И тут я понял: здание медленно вращается вокруг своей оси. Мы нашли Черный замок.
Сосредоточенно закусив губу, я направил сокола так, чтобы он облетел вокруг вращавшегося замка. Смутная картина сразу прояснилась. «Шпили» оказались башнями, светлые кольца оставляли окна, из которых лился свет факелов. Время от времени в одной из освещенных комнат я замечал каких-то воинов в остроконечных шлемах, как у боевых гоблинов.
Я сосредоточил «взгляд» на одном из нижних окон, где, как мне показалось, не было солдат. Затем направил Несчастье вниз. Мы летели прямо в окно. Зубчатые стены, башни, арки приближались. Внезапно я сообразил, что мы летим слишком низко и под слишком большим углом. Мы врежемся в стену! В мозгу промелькнуло воспоминание о кошмаре, приснившемся мне во время плавания.
Я изо всех сил потянул на перья, заставив сокола резко набрать высоту. Шим, зажатый в когтях, взвизгнул. Мы со свистом пронеслись мимо стены, едва не задев каменный парапет. Еще секунда – и мы разбились бы.
Я несколько успокоился и снова велел Несчастью облететь замок. На этот раз я постарался точнее определить скорость вращения здания. И все же я колебался. Я ничего не видел, я был слеп. Я не осмеливался предпринять новую попытку, полагаясь только на мысленное зрение.
Я резко втянул в себя воздух, затем снова направил сокола вниз. Мы опять устремились к тому же окну. Порыв ветра, ударивший мне в лицо, оглушил меня.
Окно приближалось, и я похолодел. Если птица ошибется хоть самую малость, мы разобьемся, думал я. Мы набирали скорость. Возврата не было.
И вот мы влетели в окно. В то же мгновение я заметил впереди каменную колонну. Я быстро дернул за перья и заставил птицу свернуть влево. Мы слегка задели столб, скользнули по полу и врезались в каменную стену где-то в недрах Черного замка.
Глава 35
Черный замок
Первым, что я заметил, когда пришел в сознание, было то, что Несчастье стал очень маленьким. Отважная птица сидела у меня на груди; она хлопнула меня сначала сгибом одного крыла, затем другого. И тут я сообразил, в чем дело: изменилась не птица, а я сам. Я снова стал таким, как обычно.
Заметив, что я очнулся, сокол спрыгнул на каменный пол и испустил негромкий, низкий свист, очень похожий на вздох облегчения.
Такой же вздох донесся из дальнего угла пустой полутемной комнаты, где на вделанном в стену железном кольце был укреплен угасавший факел. Шим сел, взглянул на Несчастье, ощупал себя от волосатой макушки до волосатых ног, моргнул, затем ощупал снова.
Маленький великан повернулся ко мне, и рот его растянулся в широкой улыбке.
– Как я рады снова быть большой и высокий.
Я приподнял бровь, но удержался от улыбки.
– Да, мы оба снова стали большими. Должно быть, Домну заколдовала нас так, чтобы мы вернулись к своим размерам только в замке.
Шим состроил гримасу.
– Какие она добрые.
– Я и за это ей благодарен. – Я погладил полосатые крылья птицы. – И за это тоже.
Несчастье решительно чирикнул что-то. Желтые ободки, окружавшие его глаза, казалось, стали ярче в свете факела. Он царапнул когтями по каменному полу, словно давая мне понять, что снова готов двигаться вперед.
Однако воинственный вид сокола ненадолго поднял мой боевой дух. Я оглядел стены, сложенные из огромных, кое-как обработанных камней. Стены, потолок и пол помещения не были ничем украшены, оно совсем не походило на жилую комнату. Черный замок был построен не с любовью, а из страха. Если те, кто его строил, и чувствовали какую-то любовь, то это была любовь к холодным камням и грозным укреплениям. В результате, если только эта комната не являлась исключением, замок был похож на мрачную темницу. Однако он, скорее всего, должен был пережить сами Темные холмы. И я начинал думать, что меня он тоже переживет.
Вдруг я обратил внимание на несмолкающий грохот, стоявший в крепости. Грохот усиливался, стихал, снова усиливался, подобно шуму океанского прилива. Это замок вращался на своем основании! С трудом поднявшись на ноги, я почувствовал, что теряю равновесие – оттого, что пол все время дрожал, и оттого, что меня отбрасывало к внешней стене. Я наклонился за посохом, но даже с его помощью не сразу смог твердо стать на ноги.
Я повернулся к Шиму.
– Я чувствовал бы себя намного лучше, будь у меня сейчас Галатор.
– Смотри-ка, – ответил тот, поднявшись на цыпочки и выглядывая из открытого окна. – Там все такое темное-претемное! И пол все время трясутся и ходуном ходят. Мне это место не нравилось.
– Мне оно тоже не нравится.
– Я боимся. Очень, очень, очень боимся.
– Я тоже. – Я кивнул маленькому великану. – Но со мной друзья, и это придает мне храбрости.
Крошечные глазки Шима заблестели.
– Храбрость, – негромко произнес он, обращаясь к самому себе. – Я даем ему храбрость.
– Идем. – Я осторожно подобрался к двери. За дверью виднелся темный коридор, освещенный лишь шипевшим факелом, висевшим на дальней стене. – Мы должны искать Рию! Если она жива, то скорее всего, сидит где-то внизу, в подземелье.
Шим выпятил маленькую грудь.
– Какой ужасные место! Я буду деремся со всеми, кто пальцем ее тронут.
– Нет, не будешь, – возразил я. – Замок охраняют боевые гоблины и вурдалаки.
– О-о, – плечи его тут же поникли. – Нельзя с ними драться.
– Верно. Мы должны перехитрить их, если получится. В драку лезть не будем.
Несчастье взлетел мне на плечо, и мы тронулись в путь. Мы прокрались по тускло освещенному коридору, стараясь производить как можно меньше шума. К счастью, шаги наши заглушал постоянный грохот замка, слышен был лишь стук моего посоха по камням. Я решил, что, поскольку нас до сих пор не обнаружили, охрана не слишком ревностно относится к своим обязанностям. Но тут же живо вспомнил, как ожидал того же от гоблинов, стерегущих ущелье у болота Призраков, и что из этого вышло.
Когда мы добрались до шипевшего факела, небрежно засунутого в щель между камнями, коридор резко свернул вправо. По обеим сторонам нового коридора виднелись двери, и здесь было лишь одно окно, узкое, как щель. Когда мы подкрались к окну, я насторожился: сквозь него струились лучи тьмы, подобно тому, как лучи света проникали бы в окно в стране, не тронутой Мраком.
Я осторожно подставил палец под один из темных лучей. Меня обожгло холодом. Мне показалось, что кожа на руке сморщивается, кровь застывает в жилах.
Вздрогнув всем телом, я отдернул руку и пошел дальше. Шим легко шлепал
