. — Светочка, золотко, открывай маме дверь!
Я поплелась в коридор, на всякий случай привстав и заглянув в дверной глазок, где отражалось расплывчатое лицо мамы и слышались детские голоса.
— Светочка! — потребовал мамин голос, а я с тяжелым вздохом щелкнула замком. В мою пострадавшую от личной жизни прихожую ввалилось мое семейство, включая мать и тетю Зину с выводком малолетних отпрысков.
— Вот, решили к тебе заскочить! Проездом! Какой кошмар! — ужаснулась мама, всплеснув руками, пока я пододвигала на видное место рулончики обоев и слипшуюся кисть, мол, я тут ремонт затеяла… Не обращайте внимания…
— Так я и знала! Все пропил! Все из дома вынес! — тяжело вздохнула мать. — Какой кошмар! Угораздило же тебя! Нас Свиридовы позвали в гости! Ну я сразу сказала, что ты с нами не поедешь! Папа тоже отказался, а я вот думаю, почему бы и не съездить! Сто лет уже не виделись! Да и к тебе заедем, проведаем!
— Мама, мама! Там конячка! — радовалась малышня, уже успевшая добраться до кухни. Пока я объясняла, что купила статую кентавра в полный рост «на подарок», дети его уже оседлали и с криками «Иго-го!» скакали на нем по всей кухне, пребывая в уверенности, что все подарки положены только им.
— И где же твой алкоголик? — вздохнула мама, осматривая квартиру и проходя в комнату. — Где этот изверг? Нет, ну надо ж было! Вот пусть только придет! Я ему устрою! Вот все выскажу!
— Ма-а-ам! — раздался топот детских ножек. — А где у тети Светы ножницы?
— А зачем тебе ножницы? — поинтересовалась я, но ножки уже убежали на кухню, пока родительница щедро делилась опытом совместного проживания с алкоголиком и многолетним стажем выведения из запоя.
Еще полчаса мне рассказывали, что он мне не пара, не давая даже вставить словечко. Мне щедро сыпали примерами из жизни, рассказывали про каких-то далеких родственников с недалекими потребностями, в красках повествовали о судьбе какого-то водопроводчика Витеньки, который «мужик хороший, но не очень стойкий к искушениям, особенно в день зарплаты».
— Ма-а-ам! — снова раздался топот детских ножек. На кухне что-то грюкнуло. — Я ему прическу сделала! А Славик отковырял…
