А вот и оно, дуновение магии, подобное выдоху на коже. В провидческом трансе Титус поплыл на север, позволив легкому давлению указывать путь, и, наконец, достиг точки, где оно переместилось по другую руку. Повернув, он оказался в низине, заполненной светящейся энергией, – в месте, где скопилось множество живых людей. В городе.
Цветок магического дара едва светился – словно огонек свечи через плотную штору. Нет! Свечей было две. Одна чуть ярче, и рядом вторая. Свет неуловимо усиливался, но это было заметно лишь потому, что полупрозрачный покров в двух местах словно бы медленно растворялся.
Титус, удивленно ахнув, открыл глаза. Все головы повернулись к нему.
– Если я не ошибаюсь, там два юных дарования! В них только начали просыпаться магические способности.
– Целых два! – пылко вскричала Сирена, позабыв обычные смиренность и почтительность. – Я думала, более слабый огонек всего лишь отражение. Но вы, магистр, куда более опытный провидец. Два сразу, в одном и том же доме… необычно, да?
– Да, это редкость. Как правило, так бывает у близнецов. – Титус гордо выпятил грудь. Приятно, что на фоне этой молодой поросли он до сих пор чего-то стоит. – Нашу находку скрывает полупрозрачный щит, а значит, скорее всего, другие магические дома пока ничего не знают. Мы должны добраться до этих двоих прежде, чем их дар раскроется в полную силу и какой-нибудь другой провидец предложит за них больше.
Он постучал по окошку, что открывалось на скамью кучера, и, когда то со скрипом отворилось, сказал:
– Морган, мы покидаем очередь на паром. Поедем в Венту Эркунос по Речной дороге.
Титуса удивляла собственная уверенность. Он принял правильное решение. И, следует сказать честно, никогда не заметил бы этих двоих, если бы не девушка.
* * *На исходе дня Титус и его спутники достигли оживленного торгового города.
– Наша первостепенная задача – найти и уговорить семью, – сказал он трем подмастерьям. – Чтобы как можно скорее совершить сие, разделимся.
– Да, но сначала выберем себе трактир для ночлега. – Тон Кэнкоу ясно давал понять, что спор неуместен, да никому бы и не пришло в голову ей перечить.
Ледовая магия – заклятый враг огня. Посему в путешествиях ее адепты селятся там, где отопление надежно упрятано в стены. Каждый большой город и каждая паромная переправа могут похвалиться подобной гостиницей. Даже если в ней никогда не ночевали волшебники, такая вероятность всегда существует, а значит, можно рекламировать себя как заведение высочайшего класса, достойное принимать магов и принцев.
У ворот трактира Титуса и его спутников гостеприимным рукопожатием поприветствовал хозяин. Мальчик-слуга согласно старшинству обнес их водой, чтобы путники освежились с дороги. И первой, конечно, была Кэнкоу.
– Маэстра, ваше присутствие – честь для нас. Магистр, пожалуйста, чувствуйте себя как дома. Разумеется, мы найдем вам место. – Он разглядывает женщин и мужчин в отряде, словно пытаясь определить, кто есть кто. – Сколько комнат вам понадобится?
– Одну для магистра Титуса и одну для магистра Сирены, меня и Леонтии, – властно проговорила Кэнкоу и призадумалась. Прищурившись, она изучающее посмотрела на Энвелла и Бэлу, но больше ничем не выказала недовольства и через мгновение кивком пригласила Титуса высказаться.
Он увидел возможность показать Энвеллу и Бэле, что их обхождение с Сиреной перешло границы дозволенного, причем не распекая парней напрямую.
– Остальные будут спать в покоях челяди.
– Как скажете, магистр, – со всей любезностью ответил трактирщик, словно не заметив, как потрясены юноши тем, что их отсылают ночевать со слугами.
Кэнкоу коротко кивнула Титусу в знак одобрения и, на счастье, этим ограничилась. Он предпочитал лишний раз не попадаться ей на глаза.
– Если не возражаете, мы удалимся к себе в покои, – сказала она, повернувшись к трактирщику.
– Маэстра, приношу свои искренние извинения, но только что неожиданно уехала группа постояльцев. Кастелянше понадобится некоторое время, чтобы подготовить комнаты для столь важных гостей, как вы. Если позволите, я проведу вас в личную гостиную, где вы сможете спокойно подождать за едой и питьем. Благоволите пройти сюда, пожалуйста.
«Только что неожиданно уехала группа постояльцев».
Следуя за хозяином в гостиную, Титус переваривал эти слова. Может, уже слишком поздно? И приз в очередной раз увел из-под носа другой провидец?
Заставленная диванами и столами гостиная на самом деле не была личной, то есть не полностью перешла Титусу и его спутникам, как подобало бы магистру его ранга, да еще и путешествующему с почтенной маэстрой, сестрой самого мансы. Войдя, Титус потрясенно увидел за одним из столиков богато одетого мужчину, который с недовольным видом пил чай. Незнакомец был в длинном широком одеянии, накрахмаленная ткань которого зашелестела, когда он встал, чтобы приветствовать вошедших.
– Мир вам, магистр, – сказал мужчина. – В мире ли встречает вас этот вечер?
– Я пребываю в мире. Хвала матери, воспитавшей меня. А вы… – Титус заколебался. Выпустив шупальца магии, он понял, что перед ним еще один ледовый волшебник, причем, судя по узору ауры, тоже провидец, а не просто управляющий какого-нибудь магического Дома, путешествующий по делам своего мансы. Оправдались худшие его опасения! Но, стараясь говорить спокойным голосом, Титус вежливо продолжал: – А вас, магистр, этот вечер встречает в мире? И надеюсь, ваша мать, отец и прочие домочадцы тоже пребывают в мире?
– Никаких тревог. И вашей семье того же, да ниспошлет Всеобщее Божество милость на этот мир. Я Биленус Сиссе, сын…
Увидев на пороге женщин, он запнулся. Его губы, еще недавно полные и рассыпавшие любезности, поджались в ниточку. Глаза вспыхнули.
– Сирена! Меня будто громом поразило! Это же надо иметь наглость выйти на люди после всего, что случилось! С другой стороны, чему я удивляюсь? Всему миру известно, что ты бесстыдница из бесстыдниц!
От этих враждебных слов, сказанных грубо, безо всякой попытки завуалировать укол, Титус растерялся. В дверях, перешептываясь, толпились зеваки, жаждущие хоть краем глаза посмотреть на ссору. Энвелл и Бэла вовсю ухмылялись, как будто прилюдное унижение девушки оказалось для них лучшим за всю поездку развлечением. Побледневший трактирщик переводил взгляд с одного мага на другого.
Кэнкоу наблюдала за всем этим, храня гробовое молчание. Разумеется, она ждала, что Титус найдет способ с достоинством выйти из положения, но от неожиданности он утратил дар речи.
Все потрясенно притихли.
– Если обезьяна не может достать плод, она объявляет его гнилым, – внезапно разорвал молчание голос Сирены. Она говорила мягко и скромно, как то подобает женщине, но без какого-либо намека на робость.
Титус повернулся к девушке. До чего же безмятежное у неё лицо! Молодец. Досадно только, что он сам не сумел защитить честь Дома.
Сирена перевела взгляд на него и дважды подмигнула.
– Магистр, мы с тетушкой Кэнкоу вынуждены удалиться по своим делам. Не сомневаюсь, что вы и Сиссе из Дома Двенадцати рогов будете заняты едой и питьем какое-то время, – последние два слова она особо выделила. – Как говорится, за едой и разговором спешить не пристало.
Разумеется, Биленуса Сиссе привел сюда тот же след, подумал Титус. Но кислому лицу мага недостает ликующего сияния, которым обычно лучится провидец, выловив из океана силы начинающего волшебника. Значит, его соперник либо все еще ищет тех двоих, либо ведет переговоры, убеждая их связать судьбу с Домом Двенадцати рогов. И как это ни досадно, отвлечь его, пока
