По щекам Тома потекли слезы, но, скатываясь с подбородка, они капали на ковер у стола, а не на книгу.
– Подарок… это мне от тебя на прощанье, – прохрипел он. – Сначала ты устанавливаешь мне регулятор, потом стираешь память.
– Нет, Томми, этого не случится, – тихо, убеждающе сказал отец. – Потому что ты сделаешь, как я скажу, и всем будет хорошо.
Том представил лицо сестры, еще не потерянное.
– Я не могу, – прошептал он. – Так нельзя.
– Ах, Томми, похоже, убедить тебя невозможно! Sic fiat.
Аромат фразы напомнил Тому, что это означало что‐то вроде «Да будет так!».
Боковым зрением Том увидел, как его правая рука положила телефон рядом с книгой и открыла верхний ящик. Она вытащила ручку и конверт, и Том зачарованно наблюдал, как рука писала слова привычными заглавными буквами.
«БЕНДЖАМИН МОЖЕТ ВЕРНУТЬСЯ –
ПРОЧИТАЙ ВНИМАТЕЛЬНО ЭТУ КНИГУ»
Том пытался сопротивляться воле отца, но не сумел даже искривить свои буквы. Отец говорил по телефону с ощутимым усилием, потому что Том мешал его мыслям.
– Та-ак… Да ты сильней, чем я предполагал, Томми! Сейчас я позвоню Люси и положу трубку. Она узнает номер и перезвонит тебе, а потом… Дай мне сказать! Не услышав ответа, она, без сомнения, явится сюда, прочитает послание. А теперь я покидаю тебя, Томми… печально… жаль, что ты мне не поверил.
Пока Бенджамин отвлекся на речь, Том овладел правой рукой и жирной линией перечеркнул написанное. Потом он представил Люси с трубкой в руке.
– Да, – сказал Бенджамин, уловив настойчивый образ. – Она ответит. Я уверен, что она скоро придет. Но ты…
Из трубки донеслось шипение.
Том невольно захныкал, чувствуя, что его воспоминания превратились в жалкое месиво, их схватили и вырвали с корнем.
– …ее не узнаешь, – сказал голос Бенджамина.
* * *Молодой человек, растерянно моргая, обводил глазами комнату. Где он? Кровать, письменный стол, книга в черном переплете, лежащая рядом с пластиковой штукой, похожей на коробочку, – здесь явно кто‐то жил. Он затих и прислушался, но ничего не услышал, кроме отдаленного слабого шороха. В воздухе витали запахи, резкий и солодовый сладковатый. Оба казались смутно знакомыми. Он осторожно расслабился. «Живу я тут, что ли?» – прикинул он.
Рядом с клавиатурой компьютера лежал конверт, но котором что‐то было написано. Юноша наклонился, чтобы хорошенько его рассмотреть.
«БЕНДЖАМИН МОЖЕТ ВЕРНУТЬСЯ –
ПРОЧИТАЙ ВНИМАТЕЛЬНО ЭТУ КНИГУ».
Вычеркнутые строки оставили на бумаге четкий след, он перешел к буквам, оставшимся нетронутыми.
«СОЖГИ ЭТУ КНИГУ».
Кажется, ручкой, лежащей рядом с конвертом, и писали эти слова. Он поднял ее и скопировал «Сожги эту книгу» ниже предыдущей записи. Почерк был тот же.
Очевидно, что он сам, кто бы он ни был, написал послание. Похоже, он действительно тут жил. И, может быть, предвидя потерю памяти, он оставил для себя записку на видном месте. Ему вдруг захотелось прочитать книгу в черной обложке, чтобы кто‐то по имени Бенджамин вернулся… откуда‐то. Но он тут же отмел эту глупую мысль.
Себе-то он точно мог доверять, правда?
Звонил плоский, покрытый стеклом прямоугольник на столе. Юноша изумленно уставился на него. Через несколько секунд все стихло.
Он потянулся было, чтобы потрогать коробочку, но, передумав, отдернул руку. Кто его знает, что это за штука!
Словно последние видения во сне, мелькнувшие перед пробуждением, прежде чем исчезнуть навеки, он уловил мгновенный образ падающего замка, голос, сказавший «домик с покосившимися стенами». Потом клочки воспоминаний исчезли, подобно последним каплям воды в водостоке. Он вышел из спальни на кухню, посмотрел в окно. Он не знал, почему смотрит на здания напротив парковки. Они не рушились, это ли он хотел увидеть?
Он машинально вытащил из холодильника банку колы, открыл ее, сделал первый глоток, прежде чем до него дошло, что он знал – или знала рука! – что в холодильнике на той самой полке будет именно кола.
Очевидно, что он тут жил. Надо найти ванную и посмотреться в зеркало! Да глянуть, нет ли лекарства от зубной боли, один из коренных заныл.
* * *«СОЖГИ ЭТУ КНИГУ».
* * *Но первым делом надо выполнить приказ, который он оставил для себя. Слова написаны заглавными буквами, линии прорисованы с нажимом – значит, это важно. Когда он писал сообщение, то явно знал больше, чем сейчас.
Он пошел в спальню, поставил банку колы на стол и взял в руки книгу в черном переплете. Она была очень легкой, видимо, старой, непрочной, обложка еле держалась. «Отжила свое», – решил он, вынес книгу на кухню и положил в духовку на противень. Затем молодой человек включил духовку, инстинктивно подключил вентилятор над плитой. Старые листы вспыхнут быстро.
Вернувшись в спальню, он заметил целый ряд книг на комоде. Его охватило неодолимое желание перечитать их все, а потом найти другие книги, еще и еще.
Он практически ничего не знал и не представлял, о чем все эти книги, но был уверен, что почерпнет из них многое, гораздо больше, чем знал ранее.
Лиз Уильямс[24]
Работы британской писательницы Лиз Уильямс появлялись в таких журналах, как Interzone, Asimov’s, Visionary Tongue, Subterranean, Terra Incognita, The New Jules Verne Adventures, Strange Horizons, Realms of Fantasy, и многих других, а также были собраны в издании «Пиршество лордов Тьмы и прочие истории» (Banquet of the Lords of Night and Other Stories), «Зеркало Теней» (A Glass of Shadow) и в недавнем сборнике «Страж Света» (The Light Warden). Вероятно, наибольшую известность ей принесла серия книг о живущем в населенном демонами мире детективе Чень, полицейском, которому приходится буквально спускаться в ад, чтобы раскрыть то или иное преступление. В серию вошли «Расследование ведет в Ад» (Snake Agent), «Демон в Большом городе» (The Demon and the City), «Бесценный Дракон» (Precious Dragon), «Шатер Теней» (The Shadow Pavilion) и «Железный Хан» (The Iron Khan). Среди других ее книг романы «Призрачная сестра» (The Ghost Sister), «Империя костей» (Empire of Bones), «Повелитель ядов» (The Poison Master), «Девять Небес» (Nine Layers of Sky), «Даркленд» (Darkland), «Кровожадность» (Bloodmind), «Знамя Души» (Banner of Souls) и «Винтерстрайк» (Winterstrike). Самое последнее на сегодняшний день произведение писательницы – первая книга трилогии «Душа мира» (Worldsoul) с одноименным названием. Писательница проживает в городе Гластонбери в Англии, где они с мужем, Тревором Джонсом, держат магазин магических товаров. Подробно они рассказывают об этом в книге «Будни Волшебной Лавки» (Diary of a Witchcraft Shop).
В этом сборнике представлена ее история о малоизвестном мирном астрономе, к тому же являющемся волшебником на полставки, который (не совсем добровольно) ответил на призыв не совсем обычных сил спасти мир от совсем не обычной угрозы весьма неожиданным способом…
Околосолнечная
Иногда, сидя в церкви, я замечаю огненный шарик, похожий на глаз, наблюдающий за мной из тени. Огонек размером с пуговицу то мерцает под скамьей, то, словно в шутку, усаживается на лицо одного из ангелов с фресок времен короля Якова, расположенных в конце каждого ряда. Ангел, ставший демоном. Полагаю, это все-таки шутка. Глаз никогда не приближается к алтарю: может, его удерживает сила Христа, величайшего из волшебников земли, а может, он просто робеет. Довольно просто, а подчас и необходимо представить
