— Меня зовут Элан Виерро, — спокойно начал юноша, медленно повернувшись к Гилиану, а пробежавшись быстрым взглядом по ехидному и заносчивому натурщику, обомлел.
Это было так… странно, разглядывать некогда самое прекрасное лицо в мире и не сходить с ума от желания его поцеловать! Перед Эланом стоял обычный парень, ничем не примечательный, если не считать шикарной фигуры, спрятанной под неприметной и мятой рубашкой и простыми штанами. Да, красивый, да подтянутый, но… он не отличался от другого натурщика, спешно прошагавшего мимо, а если подумать, то был даже менее привлекателен, чем тот. Недостатки, маленькие недочеты, которые раньше скрывала магическая пелена, теперь практически сразу бросались в глаза! Элан не понимал, как такое возможно, и еще он не понимал, почему болезнь под названием Гилиан иссякла? Неужели его новая неказистая пара способна стереть столь сильную одержимость?
— О как, значь, сжигаем все мосты, да, Малыш?
— Мы уже сожгли их, Гилиан.
— Нашел себе нового ебыря? — прямо в лоб поинтересовался натурщик, как бы невзначай. — С хером побольше моего? — Он сложил руки на груди и широко улыбнулся, почти победоносно.
— Тебя это уже не касается, — выдохнул Элан, начиная краснеть от негодования и едкого стыда, разливавшегося внутри, — единственное, что я готов с тобой обсудить, — твой долг.
— А я вот хочу обсудить ту страхоебину, которая тя провожала до дверей академии и мусолила твои лохмы на прощание. — Гилиан изобразил мерзкое умиление: — Как же это было трогательно! Уродец и неприметная рыжая моль. Да вы созданы друг для друга!
— Мы в Орене, здесь нет запретов на… отношения. Половина студентов хвастается своими оргиями с лерментисами, да и ты тоже неоднократно… — глаза Элана наполнились ледяной яростью.
И ладно, если бы только слова, эти колкие фразы, которые сыпались на исцеленное сердце, — проклятые воспоминания о той самой роковой ночи вновь впились в Элана мертвой стальной хваткой. От ненависти и презрения к Гилиану и к себе юноша готов был задохнуться, но из последних сил старался сохранить самообладание и не начать заговариваться, что только раззадорит бывшего.
— Да разве ж я осуждаю? Хвостатый урод те до гланд достает, наверно, когда ебет сзади, да? Я и подумать не мог, что ты, Малыш, такая сучка, которой только елду поздоровее надо.
— По себе судишь? Ты же ничего обо мне не знаешь, Гилиан, не знаешь про мои любимые блюда, пьесы, книги. Я для тебя был… А кем я для тебя был, Гилиан? Двадцать пятым телом, с которого можно урвать немного денег? И у которого удобно погостить пару ночей бесплатно?
— А для нового ебыря ты кто? Думаешь, ты типа особенный для него? Ты тупой иль про химер ниче не читал? Ты для этого уродца обычная бесплатная дырка, в которую он свое напряжение спускает, и большего ему не надо. Когда тварине надоест твоя раскуроченная задница, он вернется к уличным шлюшкам, потому что их дырени всегда в норму возвраща…
Договорить Гилиану не дали, вцепившись ему в рукав, что было довольно неожиданно, ведь от хрупкого паренька никто не ждал столь решительных действий, даже он сам.
— Рейг хотя бы умеет обращаться со своим телом! — процедил Элан, приблизившись. — А не как некоторые!
Гилиан без усилий вырвался из хватки и почти замахнулся, дабы поставить на место бывшего:
— Ты это на что намекаешь, петушара?
— На то, что ты, может, и красивый внешне, только любовник из тебя никудышний. Мне не понравилось, поэтому возвращай золото, ты и медяка не стоишь!
Элан инстинктивно сжался, готовясь к побоям, но не отпрянул и даже не сбавил ядовитый тон, наслаждаясь бешенством, мерцавшем в изумрудных глазах Гилиана, уже таких обычных… скучных, глазах, ради которых когда-то он собирался отдать все.
— Давай, избей меня перед кабинетом декана! Ну же, чего ты ждешь? Тебе же не привыкать пользоваться своим преимуществом!!!
Гилиан, не обращая внимания на студентов, проходивших мимо и опасливо оглядывающихся на их эмоциональный разговор, схватил Элана за воротник, резко притянул, и по спине юноши сразу же пронесся табун мурашек. Он вновь почувствовал себя слабым ничтожеством, способным лишь болтаться в руках этого атлета, ну или стоять на четвереньках, уткнувшись лицом в подушку.
— Только вот… Рейгу не понравятся синяки на моем теле… А я честно расскажу, откуда они взялись.
Гилиан сглотнул. Он и не подумал, что трехметровая химера полезет на человека из-за какого-то тощего и неказистого парнишки. Ведь за такое представителей иных рас казнят практически без суда. Натурщик еще раз вспомнил уродливую клыкастую морду Рейга, его длинный хвост, мощное тело и прикинул, — столь сильному созданию хватит одного легкого движения лапой, дабы перемолоть в труху обычного мужчину. А в подобном состоянии людям уже без разницы, настигнет ли их убийц оренийское правосудие или закроет глаза на произошедшее.
— Да ты настоящая сука, раз за ебыря прячешься, — Гилиан разжал хватку и брезгливо поморщился, а затем для наглядности обтер ладони о свои темно-серые бумазейные штаны. — Блядь, этот уродец тя во все щели ебет… Я знал, что такие, как ты, кидаются на первого, кто поманит, лишь бы не сидеть потом в одиночестве. Но себя ж надо ну хоть немного уважать! Лечь под химеру — это ж вообще…
Элан демонстративно поправил плащ и убрал янтарные волосы с пылающего лица, но оправдываться не стал — все равно не поверят. В представлении Гилиана, хрупкий Элан может только поскуливать, пока с его телом забавляется кто-то крупный и властный. И до недавнего времени юноша сам так думал, пока не провел чудесную и спокойную ночь со своим монстром. Пока не убедился, что можно заснуть на чьей-то груди, слушая тихий неразборчивый, но невероятно приятный шепот. И все это без унижений, боли, презрения. Та ночь, наверно, оказалась самой лучшей за всю жизнь: Элан не чувствовал себя нижним, или вторым, петушком, девочкой, сукой… он чувствовал, что его любят.
— Во многих вещах Рейг человечнее половины оренийцев, — тускло произнес Элан и, не прощаясь, направился к мраморной лестнице, оставив за спиной Гилиана захлебываться ненавистью и желчью.
— Гребаный извращенец, — бросил ему вслед натурщик, вложив в слова побольше вязкой злобы. Он проводил пылающим яростью взглядом худую фигуру, пока она окончательно не
