— Зелье?..
— Не помогает, — ответил Анубис. — Мы пробовали. Ты знаешь, что делать?
Гадес понятия не имел. Он с отчаяньем смотрел на Сета, а тот хрипло сказал:
— Аид. Это яд. Они что-то делают через яд.
Он даже не сразу понял, что Сет говорит на древнегреческом. Плохой знак. Он всегда предпочитал современные языки.
— Геката, — сказал Гадес. — Она влияет на яд.
Опустив голову, Сет что-то пробормотал, Неф гладила его по волосам, но когда прислушалась, вскинула голову и с тревогой посмотрела на остальных:
— Он говорит, его зовет Осирис.
— Он бредит, — сказал Анубис. — Я заберу вас в Дуат, прямо сейчас.
Гадес посмотрел на его с недоумением: зачем в царство мертвых? Или Анубис считает, там проще умирать?
Анубис нетерпеливо пояснил:
— Если это Геката, значит, она влияет магией. В царстве мертвых ее магия бессильна. Не пробьется.
Это имело смысл и могло сработать. Гадес кивнул.
— Я позабочусь о Сете, — сказал Анубис. — А ты займись Зевсом. Твоему брату сейчас так же плохо.
Гадес гнал по мокрым улицам, надеясь, что Зевс его дождется. Отвратительно припарковавшись, и бросив машину явно в неположенном месте, Гадес вошел в отель, где, как он знал, остановился брат.
Конечно же, роскошное место, где проводился прием. Шаги утопали в алых коврах, лифт скалился зеркалами, а коридоры наполнял свежий запах мяты.
Стучать Гадес не стал. Сразу растворил замок и вошел в номер. Это напоминало тот день, когда они пришли за Амоном и едва успели его спасти. Так давно. Гадес ощутил, как будто жизнь странным образом зацикливается.
В отличие от Амона, Зевс не лежал на полу. Он сидел в кресле, его бледное лицо выделялось в полумраке, свет проникал только сквозь окно, отблески фонарей.
— Гадес?
Зевс явно хотел сказать что-то еще, даже усмехнулся, но промолчал, и Гадес быстро понял, что у брата просто нет сил. Обжигающе горячий, потный, тяжело дышащий.
— Зевс, я отвезу тебя к вратам. В Подземный мир. Зевс?
Он даже не пошевелился, не ответил, как будто приветствие и так забрало последние силы. Гадес действительно ощущал притаившуюся смерть, тьму, затягивающую в глубину. И понял, что Зевс умрет гораздо раньше, чем они доберутся.
Оставалась еще возможность перенестись сразу отсюда. Гадес сам врата, он может это сделать. Но сразу после этого ему действительно плохо, поэтому он предпочитал если перемещаться, то с Сетом.
Но сейчас некому прикрыть спину.
Выдохнув, Гадес взял Зевса за руку и сместился.
Вспыхнули фиолетовые искры, а потом всё поглотила тьма. Без начала и без конца, вязкая, утягивающая. Гадес знал, что ему надо проснуться, вынырнуть, иначе потом придется очень долго приходить в себя. Но здесь было так уютно. Спокойно.
— Аид!
Прохладные пальцы коснулись его лба, скользнули по щекам. Твердо, решительно.
— Аид!
Он распахнул глаза, закашлялся. Почувствовал, как его обнимают, как шепчут под запах цветов:
— Всё хорошо, Аид. Ты дома.
Он перевел дух в объятиях Персефоны. Оглянулся, но кроме них в комнате никого не было.
— Где Зевс?
— Что? — Сеф нахмурилась. — Я почувствовала, что ты появился, пришла, но ты был один.
Геката умела проникать в Подземный мир. Нарушая границы, конечно, но умела. А вот Зевс сам бы никогда не прошел, его надо провести. И похоже, Гадес сам передал его в заботливые руки Гекаты.
— Какой же я дурак! Сеф! К вратам, быстро!
Она мгновенно поняла его, и они перенеслись. Зевс был тут, он явно чувствовал себя гораздо лучше, но шипел от боли и зажимал рану на боку. Регенерация поможет, ничего страшного, Гадеса больше волновали врата в Тартар. Медные ленты были испачканы кровью, ее казалось куда больше, чем из одной раны Зевса.
Но не было ощущения древней силы.
Не было мощи.
Не было Кроноса.
Ониксовые створки были распахнуты.
========== Часть III. 27. ==========
Боги рассказывают свои сказки.
Пугают своими кошмарами. Приглушив масляные лампы или электрический свет, шепчут о чудищах, что спят во мраке. О том, как мир может трещать по швам, расползаться, будто истлевшая ткань — и из этих дыр полезет то, что питается страхами и чужой силой.
Маленькая Макария поднимает одеяло повыше, так что видны только ее большие глаза, такие же черные, как у отца.
— Их не победить? — шепчет она.
Аид улыбается и качает головой:
— Всё можно победить. Чудовища действуют в одиночку, а мы — нет.
Гадес вышел из светящейся двери Подземного мира. Оглядел комнату. Тут как будто ничего не изменилось, только слишком аккуратно застелена постель, в вазе стоят сухие цветы, которых Гадес не помнил, а в воздухе отчетливо витает бальзамический аромат, так любимый Нефтидой.
Она явно прибиралась, пока его не было.
Что ж, Гадес сам виноват, он не предупредил, когда вернется, застряв в Подземном мире. И только наполовину в этом была вина вышедшего на свободу Кроноса. Когда оказалось, что папочка исчез и вроде бы не собирается испепелить их прямо сейчас, Зевс вполне бодро регенерирует, а забежавший Анубис сообщил, что в Дуате с остальными всё в порядке… Гадес решил, что не будет ничего плохого, если он задержится.
Первые дни он действительно долго беседовал с Зевсом и на всякий случай укреплял границы Подземного мира. Потом заходили Сет с Нефтидой и Амон — Анубис легко перемещался между мирами мертвецов, даже Гадес так не умел.
Они все долго осматривали открытые ворота в Тартар. Сейчас неприметная унылая глыба камня, они как будто вели из ниоткуда в никуда. Неф ощущала их скрытую силу — врата могли послужить еще разок, если бы удалось найти и загнать туда Кроноса. Амон серьезно сказал, что их открыли кровью Зевса и Макарии — и оба они до сих пор живы. Сет предложил напиться.
Потеря главы пантеона серьезно сказывается на богах — кельты до сих пор не могли прийти в себя и выбрать нового, поэтому Зевс начал лихо командовать и связываться с другими богами.
Кронос исчез. Никто не знал ни где он сам, ни где Геката. Они испарились — или, скорее, затаились. И это пугало больше всего. Гадес помнил нрав отца и не сомневался, если тот не стремится сокрушить всё сразу же, значит, будет только хуже.
Одним вечером, перед тем как Зевс вернулся в мир людей, они с Гадесом сидели на балконе, среди вечных сумерек и фиолетовых искр. Перед ними расстилались шпили города, расцвеченные десятками огоньков. Вино горчило водами Стикса и виноградом дальних полей.
— Геката не смогла бы уничтожить Подземный мир, — сказал Зевс. В его голосе слышалась леность и расслабленность. — Или завладеть его силой. Она тешила свое самолюбие мыслью, что у нее бы вышло, но ведь нет. Она недооценила эти миры. Анубис едва
