Что-то было неправильно.
Он должен позвонить Кроули. Эта мысль вертелась у него в голове уже некоторое время, но Азирафаэлю еще предстояло действовать. Что бы он сказал? Он не мог сказать демону, что согласился пойти на свидание с человеком. Кроули расстроится из-за этого, а Азирафаэль терпеть не мог расстраивать демона. Он будет зол, и убит горем, и…
Азирафаэль остановился в раздумье. Почему он был так уверен, что Кроули почувствует все это? Демон знал его так же давно и никогда не говорил о своих чувствах к Азирафаэлю. О, он несколько раз упоминал, что они были друзьями. Лучшими друзья, на самом деле. Но Азирафаэль не хотел быть просто «лучшим другом».
Чувствовал ли Кроули то же самое? Мог ли он это чувствовать? В конце концов, Кроули был демоном. Могут ли демоны испытывать любовь и привязанность к другим существам? Азирафаэлю нравилось думать, что могут, даже если большинство из них не хочет. Он надеялся, что Кроули способен испытывать к нему те же чувства, что Азирафаэль к нему.
Не будет ли так уж плохо позвонить Кроули и найти выход из этого вечера? Его друг наверняка отлично проведет время, придумывая какой-нибудь хитрый план, чтобы освободить ночь Азирафаэля. Возможно, он пригласит демона выпить после того, как все будет сказано и сделано. Он, конечно, выразил бы свою глубокую благодарность, хотя Кроули вздрогнул бы, услышав это. И может быть, только может быть…
Мысли ангела были прерваны звонком его телефона. Азирафаэль на мгновение замер, паника охватила его грудь. Единственными людьми, которые могли бы позвонить ему прямо сейчас, были Томас и Кроули. В любом случае, ангел понятия не имел, что он собирается им сказать.
Схватив лазурный галстук, Азирафаэль поспешил вниз по лестнице. На задней стене книжного магазина внизу висело зеркало. Он всегда мог прийти в себя позже. У ангела оставалось еще около двадцати минут до прибытия его спутника и начала вечера.
— Алло? — задыхаясь, ответил Азирафаэль, его желудок скрутило в узел сильнее, чем когда он столкнулся с Габриэлем на авиабазе Тадфилд.
— Ангел. Что там у тебя в панталончиках?
Азирафаэль вздохнул с облегчением. На другом конце провода был Кроули. Демон, который навсегда останется его героем.
— О, здравствуй, дорогой мой, — начал ангел, слова слетели с его губ прежде, чем он успел их остановить. Азирафаэль должен остановиться и собраться с мыслями. Он не должен был больше ничего говорить, кроме как пригласить демона, чтобы они могли вместе составить план, но его рот снова был на три или четыре шага впереди здравомыслия. Ангел продолжал говорить. — Я как раз собирался тебе позвонить. У меня свидание сегодня вечером, ты понимаешь, мне нужна помощь…
— У тебя что? — Кроули прервал его, его голос внезапно стал твердым, как камень.
У Азирафаэля перехватило дыхание, но не в лучшую сторону. Не так, как это было, когда Кроули поглаживал его по руке или смотрел на него с мягкой улыбкой. Эта реакция сопровождалась болью в груди и слезами, которые начали собираться в его глазах.
— Я… У меня свидание, — повторил он, гораздо менее уверенный в себе, чем раньше. — Я хотел позвонить и спросить…
И снова он был прерван.
— И с кем же? Ты идешь на свидание с этим жалким человечком?
Жалким? Азирафаэль почувствовал, как его сердце упало в желудок. Неужели Кроули действительно так думал? Он вел себя достаточно вежливо, когда они с Томасом впервые встретились. Почему он ничего не сказал раньше? Почему это всплыло только сейчас?
Азирафаэль покачал головой. Он начал отвлекаться.
— Это к делу не относится, мой дорогой.
— Именно в этом все дело, Азирафаэль! — прошипел демон в ответ, и сила его голоса так поразила Азирафаэля, что он чуть не выронил трубку. К счастью, она была прикреплена к шнуру, так что даже если бы он уронил трубку, то быстро поднял бы ее обратно. — Ты ничего не знаешь об этом человеке.
— Ну что ж, — фыркнул ангел, которому уже надоел этот разговор. — В этом весь смысл свидания, не так ли? Чтобы узнать кого-то получше.
— Не то чтобы ты знал.
Вторая часть была больше похожа на бормотание, чем на что-либо еще, но Азирафаэль мог сказать по внезапной тишине, что Кроули услышал его. Что, черт возьми, с ним не так? Этот разговор должен был идти совсем не так. Ради всего святого, ему нужна была помощь Кроули.
— Кроули, подожди, — вздохнул ангел. — Это не то, что я хочу сказать…
— Знаешь что? — голос на другом конце провода стал глуше. — Оставь это, Азирафаэль. Повеселись на свидании. Я надеюсь, что там будут все эти бабочки и единороги, рвущие радуги и все остальное липкое, мягкое, романтическое дерьмо, которое тебе нравится.
Он повесил трубку. Азирафаэль стоял с открытым ртом, потрясенный не тем, что сказал Кроули, а самим собой. Что заставило его сказать такую ужасную вещь своему другу? Почему он бросился защищать свое свидание с Томасом, когда все, что он хотел сделать, это уйти с него?
Даже не осознавая этого, ангел направился к зеркалу у дальней стены. Дрожащими руками он начал завязывать лазурную ткань вокруг шеи. Азирафаэль мог бы чудесным образом собрать свой наряд, но это было бы определение легкомысленного чуда, и это не заставило бы его чувствовать себя менее измотанным.
Это было совершенно нелепо. Он не должен быть здесь, тратить свое время, пытаясь завязать галстук-бабочку. Азирафаэль должен быть уже на пути к дому Кроули. Извиниться и объяснить ему ситуацию. Он знал, что Кроули расстроен, и, что еще хуже, это была полностью его вина. Азирафаэль должен был все исправить.
С вновь обретенной решимостью ангел закончил завязывать галстук-бабочку, надел пиджак и направился к двери. Он, конечно, сам доберется до квартиры Кроули, но сначала должен запереться. Не нужно рисковать, он не хотел, чтобы к нему кто-то вломился.
Звонок в дверь раздался как раз в тот момент, когда его рука коснулась замка над медной ручкой. Азирафаэль замер, зная, что в дверях стоит Томас. Это было хорошо — лучший исход, на который он мог надеяться, теперь, когда он взял секунду, чтобы подумать об этом. Томас был здесь, а это означало, что Азирафаэлю не придется его подставлять. Он мог бы просто объяснить этому человеку, что он нужен в другом месте и что, хотя он любит Томаса как друга, они, вероятно, должны сохранить свои отношения именно такими.
Вздохнув с облегчением, ангел открыл дверь, заставляя улыбнуться свое измученное лицо. Томас,
