Мне захотелось кинуться к ней и освободить, но мгновение спустя животных увели. На арене остались только снежные волки, выдыхавшие клубы морозного тумана, которые танцевали в солнечном свете.
Двое стражников вывели на арену мужчину со связанными руками. Глашатай в пурпурной накидке представил его как предателя королевства. Толпа ответила яростными криками. Укротители снежных волков дали команду, и все волки сели. Тела их дрожали от нетерпения, пока укротители снимали поводки и покидали арену. Узник медленно попятился к краю ринга.
Находясь в дверном проеме, один из укротителей выкрикнул команду, и волки бросились вперед, как стрелы из лука. Они неслись так стремительно, что невозможно было различить лапы. Узник закричал, и я закричала вместе с ним. В мгновение ока он скрылся из виду, когда волки кучей накинулись на него. Крики мужчины были почти заглушены ревом толпы. Почти, но не совсем. Я забилась в темный угол, и меня вырвало несколько раз, пока в желудке не осталось совсем ничего.
Глашатай призвал выпустить на ринг следующих животных и предателей. Еще больше криков боли, рычания, лязга зубов и возгласов одобрения. У меня кружилась голова, меня тошнило, и я уже ничего не понимала. Когда я снова взглянула на ринг, тигр с сине-белыми полосками поднял свою окровавленную морду над лежавшим телом, и укротитель набросил на него сбрую, чтобы вывести с арены.
– А теперь, добрые люди, – весело и четко произнес глашатай, – наши самые опасные чемпионы сойдутся в бою с редкой огненной птицей.
На ринг вышли шесть воинов в доспехах. Птицу выволокли два укротителя, изо всех сил стараясь удержать её. Глаза несчастного существа закатились, когтями она пыталась вцепиться в землю и увернуться от поводка. Наконец укротители выпустили её и убежали с арены. Птица стряхнула с себя поводок и выдохнула облако огня, по льду затанцевали оранжевые блики пламени.
Чемпионы подняли свои щиты и ответили потоком холодного воздуха. Перья птицы покрыл лед. Она еще раз дохнула огнем, который обратился в облако дыма. Мужчины отступили.
По арене во все стороны летели лед и огонь, тепло и холод. Чемпионы продолжали отступать. Они явно боялись огня. У меня в груди затеплилась надежда. Птица была стремительной. Она быстро двигалась по рингу, извергая тонкие струи пламени, направленные прямо в лица людей. Казалось, у нее никогда не закончатся ни энергия, ни огонь.
Но мои надежды не оправдались. Чемпионы образовали широкий круг вокруг птицы. Пока она направляла пламя на одного человека, другой швырял льдом ей в спину, который она не успевала вовремя отразить. Птица была умной и уворачивалась от холода, но людей было намного больше, и, в конце концов, они ударили разом, со всех сторон, и она упала. Воины бросились на нее всей толпой. Шесть рук взметнулись вверх, шесть копий одновременно вонзились в птицу, которая в ответ извергла столб пламени. Второе облако огня было намного меньше, а затем все окутало дымом. Копья поднимались и опускались, толпа ревела от восторга. Когда чемпионы покинули арену, и осела пыль, птица все еще была жива. Она показалась совсем маленькой, тонкий клюв и нелепо яркие перья на серой земле. Ее длинная шея была изогнута под странным углом, и я вспомнила о другой изогнутой шее в ореоле темных волос.
Все мои чувства внезапно обострились. Боль и страдания животного глубоко тронули меня.
Огненную птицу выволокли с арены, битвы продолжались, и каждая последующая была намного ожесточённее предыдущей. Сначала между собой бились мужчины в лохмотьях с короткими мечами или ножами. Когда крови становилось слишком много, я закрывала глаза, но все равно слышала восторженные вопли толпы и крики боли, когда острый металл пронзал плоть. Дочь целительницы внутри меня плакала от бездушной ярости, жестокости и бессмысленного кровопролития.
К началу третьей битвы я стояла, прислонившись к стене, ног я больше не чувствовала. Наконец, я позволила себе опуститься на пол и поняла, что лицо мое мокро от слез.
– Вставай, девочка, – сказал суровый голос. Я посмотрела на Браку и ее ледяные косы. – Теперь твоя очередь. Там нет места для слез.
– Ты видела, что они сделали с птицей? – спросила я хриплым голосом. – Со мной сделают то же самое?
– Тебе выпала честь сразиться с одним из чемпионов, – сказала она, и ее взгляд был так же тверд, как и голос. – У тебя столько же шансов, как и у любого другого бойца. Не позволяй им видеть, как ты плачешь. Ты должна выйти на арену как воин, даже если ты им не являешься.
Когда Брака ушла, я, собрав всю свою волю, встала и прислонилась к стене. Я хотела сказать ей, что меня не волнует честь, но вместо этого обратилась с молитвой к Сюд и вернулась к дверному проему наблюдать за бойцами – крестьянами в рванье и воинами в кожаных доспехах со сверкающими мечами.
Наиболее захватывающими были схватки без оружия между двумя Ледокровными – только их руки и лед. Я пыталась запомнить, как они атакуют друг друга, как парируют удары, в надежде, что это хоть как-то поможет мне. Когда один из Ледокровных, наконец, поскользнулся и упал, другой прикончил его, перерезав ему горло осколком льда. Я отвернулась, пока чемпион наслаждался восхищением толпы.
– Ты следующая, Огнекровная, – сказала Брака низким голосом. – Имена названы, твой противник, Гравнах… один из самых любимых чемпионов.
С противоположной стороны арены открылась деревянная дверь, и из нее вышел человек, похожий на медведя. Он был одет в черную кожу с блестящими стальными доспехами, закрывавшими одну руку от плеча до запястья. И вот тут я поняла, что имела в виду Дорина, когда говорила, что надо завоевать толпу. Этот человек знал, как это делать. Он шел широкими кругами, останавливаясь, чтобы театрально поднять руки и зареветь. Толпа отвечала дикими возгласами.
– Бой начинается по звуку гонга, – сказала Брака. – Перерыва не будет. Бой закончится с твоей смертью. Умри с честью, Огнекровная.
От меня не ускользнуло, что она больше не говорила о моих шансах. Я повернулась, чтобы посмотреть ей в глаза, решив проявить характер.
– Ты хотела сказать, со смертью Гравнаха.
Она улыбнулась, продемонстрировав отсутствие зуба, слегка кивнула и отвернулась.
Я прошла под навесом арочного выхода на арену. Сердце, казалось, остановилось, время потянулось бесконечно, превратив минуты в мучительную вечность ожидания. Наконец прозвучал гонг.
Я вышла на арену и зажмурилась от ослепительного блеска льда. Крики толпы слились в хор насмешек и издевательств. У меня сильно закружилась голова. Борясь с головокружением, я подавляла желание бежать.
Пока я испуганным взглядом
