«послушаЙ менЯ!»
оН кричал прямо им в уши, а они знай отскребали егО и успокаивались – покой был им необходим. Джилл с Кларком вернулись в свой дом. А старуха – в бревенчатый особнячок. Этой ночью, сидя в комнате, она будет смотреть из окна на прекрасные звезды, мерцающие почище солнечных бликов на реке Огайо. И заметит, что муж делает ей знак войти в реку, дабы воссоединиться им навек. А она и без того готовилась очень скоро с ним воссоединиться. Уж очень был он видным парнем.
«джеррИ! онА собираетсЯ переспатЬ с шерифоМ, джеррИ. этА стервА наД тобоЙ насмехаетсЯ».
Но даже до него было не достучаться. Чтобы заманить сюда Джерри, оН встряхнул Ад и Землю, но теперь оставалось только наблюдать, как Джерри бормочет два простых, бесхребетных слова…
– Прощай, Кейт.
Джерри кивнул Кристоферу. Потом забрал в казино свой выигрыш и поехал домой в Мичиган. Где ждала Салли-Мустанг.
«нО боГ всЕ равнО предаеТ смертИ, шериФ. боГ убьеТ женщинУ, которуЮ тЫ любишЬ…»
Шериф смотрел на Кейт Риз, перепачканную грязью и кровью. Никогда в жизни не видел он никого прекраснее. Шериф понимал, что отпущено им не так уж много, а потому не хотел терять ни минуты. Он хотел, чтобы у них были общие воспоминания. Хотел, чтобы она родила ему ребенка. Чтобы каждое Рождество и все выходные до конца своей жизни он проводил с нею и Кристофером.
«оН покинеТ тебЯ, кейТ. совсеМ каК твоЙ муЖ».
Обернувшись, Кейт Риз жестом пригласила шерифа присоединиться к их с Кристофером маленькой семье. На миг ей вспомнился покойный муж. Воспоминания вернулись, но боль – нет. Она посмотрела на Кристофера: сын полностью восстановился. Температура покамест не лезла вверх. И у нее тоже. Дети не плачут от умиления, когда смотрят фильмы со счастливым концом, и уж от нее-то сын тем более этому не научится. Кейт Риз поцеловала шерифа. Зная, что выйдет за этого человека. И они заживут семьей. А конец, как ни крути, приходит всем и каждому. Вопрос только в том, счастливый или нет, но это зависит от них самих.
«я наблюдаЮ зА тобоЙ».
оН смотрел, как шериф целует на прощание Кейт Риз и приступает к служебным обязанностям, чтобы помочь жителям города спокойно вернуться домой. Шериф решил с утра наведаться в город Эри, штат Пенсильвания, чтобы немного поддержать родных Эмили Бертович. Но сейчас он нужен здесь, в этой точке. СлавныЙ человеК смотрел, как рассеивается толпа и шериф следит, чтобы каждый благополучно добрался до дома. Вот что всегда поражало егО в людях. Не важно, сколь тягостна война. Сколь жестока битва. Когда все заканчивается, лягушки прыгают себе дальше. На пожарищах пробиваются молодые побеги. Вечная история.
Ротозеи.
«я наблюдаЮ зА вамИ».
оН смотрел, как жители расходятся с поляны и идут домой через Лес Миссии. Смотрел на своЙ мир. Пустота. Тишина. Посередине леса рухнуло дерево, но вблизи никого не осталось и треска никто не услышал.
Кроме Кристофера.
Кристофер смотрел прямо на негО.
«я наблюдаЮ зА тобоЙ, крисСстофер», – сказал оН.
Теперь Кристофер смотрел сквозь негО. Туда, где облако. Лицо. Голубая луна. Затмение. Край света. Звезды, падающие на фоне хрупкого неба. Вот и еще одна. И еще. Каждая – дочь. Сын. Солнце. Душа. Цветная крапинка в очах Бога.
– Я тоже за тобой наблюдаю, – сказал Кристофер.
оН увидел, как мать Кристофера повернулась и со всей яростью Небес посмотрела прямо емУ в глаза.
– И я, – сказала она.
Взяв за руку своего маленького мальчика, она вышла из Леса Миссии. СлавныЙ человеК на миг задержался у древесной кроны. Последний домик на дереве превратился теперь в горсть углей на земле. Дым поднимался к небу, и оН отправился следом.
оН плыл к середине облака, взмывая над лесом. Выше и выше. И наконец увидел поляну с деревом – устремленное ввысь злобное исполинское око.
Увидел горизонт. Единственное солнце. Земля была головой на исполинском теле. По лицу букашками ползали люди. оН всматривался в мир. Наблюдал. Выжидал. Искал очередную душу.
оН покружил над городом. Там, где выли сирены. Увидел машину скорой помощи, мчащуюся по дороге. Поплыл за ней до самой больницы и увидел, как санитары с каталкой бегут по коридору в операционную.
Пока врачи по мере своих сил играли в Бога, оН пролетел по коридору. Увидел спящего в койке отца Тома. От него не отходила миссис Рэдклифф, державшая его за руку. «Слава Богу, жив, – услышал оН благодарственные молитвы этой женщины. – Слава Богу, все они живы. Мать. Отец. Отрок». Это было Рождественское чудо.
Когда девушку вывезли из операционной, оН неслышно залетел к ней в палату и устроился на потолке. Наблюдал, как она спит. Спала она глубоким, спокойным сном. Весь день и всю ночь, а земля тем временем вращалась без устали.
Проснувшись, Мэри Кэтрин подняла глаза на яркий белый светильник над больничной койкой. Потом опустила взгляд на бинты и марлю, под которыми скрывались ее ноги и руки. Внезапно вспомнила аварию. Как оленьи рога вспарывали ей тело. Зато она спасла Кристофера. Мэри Кэтрин сердцем понимала: Кристофер жив.
Открылась дверь.
Мэри Кэтрин увидела, как в палату заходят врач и медсестра. Зрелище пока что было еще немного размытым, но на бейдже медсестры читалось тэмми. Вслед за сестрой Тэмми в палату вошли мать с отцом и Даг. Они вырвались из храма. Их кошмар закончился.
– Я на Небесах? – спросила Мэри Кэтрин.
В палате все рассмеялись.
– Нет, доченька, – ласково сказала мать. – Мы в больнице.
– Ты чудом уцелела, дочка, – заметил отец. – Да и все мы тоже.
Едва сдерживая слезы, отец коснулся ее руки. Мэри Кэтрин вдруг почувствовала такое тепло, будто перенеслась в мамину кухню. Доктор, выйдя вперед, начал ей объяснять, как прошла операция, но сознание Мэри Кэтрин еще туманило облако анестезии. Она слышала отдельные слова, но была слишком поглощена присутствием близких «значительная кровопотеря», чтобы воспринимать «рваные раны» что-либо иное. С огромной благодарностью она сознавала, что жива. Что рядом отец с матерью и Даг. Замечательный Даг. Может, все-таки удастся поступить в «Нотр-Дам». Жизненные горизонты вдруг показались ей «полное восстановление» безграничными. Закрыв глаза, Мэри Кэтрин уже начала засыпать – и тут почувствовала нежное прикосновение материнской руки.
– Мы будем помогать тебе, Мэри Кэтрин, – сказала мать.
– Это точно, – подтвердил отец. – Мы же все вместе, мы – семья.
– Я тоже буду рядом, Мэри Кэтрин. Ты одна не останешься, – сказал Даг.
Мэри Кэтрин смешалась. Открыв глаза, она недоуменно посмотрела на мать.
– Одна… с чем, мама?
У матери потекли слезы радости.
– Младенца удалось спасти. Ты сохранила беременность.
оН смотрел, как эта весть освещает лицо юной девушки. Видел, что та обнимает свою мать. Что юноша открыто признается в любви и обещает вырастить ребенка как собственного. Что отец девушки размышляет, кем же станет его внук.
Дочь.
Сын.
Солнце.
Душа.
Через
