– тЫ забраЛ всеХ моиХ питомцеВ.
Заперев дверь, он повертел ключом перед носом у Кристофера.
– с тобоЙ придетсЯ начинатЬ сначалА.
Он сунул ключ в рот и проглотил. Кристофер видел, что металл застрял у него в горле, едва не протыкая кожу. Дверь заперта. Ключ пропал. Кристофер оказался в ловушке.
– тебЕ никогдА нЕ уйтИ с моеЙ сторонЫ.
Кристофер искал пути к побегу, но бежать было некуда. Все свое могущество он отдал матери. Дэвид ушел. Шептунью передавали от оленей к про́клятым. Человек в девичьей скаутской форме вытащил нож. Поцелуйная парочка отрастила себе зубы вдвое длиннее нормальных. Человек-долбунец хихикал, как ребенок. Все ждали своей очереди.
На горизонте – Кристофер это видел – над деревьями мерцал мягкий свет. Вставало солнце. На рассвете ожидались какие-то перемены. Он чувствовал их во всем. Голоса скандировали:
Смерть уж близко.
Все мертво.
Ты умрешь на Рождество.
А над горизонтом – Кристофер видел – занимался восход. Вдруг послышался новый голос. Тонкий голосок, прорезающийся сквозь общий гомон. Он узнал бы его где угодно.
Голос был его собственный.
– Я тебя прощаю, – сказал он.
– чтО? – переспросил славный человек.
Кристофер рассмотрел славного человека в лучах рассвета. Он понимал, что перед ним фокусник. Такой всегда заставляет тебя следить за одной рукой, а другой передвигает предметы. В этом на поверку и заключалась его реальная сила.
Кристофер перевел взгляд на свою руку. И увидел бечеву. Невидимую. Тот всю жизнь носил ее при себе. Сам того не ведая. Он отдал всю свою власть матери Кристофера не потому, что власть Бога – это всезнание. Власть Бога – это и не всесилие.
Власть Бога заключается в любви.
– Я тебя прощаю, – повторил он.
Кристофер преклонил колени перед славным человеком. Он любил всех. И в вышних пределах. И в нижних. Он знал, что обречен умереть в этом лесу. Не раскрывая славному человеку истины: чтобы выйти наружу, ему достаточно заглянуть внутрь. Потому что внутри – это и есть снаружи. Чтобы сохранить могущество, его нужно отдать. Чтобы убить зло, насилие не требуется. Требуется добро.
– Я тебя прощаю, – повторил Кристофер.
Славный человек посмотрел на него, как на воющего пса.
– хвАтиТ талдычитЬ однО и то жЕ! – прошипел он.
– Можешь меня убить, – сказал Кристофер. – Я займу места их всех.
Кристофер повесил голову, приготовившись к смерти.
– я нЕ даМ тебЕ умеретЬ! тебЕ никогдА отсюдА нЕ уйтИ! я запеР дверЬ.
– Запереть дверь ты не можешь, – сказал Кристофер.
– этО почемУ? – расхохотался славный человек.
Покосившись на шептунью, Кристофер улыбнулся. Кругом царили тишина и покой.
– Да потому, что никакой двери нет.
Подняв руку, Кристофер дотронулся до своих глаз. Как легко заметить это у других и как трудно – у себя. Глаза его были зашиты. Подняв руку, Кристофер сорвал со своих глаз все стежки. Теперь он видел все вокруг при ясном свете дня. Вот поляна. Совсем небольшая, в сущности. Это все равно, что зайти в свой старый детский сад и увидеть маленькие шкафчики. Тени – совсем не страшные. Они всего-навсего доказывают существование света. Адские муки – это мираж. Облака – не более чем пар над ванной. Всего-то требуется – протереть зеркало.
А ключ ему не требовался.
Ключ – это он сам.
Кристофер повернулся к славному человеку и посмотрел на него реальным взглядом. Впервые он увидел, что тот –
бес
славный.
Готовый нанести удар. Спокойный. Тихий. Падший. Безумный. Угодивший в ловушку, которой саМ не видит. оН одинок. егО глаза зашиты. егО рот наглухо застегнут на молнию. саМ носит на шее своЮ веревку. оН ничего не создает, а только смотрит на отражения своегО дыма в зеркалах и называет их облаками. Никакой он не Бог. оН – трус.
Подняв руку, Кристофер расстегнул себе рот. Кристофер расслабил челюсть и впервые заговорил в полный голос.
– Теперь я свободен.
Он бросил бечеву к ногам. Внутри домика на дереве открылась дверь.
– нЕЕЕЕЕт! – заверещал дьявол.
Дерево лопалось по всей высоте. Свет пробивался сквозь трещины в его коже и каскадами ниспадал по гигантскому стволу. Олени и про́клятые бросились врассыпную. Их глаза обезумели от паники. Кристофер разбирал только два слова внутри их безумия. Внутри всех их воплей.
– Помоги мне.
Свет поглотил их всех и смыл потопом. Одни зарыдали. Другие голосили. А потом в мгновенье ока все исчезли. Осталась только шептунья, лежащая в безопасности на земле, и свет уже принялся ее исцелять.
Кристофер посмотрел на славного человека.
– Я тебя люблю.
Потом он развернулся и пошел обратно в свет.
* * *К нему бежал славныЙ человеК. Свирепствуя.
– тЫ никудА не уйдешЬ…
оН вслепую ворвался в свет и протянул руку, чтобы затащить Кристофера назад. Но стоило емУ наткнуться на невидимый забор – и кожа егО загорелась. оН яростно протиснулся сквозь преграду.
– гдЕ жЕ дверЬ?!
егО жглО, но оН не останавливался. Кристофер оставил проем. Только неизвестно где. Но оН чуял. Где же, где? емУ еще удастся сбежать! оН вырвал у себя из горла ключ и принялся ощупывать забор, обжигавший все тело. Где же? Где?
– выведИ менЯ отсюдА!
оН увидел, что Кристофер возвращается на землю. Кристофер был на реальной стороне, в своем домике на дереве. оН втягивал носом запахи зимней свежести. Сосен. Кристофер вышел из домика. еМу было хорошо видно.
Дверь домика на дереве стояла открытой!
– выведИ менЯ отсюдА!
Снаружи оН испытал прилив энергии. Почувствовал мокрую траву и зиму. У негО еще оставалась возможность выбраться! оН протиснулся в проем, сжигая своЮ кожу до рубцов. И очутился в домике на дереве с реальной стороны. Кристофер захлопнул дверь. оН глядел из окон на реальный мир. Диким, обезумевшим взглядом. По ту сторону двери была свобода. оН бросился к выходу. Спасение близко!
– теперЬ я свободеН! – заорал он.
Кристофер всем телом навалился на дверь. СлавныЙ человеК напирал с другой стороны. Раскалывал древесину в щепки. Расшатывал когтями. Бился, как зверь в клетке.
– выпустИ менЯ! выпустИ менЯ! выпустИ менЯ!
На подмогу Кристоферу поспешил шериф. Весь город удерживал дверь. СлавныЙ человеК со стонами царапался в застекленные окна.
– вЫ всЕ сгоритЕЕЕ!
Внезапно оН увидел, что оконное стекло плотным потоком заливает вода. емУ подумалось, что это дождь, но облаков оН с собоЮ не приносил. И не понимал, что это за струи, покуда не вдохнул носом запах. Зимний воздух и замшелые сосны оттеснило кое-что другое.
Бензин.
оН увидел, как мать Кристофера спускается по лестнице с крыши, держа в руке канистру. С логотипом коллинз констракшн. В руке у нее появилась зажженная спичка. СлавныЙ человеК стал отчаянно скрестись в стекло, чтобы потушить пламя. Кристофер прижал к стеклу ладонь, и руку славногО человекА оцарапал шепот.
– Теперь ты свободен, – сказал он.
Мать Кристофера бросила спичку в домик на дереве.
беС славный заголосил.
Кристофер беззлобно посмотрел на славногО человекА. Никакой ненависти не было в его взгляде. Ничего, кроме сострадания и прощения. Кристофер взял егО руки в свои, чтобы беС славныЙ получил назад все, что в свое время дал миру. оН стал одинокой миссис Хендерсон, нежеланной даже в
