В этот момент, неожиданно откуда за их спинами показалась голова Павла. Друзья так увлеклись беседой, что и не заметили, как Седой вернулся в класс и слышал весь их разговор. Тигран и Макс сразу же замолчали. На что Павел тут же нашёлся, что ответить:
— Да бросьте вы! Я слышал всё, о чём вы здесь болтали. Да, признаться, скукотища жуткая слушать ваш трёп, — Павел проворно присел рядом и тихо добавил, в свойственной ему язвительной манере, — Вот если бы наш капитан не растерялся и повёл себя как настоящий мужчина…
— Заткнись, Седой, — перебил его Тигран.
— Нет-нет, Тигр, пусть продолжает. Очень интересно послушать, что обо мне думают мои подчинённые.
— Да, ладно, — махнул рукой Павел. — У всех бывают осечки.
— Не сочти за хвастовство, Седой, но у меня, пока ещё, не было осечек в плане женского пола, — Макс в упор посмотрел на Павла. Но тот только хихикнул.
— Возможно. Но таких как Алекс, держу пари, у тебя ещё не было.
— С этим я согласен. И что?
— А то, что она тебе не по зубам. Я видел, в каком разъярённом состоянии она выбежала из твоей комнаты, — Павел, почему-то кивнул головой в сторону двери.
— Ты знаешь, Седой, женщины, они по своей природе разные. Но есть одна черта их сущности, которая объединяет большинство представительниц женского пола.
— Да-а? И какая же? — от любопытства Павел подался вперёд.
— Они все мечтают о соблазнении. Все, и исключений в этом деле нет, — и самодовольная улыбка коснулась губ Макса.
Тигран, который до этой минуты наблюдал за спором Басаргина и Седого, сидел молча. Ему было очень интересно, чем всё закончиться.
— И всё же, — не отступал Павел, — Бывают в жизни исключения. И это исключение в твоей команде, капитан.
— Две недели, — вдруг сказал Макс.
— Не понял, что «две недели»? — переспросил Павел.
— Две недели мне хватило бы, чтобы соблазнить Алекс, — спокойно ответил Макс.
— Спорим? — Павел протянул руку Максу. Но тот лишь усмехнулся.
— Я не хочу спорить. Тем более на Алекс, — отмахнулся Макс.
— Тогда не говори, что можешь заполучить её всего за две недели. А ещё лучше признай, что тебе это не под силу.
— Седой, — в их спор вмешался Тигран, — По-моему, ты переходишь все рамки.
— Просто вы боитесь. Боитесь потерпеть неудачу и отпор, от такой, как Алекс. Тигр, как я посмотрю, даже не пытается добиться её расположения. А ты, капитан, тебя она тоже отвергла, — сказал Павел.
— Я не желаю продолжать дальше этот разговор. Переубеждать тебя я считаю бесполезной тратой времени. Поэтому, предлагаю каждому остаться при своём мнении.
В эту минуту в аудиторию вошли Илья и Алекс. А за ними и полковник Щеглов. Девушка, проходя мимо стола, за которым сидел Макс, бросила на него мимолётный взгляд и прошла за свою парту. Павел молча пересел за стол, что стоял сзади. Умостившись на стуле, он наклонился к сидевшему впереди Максу и тихо проговорил:
— Даже тебе капитан это не под силу.
— Две недели, — ответил ему Макс.
Последующие дни команда «Одиссея» осваивала новые навыки, необходимые для полёта и выживания. Причём, не только в космосе, но и после приземления.
Инструктором в последнем цикле подготовки команды, была доктор биологических наук Толмачёва Тамара Степановна. Это была не высокая, стройная женщина 45-ти лет, с пепельными густыми волосами, слегка взъерошенными и напоминающими «ёжика», вздёрнутым острым носиком и большими зелёными глазами.
— И запомните, — строго сказала она, — Какими бы ни были условия после приземления на ту или иную планету, вы должны бать готовы ко всему.
В специально обустроенном блоке, для команды Басаргина создавались различные условия существования, выжить в которых было главной задачей для всех членов экспедиции. Искусственно создаваемый климат радикально отличался многими показателями от привычного, так сказать, земного. То он был леденяще-ветренным, с температурой семьдесят градусов Цельсия и ниже. То изнуряюще-засушливый, убивающий пятидесятиградусной жарой.
Тамара Степановна следила не только за тем, как команда приспосабливалась к жёстким, мягко говоря, недружелюбным условиям окружающей среды и училась выживанию. Но и за показателями жизнедеятельности организмов участников экспедиции. Особое внимание обращала она на состояние сердечно-сосудистой системы, работу сердца и сосудов. И у одного из них эти показатели существенно отклонялись от нормы.
— Итак, подводя итоги, я могу сказать следующее, — Тамара Степановна замолчала на минуту, окинув взглядом всех присутствующих, и продолжила, — Самый высокий бал по моим занятиям я присуждаю Александре Лебедь.
В аудитории раздались аплодисменты. И сама Алекс расплылась в улыбке.
— Остальные же, — она строго посмотрела на ребят, — На мой взгляд, не приспособлены к выживанию в экстремальных условиях, которые вам уготованы на другой планете и в космосе. Кроме того, один из вас, по медицинским показателям, и вовсе не сможет их пережить.
— Тамара Степановна, — взял слово Макс и встал с места, — Назовите нам его имя.
— Нет, капитан Басаргин. Я не буду этого делать. Мой доклад с именем вашего товарища уже лежит на столе у полковника Щеглова — непосредственного руководителя вашей подготовки. Ему и решать. А свою работу я выполнила.
Она стала напротив группы Басаргина и сказала:
— На прощание я хочу пожелать вам, чтобы все те условия и навыки, с которыми вам пришлось столкнуться в нашем боксе, остались в вашей памяти и никогда не пригодились на деле.
— Вы желаете нам, чтобы мы так и не пришли к цели нашего полёта? — выкрикнул с места Павел.
Тамара Степановна молча подошла к Седому и, склонившись над ним, сказала:
— Поверьте, курсант, я искренне желаю вам, чтобы вы нашли эту планету. Хотя, признаться, я не верю в её существование. И всё же. Я хочу, чтобы вы нашли её, чтобы она встретила вас с распростёртыми объятиями, дружелюбно. — В эту секунду ребята увидели, как сияющая теплом и добротой улыбка этой женщины, растеклась на её приятном, ещё не успевшем покрыться сетью морщинок, лице. — Удачи.
— Макс, мне нужно с тобой поговорить, — Илья держался строго и настрой его был весьма серьёзным.
— Ну, давай. А что случилось? — немного растерянно спросил Макс.
— Не здесь.
— У меня в комнате подойдёт? — предложил Басаргин.
— Годиться. Через десять минут встречаемся у тебя.
Макс допил кофе и поднялся к себе. У двери комнаты № 26 его уже ждал Илья.
— Проходи, располагайся, — радушно предложил Макс и включил кондиционер. В его комнате было невыносимо жарко и нечем было дышать. А всё потому, что солнце уже успело перейти на ту сторону корпуса, где располагалась комната Басаргина.
— Через двадцать минут заканчивается наш обеденный перерыв, поэтому я сразу перехожу к делу, — сказал Картелёв и повернулся к Максу.
— Давай, я не против, — и он сел в кресло, что стояло у самой двери. Так ему хорошо было видно Илью.
— Я хотел поговорить об Алекс. Точнее, о вас с ней.
Илья говорил спокойно, но Макс уловил некий дискомфорт и неловкость, которую испытывал Илья
