Сет только хмыкнул.
— Откуда Кронос вообще знает Тиамат?
— Может, он с ней развлекался, пока дети были заперты в пещере, — хихикнул Амон.
Новое поколение богов всегда свергает предыдущее, крайне редко это происходит мирно. Почти во всех пантеонах остались истории о титанах или божествах, что были до нынешних. Анубис знал, что в египетском пантеоне всё произошло проще: Геб и Нут просто уснули, не было никаких войн или свержения.
— Надо ее найти, — сказал Сет. — Раньше Кроноса. Уж не знаю, чего он хочет, но вряд ли кому-то, кроме него, станет от этого хорошо.
Амон снова нетерпеливо влез между передними сидениями:
— Вот как ты собираешься это делать, а?
— Не знаю. Есть же у нас боги-следопыты? Может… ну, может, псы смогут взять след. В соцсетях поищи. Ты знаешь, как выглядит Тиамат?
— Попрошу фотку древнего вавилонского существа, — проворчал Амон. — Эй, не забудь нас у клуба высадить! Почти на месте.
Свет уже загоревшихся в подступающих сумерках фонарей разливался вокруг, когда Амон и Анубис торопились под хлынувшим наконец ливнем перебежать дорогу и нырнуть в теплое нутро клуба. Дождь снова неприятно прошелся по шее, заливаясь за шиворот, Амон поворчал перед зеркалом в холле, пытаясь встряхнуть намокшие волосы.
— Почему здесь все, кроме Сета? — спросил он. — Это разве не его клуб?
— Он днем был. Кажется, они успели о чем-то поцапаться с Зевсом.
— Как и всегда.
— Ага, но Сет был в офисе выше. Сейчас где-то здесь точно Персефона и Неф, они с чем-то помогают Зевсу.
— Ага, даже они.
Амон помрачнел. Сняв намокшую джинсовую куртку с анкхом на спине, он хорошенько ее встряхнул, разбрасывая вокруг капли влаги. И Анубис мог с точностью сказать, о чем тот думал: Амон почему-то считал, что он не делает ничего нужного. Даже если это было совсем не так.
— Амон, ты не бесполезен. Даже если считаешь, что ничего не делаешь. Ты… светишь для нас. Это важно.
Анубис окончательно смутился, не зная, как выразить то, что он хотел. Амон часто появлялся из ниоткуда, яркий, сияющий, распространяя вокруг тепло своей силы и самого себя. Ему доставляло удовольствие быть тем солнцем, что согревает всех вокруг. Высушивает слезы и наполняет жизнью.
Он сам обычно и не понимал, но рядом с ним становилось теплее. Светлее. Иногда этого действительно бывало достаточно. Всегда.
Анубис помнил, как однажды он вернулся в мир людей после Дуата. Тогда они круто поссорились с Осирисом — тот никогда не злился, оставался спокойным, но знал, как задеть метким словом. Поэтому Анубис не пошел ни к Сету с Нефтидой, ни к Амону.
Он злился, у него было отвратительное настроение, и он не хотел никому еще его портить. Анубис даже не помнил, что это был за город и какой год. Зато в памяти отлично сохранилось, как он напился, а когда на утро выполз на стук в номер, то с удивлением увидел в дверях Амона.
Оставалось непонятным, как тот его нашел, но Амон решительно влетел в номер и уселся на диване, водрузив ноги на столик. Оценив хмурого Анубиса, он заказал в номер завтрак и побольше крепкого чая, а потом начал рассказывать обо всем, что Анубис пропустил, пока оставался в Дуате.
К вечеру печалиться и злиться Анубису расхотелось.
Сейчас естественное солнце, склонившееся к горизонту, заменялось электрическим освещением. Неон тоже льнул к Амону, вился вокруг него, а он только оглядывался, выискивая кого-то в зале.
Анубис прислушался, но не ушами, по которым била музыка, а иными ощущениями. Клуб бурлил людьми и богами, но оставалось гадать, с кем тут хотел встретиться Амон — и хотел ли на самом деле или просто прямо сейчас выискивал кого знакомого.
Видимо, нашел, потому что энергично потащил Анубиса к вип-зоне. Тут концентрация богов явно была выше. Пусть они и приглушали силу, но она всё равно немного кружила голову, как крепкий алкоголь.
Так что Анубис лихо выпустил и свою. Не слишком сильно, всего лишь чуть-чуть, чтобы бальзамический запах взвился, вплетаясь в густое марево чужих сил. Кто-то, особенно внимательный, даже мог по этому различить его присутствие.
Амон направился к определенному столику, и Анубис почти не удивился, увидев Эбби — Амон говорил, она будет здесь. В неровном неоновом свете нельзя было понять, что ее волосы розовые.
— Так вот зачем ты здесь, — наклонившись к уху Амона, рассмеялся Анубис. — И как продвигаются ваши отношения?
— В отличие от некоторых, я сначала знакомлюсь с девушками, а потом с ними сплю.
— Вот потом и ноешь о личной жизни. Ты-то бессмертный бог, который может ждать долго. А они — нет.
Апоп-Эбби пила коктейль и разговаривала с мужчиной и женщиной напротив.
Анубис сразу их узнал: Аполлон и Артемида. Близнецы, неуловимо похожие — друг на друга и на отца, Зевса. Аполлон так вообще казался вылитым Зевсом, только более юным, более сияющим и открытым. Он улыбался, его золотистые волосы почти касались плеч, спортивный и обаятельный, в успехе у женщин он мог поспорить только с отцом.
Эбби явно терялась в его обществе и под его напором, которого сам Аполлон даже не замечал. Она больше смотрела на Артемиду, сдержанную и улыбающуюся.
Анубис никогда не видел их порознь, хотя это Амон любил пить с Аполлоном, когда-то их познакомил Гадес.
— Ооо, Амон! — Аполлон искренне улыбнулся и даже встал, чтобы полезть обниматься с Амоном. — Наконец-то. Я думал, ты стал слишком серьезным богом, чтобы пить с нами.
— Я никогда не стану достаточно серьезным!
Амон решительно подвинул Эбби и уселся рядом с ней. Анубис пристроился с краю. Он ощущал себя лишним, это Амон всех знал и со всеми чувствовал себя в своей тарелке, Анубису же, наоборот, казалось, что он «совсем не из этой компании».
— Еще пару коктейлей! — заявил Аполлон подошедшей официантке.
— Каких именно?
— Да каких угодно! Главное, чтобы этих двоих торкнуло.
Анубис не был уверен, что так уж хочет, чтобы его торкнуло. Но отказываться не стал.
Когда за столом был Аполлон, всё внимание концентрировалось на нем. Он не делал этого специально, даже не пытался, но легко завладевал вниманием и становился его центром. Теперь он рассказывал о том, как они с Артемидой решили «не пропускать заварушку» и приехали в Лондон, как Зевс успел разъяриться, что они всё-таки его ослушались.
Если у Зевса и были любимые дети, то это определенно Аполлон с Артемидой. Они тоже питали к отцу самые теплые чувства, да и Гадес чаще всего общался именно с этими племянниками.
Анубис был с ними знаком постольку
