— Милость твоя велика, повелитель, — проговорил Кериф и склонил голову перед царём.
В зале инженерных конструкций работа кипела. Илья и Тигран возились с каким-то приспособлением, похожим на огромную выхлопную трубу. Она крепилась к боевой капсуле и была своеобразным оружием. Что тут скажешь? Отличный дует — инженер и механик. Если первый генерирует идеи, то другой воплощает их в жизнь. Время от времени между ними вспыхивали споры и разногласия. И тут же дебаты утихали, а работа получала новый виток. В такие минуты Максу казалось, что он здесь лишний. Всё, чем он мог помочь в разработке новой боевой машины, так это её испытание. А пока, и испытывать ему было нечего.
— Нугар, — как бы между прочим, начал разговор Макс, — Я давно хотел спросить одну вещь.
— Что беспокоит тебя, землянин?
— Почему Глорию, то есть, я имел ввиду, Кларион так трудно найти. Ведь, даже вооружённым глазом, из космоса вашу планету не видно. Как это получается?
Старик немного призадумался, но, не выказывая волнения от неожиданного вопроса, ответил пришельцу:
— Это повелось ещё со времён царя Сиоза. Он и его последователи завещали моему народу остерегаться вашей расы. Человечество погрязло в войнах, войны и погубят человечество. Так говорили все цари, начиная с Сиоза и заканчивая Эланом.
— А Клиос? — перебил его Макс, — Он так не считает? Ведь, как я понимаю, на Кларионе идёт война?
— Царь Клиос вынужден её вести, — нервно ответил старик, — Ему ничего более не остаётся, как бороться за свой народ! И мы, его поданные, знаем об этом и помогаем в его борьбе кто чем может.
Чтобы хоть как-то успокоить разволновавшегося старика, Макс сказал:
— Я ни в коем случае не хотел оскорбить ваши благие намерения. А преданность царю меня безмерно восхищает. Но мы немного отошли от сути вопроса: почему Глорию невозможно увидеть из космоса?
Немного успокоившись, Нугар ответил ему:
— Нас не видно благодаря магии, — пояснил он, — На Кларионе есть двенадцать храмов. Все они расположены по линии абасанела. Это центральная линия. Она как-бы опоясывает нашу планету.
— У нас такая линия называется экватор.
— Да. Так вот, жрец храма Пирон, к примеру, каждый день месяца пирона — первого месяца года, накладывает заклятие и Кларион исчезает из вида любого, кто приблизится к нам. В следующем месяце широне…
— В феврале?
— Возможно, — согласился старик, — С самого первого дня месяца жрец храма Широн с восходом Солнца проводит своим посохом по небосводу и читает заклятие. Всё это повторяется и в следующих месяцах, но уже другие жрецы читают свои песни.
В эту минуту к ним подошли Илья и Тигран. Они держали в руках какой-то чертёж.
— Что это? — спросил их Макс.
— Это макет новой боевой капсулы, — спокойно ответил Картелёв, — По её образцу сделаны луфертады. Но, как мы уже знаем, они далеки от совершенства. В отличие от этой.
— Но от куда этот чертёж?
— А ты приглядись повнимательнее. Подпись внизу тебе ничего не напоминает?
Макс стал пристально вглядываться в, соединённые между собой, округлые буквы. Но первая из них, большая заглавная «Б», отбрасывала все сомнения в сторону.
— Это проект моего отца, — проговорил Макс. Он не мог оторвать глаз от листа. В самом центре была нарисована сама капсула. Округлая, со встроенными с обеих сторон, пушками и огромным выступом на крыше, напоминающим плавник акулы. Капсула красовалась в трёхмерном изображении. Отдельно, сверху и снизу были изображены детали и функциональные части машины.
— Мы пытались воссоздать по этим рисункам капсулу. Твой отец даже дал ей имя. Он называл её «Мария».
— В честь матери, — тихо проговорил Макс и продолжал рассматривать чертёж.
— Но нам так и не удалось построить её по этому рисунку. Капитан Басаргин не оставил ни одной схемы в поперечном сечении, ни единой детали в разрезе. Всё что у нас есть, это только оболочка, внешний вид, не более, — поведал Тигран.
— Ну, в принципе, что скрыто внутри этого чертежа, так сказать, предположить не сложно. Я бы даже сказал, очевидно. Думаю, что мы сможем построить «Марию». Но для этого нужно, как минимум, месяца два живого времени и много усилий, не говоря уже о сырье и материалах. А? Что скажешь? — Илья спросил Тиграна.
Тот, своим опытным глазом посмотрел на чертёж и незамедлительно ответил:
— Думаю, что немного дольше придётся повозиться с этой крошкой. Хотя, если будет подмога может и уложимся.
— Ребята, дело не во времени. Два-три месяца. Главное — её сделать, — Макс наконец оторвался от чертежа и посмотрел на друзей, — Королёв, займись нужными чертежами. А мы с Тигром, по твоим эскизам будем собирать капсулу, по частям. Но нам нужна помощь.
Макс повернулся к Нугару.
— Можешь считать, землянин, всё что необходимо у тебя уже есть, — ответил старик.
— Тогда за работу!
Вектор был задан. Теперь после того, как ребята наткнулись на чертёж Владимира Басаргина, они чётко представляли себе то, что должны были сделать и то, что ждут от них кларионцы.
А Павел, тем временем, с головой погрузился в работу. В лаборатории Вароса царила полная тишина. Кое-где было слышно постукивание, позвякивание и трение чего-то обо что-то. Седой зарылся в документы своего отца. Он перелистывал, перекладывал листы отцовских работ. Он не понимал, как Николай Седых собирался воплотить в жизнь такие мифические вещи, как телепорт или создать машину времени. Сделать их было невозможно! Это что-то из области фантастики! И всё же. В своём дневнике отец Павла подетально описывает свои наблюдения и опыт в создании сложнейших механизмов.
— Я смотрю, работа по изучению трудов твоего отца началась? — строго, с неподдельным интересом спросил Варос. Он незаметно подошёл к Павлу и слегка напугал его своим неожиданным появлением.
— Да-а. Я вот как раз просматривал его дневник, — задумчиво пробормотал Павел, — Надо сказать, среди по-настоящему интересных вещей встречаются ну просто абсурдные идеи.
— Надо же? И какие именно?
— Ну вот, например, машина времени, или телепорт. Ну, разве не чепуха?! По-моему, бред!
— И вовсе не бред! — возразил ему Варос, — Это всё вполне научные вещи. И, что касается телепорта, то Николай как раз и занимался его созданием в последние дни своей жизни.
— Да ладно вам, разыгрываете меня как дурака.
— Не веришь? Пойдём.
Варос развернулся и направился в какую-то комнату. Заинтригованный Павел побрёл за ним. Вместе они прошли через длинный узкий коридор и попали в неизвестный до сей минуты отсек. В нём была комната испытаний.
— Здесь мы проводим свои опыты, — пояснил ему Варос и подвел Павла к пустой стеклянной колбе.
— Что это?
— Разве ты не видишь, — с издёвкой ответил Варос.
Павел бегло осмотрел непонятный агрегат. Но никаких ассоциаций и, тем более, соображений на его счёт у юного изобретателя не возникло.
— Понятно, — слегка обиженно буркнул Седой и добавил, — Если это всё, то я, пожалуй, пойду.
Он развернулся к выходу и,
