Когда остальные рекруты изучали управление гравикарами, мы только-только начинали работать по мишеням на стрельбище. Закончили, впрочем, довольно быстро – принявшись работать по живым мишеням. То есть друг по другу.
В свободное от основных занятий время, вместо строевой подготовки, которой занимались остальные рекруты, мы тыкали неактивными силовыми клинками пластиковые чучела.
Все этапы обучения нашего отделения происходили по циклам автономности брони, правда, с одним приятным отличием – Варгас больше не доводил нас до состояния, когда система внутренней циркуляции полностью выходила из строя, исчерпывая ресурс. Два-три дня – а после ремонт или замена бронекомбинезона, то, что мы их постоянно расстреливали, на пользу броне не шло, – сеанс гипносна с загрузкой материала о том, что мы в основном изучали за это время, и восемь часов отдыха. И снова по прежнему кругу.
Когда Варгас наконец-то активировал нам индивидуальные нашлемные прицельные комплексы, это было реальным шоком – несколько недель до этого, пока мы осваивали другие типы брони – уже с кинетическими щитами, – стрельбу мы вели, прицеливаясь по старинке. И насколько все стало проще, когда заработал визор на забрале, а при положенном на спуск пальце перед глазами виднелся маркер, со стопроцентной точностью указывающий место попадания в случае выстрела.
Моментально личный процент меткости нашего отделения прыгнул вверх из самого подвала таблицы результатов – постоянно обновляющейся в главном зале подготовительной базы. И лишь после освоения нашлемного прицела мы взяли в руки более современные винтовки, а дальше начались тренировки с простыми дроидами, изучение командной панели прицела, слаженная работа в группе, диверсионно-разведывательная деятельность – именно мы были теми «плохими парнями», которых должны были ловить другие рекруты, тренировавшиеся в охране стационарных объектов. В основном – что радует – счет был в нашу пользу.
Штыковой бой – как мы окрестили тренировки с безжизненными пока силовыми клинками, называемые «отработка тактики боя внутри межсистемных кораблей», – не прекращался. Только теперь мы отрабатывали удары в основном друг на друге, а не на пластиковых манекенах.
Забайкальский край, Борзинский район. Подготовительный лагерь
Сегодня было что-то новенькое. Транспортный бот висел в небе на высоте нескольких километров – под самыми облаками, покрывало которых хорошо было нам видно через боковой широкий десантный люк. Мимо прохаживался Варгас – его темная фигура перемещалась на фоне голубого неба. Второй открытый десантный люк – такой же широкий – был прямо за нашими спинами, на расстоянии менее метра.
Нет, страшно не было, хотя прививку от страха мне тоже не сделали. Хотя… в какой-то мере такой прививкой может считаться удар ногой в живот на высоте пяти километров две недели назад, который я получил от Варгаса за мгновенье до того, как вылететь из бота. Тогда как раз узнал, как работает гравитрап – гравитационная ловушка, поймавшая меня, и как действуют портативные личные антигравы, которые обычно использует космодесант и мобильная пехота при индивидуальном десантировании.
В тот день, стоило нам повисеть в невидимом захвате над облаками под объяснения Варгаса, подводящего под происходящее теоретическую базу, пилот бота отключил гравитрап, и мы всем отделением устремились в полет к далекой поверхности.
– Запомните, отребье! – в своей обычной манере продолжал сейчас прохаживаться вдоль строя Варгас. – Вы в игре, пока вас не засекли. Стоит только противникам поставить на вас метку, ждите привета. Если спалились – будьте готовы подкинуть работы отделу статистики Корпуса, они всегда рады и страховку оформить, и списки части отредактировать.
Штабной отдел, занимающийся в том числе учетом потерь, в Корпусе назывался отделом статистики, а в имперской армии – департамент статистики. Впрочем, по той информации, которая у меня уже была – не сказать, чтобы боевых потерь пришельцы несли очень уж много. Не зря Варгас употребил выражение «в игре» – это был наиболее близко отражающий термин на интере, отражающий способность солдата продолжать действовать. Именно не оставшихся в живых, а дееспособных – одним из краеугольных камней тактики имперских войск являлась основополагающая доктрина действий, во главе угла которой стояла ценность жизни каждого солдата.
Корпус – несмотря на то что являлся частной военной компанией одной из корпораций – являлся по сути младшим братом имперской армии, поэтому вооружение и тактика им были в основном копированы, будучи слегка скорректированы под текущие задачи. Но ценность жизни бойца и здесь безоговорочно стояла на первом месте: согласно тактическим наставлениям, при расходе энергии щитов более двух третей, боец уже не мог полноценно участвовать в бою, после этого ему можно было отдать ограниченный круг команд – отступать, укрыться, держать позицию, – а метки целей, предполагающие атакующие действия, исключались из командного интерфейса. Лишь в исключительных случаях приоритет действий мог быть изменен.
С недавнего времени я, кстати, заметил за собой новую особенность – у меня получалось глубоко размышлять об отстраненных вещах, при этом внимательно слушая Варгаса. Возможности усвоения мной информации реально увеличились – наверное, благодаря вживленному даблу.
– Учтите, обезьяны, если вы оказались в чистом поле против серьезного врага и вас засекли чужие сенсоры, можете молиться своим богам. Или пилотам тактической авиации, что даже не равносильно – они отвечают запросам с поверхности еще реже. Вам может и повезти выжить некоторое время, но вряд ли долго. Мы не мобильная пехота и не космодесант – задача Корпуса не атаковать, а защищать. Но бывают задачи, которые не спрашивают нас, что мы лучше приспособлены делать – и приходится вывернуться через жопу.
Лексикон Варгаса за последнее время значительно пополнился – и хотя по грязной лексике ему даже до колпинских привокзальных синявок было далеко, но почти каждый день он вводил в речь все новые выражения и обороты речи.
– Внимание, обезьяны! Вы видите перед собой рабочий поселок на отдаленной колонии Империи, занятый неприятелем, предположительно – отрядом черных рейтар Скаргейла.
«Рекрут Стэн! Сообщите-ка нам данные о стандартном вооружении и тактике черных рейтар Скаргейла» – мог бы прозвучать вопрос мастер-сержанта. Мог бы, но не прозвучал – сведения о составе и вооружении частей Скаргейла, армии умников, экипажей типовых рейдеров, которые использовал в каперской войне Торговый альянс, боевых особях терапторов и прочих явных и не очень врагов Империи мы получили напрямую за несколько сеансов, поэтому Варгас сейчас сделал лишь небольшую паузу.
Не знаю, как у других, но я почувствовал, как по спине протянул холодок плохого предчувствия – черные рейтары были одними из самых серьезных противников для имперской армии. Симбиоз производственных мощностей Скаргейла – это ранее был промышленный доминион Септиколийской империи – и потенциал умников позволил создать многочисленные отряды дроидов с искусственным интеллектом. Серьезно вооруженные и малоуязвимые рейтары имели возможность использовать коллективный разум, так что подобного противника
