— Инпу! — рявкнул Сет. — Выпускай свою силу. На этот раз выпускай! Открывай проход для себя и для нас.
Тот медлил, как будто всё еще — до сих пор — не решался. И был тем испуганным мальчиком среди верблюдов.
— Я буду тебя держать.
Едва Сет это сказал, он ощутил развернувшуюся темную силу Анубиса, шорох гробниц и таинства погребальных обрядов, резкие бальзамические запахи и заклинания, вычерченные на бинтах с мертвых тел.
Они не шагнули обратно, их буквально выкинуло — через Дуат, сразу в мир людей. Не удержавшись на ногах, Сет рухнул на пол, услышал вскрик Нефтиды.
— Что? Вы вернулись?
Голос Амона.
Сет поднялся, нашел взглядом помятого Гора, который потирал ушибленный локоть. Они оказались в комнате Анубиса, что скрывалась в полумраке и горящих неоновых лампах.
Нефтида стояла по другую сторону кровати, Амон сидел на постели, водя головой с остановившимся взглядом.
Тело Анубиса неподвижно лежало, и на миг Сет подумал, что у них всё-таки не вышло, яд не впустил божественную сущность обратно, он не нашел путь… Анубис судорожно вздохнул и сел на кровати. Чуть не завалился от резкого жеста, но успел вовремя упереться рукой в постель.
Он должен был чувствовать то же, что и в момент умирания, но Сет вовремя вспомнил, что в те мгновения Гор смог облегчить боль. Поэтому сейчас Анубис просто ошалело оглядывался, как будто сам пытался понять, где он.
— Инпу! — Амон не мог видеть, но точно почувствовал его возвращение. Кинулся вперед, немного неуклюже, едва не промахнувшись, ничего не видя.
Анубис хрипло рассмеялся, когда Амон начал обниматься.
Он вернулся.
И Сету показалось, в комнате снова едва заметно потянуло густым запахом ладана.
========== 16. ==========
Комментарий к 16.
*Кокарда - жестяной значок, отражающий принадлежность к роду войск.
Lacysky крайне удачно подогнала альбом Би-2, на котором оказался “Философский камень”, отлично проассоциировавшийся с Гором, а еще “Летчик”, после которого я наконец-то поняла, как вписать давно задуманную сцену.
Би-2 - Летчик (https://music.yandex.ru/album/4370604/track/35185071).
Би-2 - Философский камень (https://music.yandex.ru/album/4712278/track/37232248).
Пустыня шипит песком.
Гор не умеет ее слушать. Выживать, притворяться своим, но никогда — понимать.
Исида говорила, пустыня принадлежит Анубису, «ему она отзывается». А Гор для нее слишком живой, его территория — это Нил и плодородная дельта. Так оно и было, пока мир не стал шире, а границы не начали стираться.
Сейчас Гор сидит в пустыне. Прищурившись, смотрит на горизонт, где с минуты на минуту должно подняться солнце. Он помнит, как быстро это происходит. Рваные остатки куртки пока согревают, они спасли от ночного холода, но Гор понятия не имеет, что будет делать днем, когда песок раскалится.
Он даже не знает, в какую сторону идти.
За спиной догоревшие останки самолёта. Гор смутно помнит, что его, кажется, подбили, а потом он пытался дотянуть… он не помнит, куда именно хотел приземлиться. Но в итоге рухнул здесь, среди песков.
Протяжный звук падения и запах гари.
Запекшуюся корку крови на голове нечем смыть, а грудь еще отзывается болью на резкие движения.
Ни один человек не выжил бы при таком падении — Гор тоже умер. Его тело пролежало половину ночи, пока божественная сущность вернулась.
Раны его не особо беспокоят — скоро окончательно пройдут. Куда больше Гора волнует, что у него нет ни воды, ни еды, ни понятия, куда двигаться. Он может перемещаться в пространстве, но только когда четко знает направление.
И лучше не делать этого пару дней после возвращения.
Ветер треплет волосы. Гор сидит на песке, скрестив ноги, и крутит в руках кокарду с птицей.
Подбитый сокол.
Он помнит, что умер не сразу, хотя в памяти не осталось, как он сумел выбраться из горящего самолета — только неясные образы опускающихся, будто в танце, обломков и пепла, росчерков огненных искр. Боль.
Что-то еще.
Гор не помнит точно и думает, что нужно подождать хотя был полдня, чтобы попробовать переместиться… хоть куда-то. Правда, без направления и так быстро после возвращения он рискует в лучшем случае снова погрязнуть в боли.
Гор прокручивает в голове возможные планы действий, когда замечает вдалеке силуэты. Он сидит, не двигаясь, пока они приближаются. Двое бедуинов верхом на равнодушных верблюдах. Гор не понимает ни слова по-арабски, но догадывается по жестам и общему настрою, что ему помогут.
Проснувшись, Гор не сразу понял, где находится. Сквозь окно тускло светили осенние сумерки. Усевшись на кровати, Гор потер шею и огляделся: всё та же комната Амона, которую он сам занимал уже… которую ночь? Последние дни с убийством Гекаты и ожиданием возвращения Анубиса слились в невнятное полотно.
Гор помнил, как после изнанки на него навалилась усталость: Сет чувствовал себя точно так же, поэтому бесцеремонно потащил Гора сюда, а сам пошел в спальню.
Вчерашняя одежда, которую он, конечно же, не снял, была ужасно мятой. Хотелось в душ, побриться и переодеться. Зевая спросонья и думая, с чего вдруг ему приснилось старое падение самолета, Гор направился на кухню. Если кто дома, они там.
В духовке горел свет, а на столе рядом с мойкой стояло блюдо с мясом, которым занимался Амон. Делал он это крайне неуверенно, медленно скользя пальцами по столешнице до нужного предмета. Рядом крутился Анубис, ненавязчиво то подавая что-то, то отодвигая лишнее от Амона. Когда тот повернулся и едва не налетел на стул, Анубис просто задвинул мешающуюся мебель.
Анубис что-то весело рассказывал Амону, но прервался, заметив Гора. Подмигнул ему ехидно:
— Доброе утро.
Гор покосился на окно, где совершенно точно начинался вечер:
— Сколько я проспал?
— Не так много. Целый день. Это нормально после изнанки. Сет тоже встал всего пару часов назад.
Гор помнил, каким уставшим возвращался Анубис: изнанка не выпивала силы намеренно, но физическое тело после нее крайне уставало.
— А ты что такой бодрый? — спросил Гор.
— Меня не было там физически. Так что я тут уже давно пытаюсь напомнить Амону, что готовить он может и без зрения.
— Я вообще-то здесь, — проворчал Амон. — И я слепой, а не глухой.
Гор не знал, это было хорошим знаком или не очень, что Амон так легко говорит о своей слепоте? Он смирился с ней и ничего не будет делать, или наоборот, признает как временное неудобство и попытается исправить?
Амон повернул голову, но его остановившийся взгляд смотрел не на Гора, а куда-то в стену. Выглядело жутковато.
— Гор, ты мог бы сесть? Я не понимаю, где ты находишься. У меня пока не очень хорошо с ориентированием.
Гор кивнул, потом спохватился и озвучил:
— Конечно.
Он правда уселся на стул, Анубис тоже устроился напротив, развалившись на столе и подперев голову рукой. В едва застегнутой легкой рубашке он смотрелся особенно контрастно с Амоном
