Когда Гадес наконец-то уселся рядом с Зевсом, напротив Нефтиды и Персефоны, то чувствовал себя совершенно вымотанным.
— Нужно предложить правило, — заявил он. — Приглушившим силу, второй коктейль бесплатно.
Зевс фыркнул:
— Красуются, как павлины, распустившие хвосты.
Гадес воздержался от замечания, что сам Зевс делает то же самое. Постоянно. Даже сейчас воздух вокруг него был словно наэлектризован, хорошо хоть не искрился.
— Я предложу Сету, — кивнула Нефтида. — Второй коктейль не стоит, но сделать правилом скрывать силу в клубе, точно разумно.
Персефона ничего не сказала, она только протянула руку и коснулась кончиками пальцев ладони Гадеса. Это успокаивало, прогоняло туман в голове и смиряло с царящим вокруг хаосом.
Главное, не говорить Сету про хаос. Иначе он только порадуется и ничего менять не будет.
— Мы выяснили, откуда Геката узнала о том, как разрушить врата, — сказала Персефона. И ее голос был одновременно голосом и Софи, и королевы Подземного мира, шелестящим, проникновенным.
— И?
— Гера, — бросил Зевс. — Ей рассказала Гера. Она даже отпираться не стала, когда я спросил. Говорит, не думала, что Геката этим воспользуется. Врет, конечно.
Гадес не стал расспрашивать. Он еще успеет сделать это наедине с братом, если тот захочет что-то рассказать. Отношения с женой у него всегда были сложные, Гадес так вообще старался с ней не пересекаться.
Зевс явно доверял жене настолько, чтобы рассказать о вратах в Тартар. И сейчас Гадес видел, как Зевс смотрит исключительно на стол, не пытается язвить или поучать — значит, его это действительно задело. Куда больше, чем он хочет показать.
— В разных пантеонах говорят о том, что чудовища просыпаются, — сказала Нефтида. — Если так пойдет дальше, у всех будет море проблем помимо Кроноса.
— А ему это зачем?
— Он будит специально. Может, собирает армию, которая уничтожит непокорных богов. Может, хочет разбудить кого-то определенного. Он ведь не зря чего-то ждет.
А потом время застыло.
Музыка оборвалась, свет замер, люди застыли, и только боги с недоумением оглядывались, но Гадес и без того понимал, что это. Пальцы Сеф крепче сжали его ладонь, а потом они увидели его.
Кронос с легкостью порвал защиту клуба и проник внутрь. Появился из воздуха. Не побоялся десятка богов.
Кронос не демонстрировал силу, он сам был силой. Дикой, необузданной, первозданной, подчинявшейся мановению его руки.
Гадес никогда не был уверен, действительно ли Кронос выглядит как человек или только принимает такой привычный облик. Сейчас он тоже выглядел как человек. Средних лет, с аккуратной бородкой, в деловом костюме, который казался для него совершенно неуместным. Хотя что — нет? Звериные шкуры и ожерелье из клыков? Доспехи, устаревшие пару тысяч лет назад?
Кронос не терял времени за эту неделю. Он осваивался в новом мире.
Только его волосы казались живой, шевелящейся тьмой — бездной, поглощавшей свет. И глаза — два темных провала без зрачков.
— Мои любимые сыновья.
Его голос звучал одновременно и в застывшем воздухе, и в голове. Песок и земля, горы и океаны, вечность и бездна. Гадес помнил, сколько сил они потратили, когда втроем заточили Кроноса в Тартаре. Теперь у них не было Посейдона.
Остановившись у их столика, Кронос небрежно оперся на него одной рукой. Нарочито расслабленная поза, но Гадес знал, стоит ему выпустить в сторону отца силу, как тот легко размажет его по зеркальной поверхности стола.
Не выдержал Зевс. Сначала Гадес решил, что тот импульсивен, но потом понял, что Зевс хочет вовсе не навредить Кроносу, а прощупать его силу — не успели молнии достичь кожи Кроноса, как он небрежно приподнял руку.
Молнии осыпались тысячью мельчайших осколков, а Зевс отлетел к стене, разбивая висевшее там зеркало.
Гадес не шевельнулся. Он знал, что Кронос видит само время, может замедлять или ускорять его по собственному желанию.
— Как невежливо вы встречаете отца, — Кронос наклонился к Гадесу. — Вы заточили меня на тысячи лет. Убить вас было бы слишком милосердно. Но я вас уничтожу. А после все боги этого мира подчинятся мне, иначе я убью каждого из них.
— Ты совсем не изменился, папочка, — ровно сказал Гадес. — Опять «подчиню», «уничтожу». Мы справлялись без тебя. Само твое присутствие нарушает мировой порядок.
— Я и есть мир.
Музыка снова заиграла, лучи света заскользили, вернулся гул голосов. Только Кронос исчез, Зевс поднимался с пола, Нефтида помогала ему.
А пальцы Персефоны едва заметно дрожали на руке Гадеса. Но она не убрала их.
Комментарий к Часть III. 27.
https://vk.com/wall-115053908_2259
========== 28. ==========
Гадес отмахивается от верблюда, который жесткими подвижными губами явно хочет откусить ему ухо. Сет отводит животное в сторону акации, где уже разместился его верблюд, меланхолично объедая куст.
— Ты привыкнешь, — заявляет Сет. — Тебе понравится пустыня.
— Или смирюсь, — мрачно предполагает Гадес.
Он кисло смотрит на разожженный костер, и в глубине души Сет боится, что другу действительно не понравится. Что он так и не проникнется этим небом и песком, черными камнями и шуршащими змеями.
Сет искренне радуется, когда видит, что с течением ночи на губах Гадеса появляется улыбка. И смеется вместе с ним, задрав голову к небу, где будто бы отражаются песчинки пустыни — сотни и тысячи звезд, усыпавших бескрайнее небо.
Звеня браслетами, Нефтида раскладывала карты Таро. Не торопясь, плавными движениями, сначала тасуя колоду, потом рассматривая цветные картинки.
Сету ну очень хотелось поторопить ее, но он молчал, только нетерпеливо отстукивал ритм пальцами по столешнице.
Нефтида глянула на него, не поднимая головы:
— Потише, пожалуйста.
Сет перестал, но от едкого комментария не удержался:
— Неужели нельзя быстрее.
— Карты не терпят суеты. И куда ты торопишься?
Она, разумеется, отлично знала, куда. Сет подумал, что могла и специально тянуть время: Нефтида не любила Сехмет, даже когда Сет отправлялся к ней по делу.
— На свидание, конечно, — отозвался Сет. — Нагадаешь мне смерть?
Вместо ответа, Нефтида вгляделась в разложенные карты. Сету они ровным счетом ни о чем не говорили, но ему нравилось задумчивое выражение лица Нефтиды. Как будто она смотрела куда-то сквозь время и пространство, но не так отстраненно, как это делал Осирис, а наоборот, оставаясь очень земной и осязаемой.
— Смотри.
Он наклонился, рассматривая карты: от них пахло благовониями и картоном. Палец Нефтиды с черным ногтем и нарисованными хной знаками на фалангах скользнул вдоль изображений.
— Башня означает изменения. Полное разрушение старого, всех основ. Рядом Шут, так что это можно трактовать как освобождение. Падение того, что было, и начало нового пути.
— Карты не говорят о том, как уничтожить Кроноса?
Вздохнув, Нефтида одним движением собрала колоду со стола и начала тасовать. Пожала плечами:
— Конечно нет. С
