То, что Дракон, если это был он, сбросил своё одеяние, помогло ему ненадолго. Вещество пропитало материю и оставило светящиеся пятна на его теле. Благодаря им, преследователи заметили беглеца на расстоянии, кинулись следом за ним в просеку, проходившую сквозь джунгли из подводных растений, она привела их к гроту. Они увидели закрытые ворота из двух гигантских створок раковины. Воинственный Судак направил на них алебарду, заслонившись щитом.
- Назад!
Угорь, командир группы захвата, крикнул:
- Ты впустил того, кого преследует городская полиция!
- Я никого не впускал и вас не впущу! – ответил сварливо страж.
- Тебя выдаёт вот это! – Угорь указал на светящийся на воротах след. – Немедленно открой ворота!
Судак вызвал по рации подмогу, створки раковины приоткрылись, и выплыл целый взвод судаков с алебардами, они в три ряда встали перед группой захвата. Угорь, в свою очередь, вызвал по рации герра Цвика, который вскоре появился в костюме аквалангиста.
- Вы не подчиняетесь городским властям и будете отвечать за жертвы штурма! – заявил он через микрофон Судаку.
Черепахи и угри были вооружены подводными ружьями, чьи гарпуны, в отличие от алебард, поражали на расстоянии. Командир группы добавил к словам детектива, что сторожей, отказавшихся подчиниться, устранят, а с воротами покончат при помощи резака, который режет подводные скалы.
За воротами, очевидно, шло прослушивание через технические средства. Из-за приоткрывшейся створки выплыл упитанный Окунь с пунцовыми плавниками, в сверкающем полосатом облачении.
- Можно ли избежать штурма? – обратился он к герру Цвику.
- Можно, – ответил тот. – Но тут останется пост, во дворец не попадёт ничего из еды, а в городе утренние газеты украсит сенсация: «Король скрывает преступника!»
Окунь попросил детектива подождать, удалился во дворец и, возвратившись через десять минут, попросил скворца следовать за ним. Командир группы захвата спросил, сопровождать ли его.
- Не надо, – сказал герр Цвик. – Но если пройдёт час, а меня не будет, штурмуйте дворец.
Признание
Он проследовал за Окунем через тоннель в тронный зал со стенами светло-бурой глины, на которых проступали корни деревьев, растущих вверху на берегу озера. Огромный Сом принял посетителя, величественно стоя на хвосте, кресла-качалки не было. На могучем теле его величества светились пятна, хотя в сиянии свисавшей с потолка лампы не столь яркие, как в подводной мгле.
- Да, это был я, – сказал король снисходительно, словно прощал какую-нибудь мелочь.
«Преступник, остающийся королём!» – не мог не отдать Сому должное герр Цвик.
Ему захотелось обескуражить его величество тем, что он открыл о нём.
- Могу я рассказать вам историю? – спросил детектив через радиоустройство своим чуточку скрипучим голосом, и ему показалось, что Сом пересилил зевок.
Однако герр Цвик начал:
- Вы унаследовали королевство в то время, когда закон воспретил пожирать жителей озера и парка. Главное, что развлекало вашего отца, что составляло его жизнь, было для вас недоступно. И вы заскучали! Вы затосковали и оттого, что считали себя необыкновенно одарённым. Подданные не могли это видеть, и вы сочли их примитивными.
Но в чём была ваша одарённость? – продолжал скворец. – В таланте актёра. Вы стали облачаться в чёрный плащ с капюшоном и ночами показываться в отдалённой части озера, где дремлет заводь с водяными лилиями, а к воде подступают огромные раскидистые деревья. Так вы создали миф о Драконе. Вы для вида опровергали слухи о нём, но запретили подданным бывать там, где его видели, и тем самым подкрепили слухи. Вы испытывали удовольствие от того, что в ваше творение со страхом верят. Но вам было мало этого.
Король с холодным непроницаемым выражением глядел на говорившего скворца. Тот произнёс:
- Вам хотелось съесть кого-то живого, как это много раз делал ваш отец, и вы съели бабушку Карпиху! Но она была стара и невкусна, и тогда туманной ночью вы позволили себе празднество. Вы глотали, сколько хотелось, лягушек, излюбленное яство сомов, а заодно и мелких рыбёшек.
Король обронил благосклонно:
- Рассказывайте, рассказывайте.
- Когда вы меня принимали, я, вопреки вашему желанию, увидел картину, на которой ваш отец вот-вот проглотит утёнка, и другую, на которой он заглатывает с головы колючего ерша. Вон они, – герр Цвик указал крылом на картины на стене. – Вы поняли, что я догадался о вашем тайном желании делать подобное. И вы послали одного из ваших слуг, чтобы он не дал мне вернуться на сушу. Но он принял мой фонарик за оружие и испугался или же не решился стать убийцей.
Герр Цвик смотрел огромному Сому прямо в глаза.
- Ну что же, я вас поздравляю, – сказал тот.
Тайна его величества
- Вы верно сказали, что я в плаще выходил на берег в отдалённой части озера, – похвалил король детектива. – Верно и то, что мне не понравилось, как вы глядели на картины, на которых изображён мой отец. Сыщики всегда предполагают самое низкое, и я так и знал, в чём вы меня заподозрите.
Могучий Сом, стоя на хвосте, склонился к скворцу в костюме аквалангиста, произнося:
- Но я не трогал бабушку Карпиху и не глотал лягушек и рыбок туманной ночью! Я не посылал никого убить вас! – он повысил голос: – Я терпеливо слушал ваши домыслы, теперь послушайте, что расскажу вам я!
Король объяснил, почему считает своих подданных примитивными. У них нет того тонкого слуха, который есть у него. Таким слухом среди жителей и озера, и парка обладают единственные обитатели – ящерицы. Они небывало талантливые музыканты и живут строго замкнутым обществом, в которое приняли его не потому, что он король, а потому, что у него такой же удивительно тонкий слух.
- Приняли вас? – Скворец обомлел от изумления.
Король наслаждался тем, как тот ошарашен.
- Я выходил на берег и танцевал под их музыку на хвосте, – проговорил он.
Герр Цвик вымолвил:
- Не могу поверить…
Король сказал, что так же сочинял фантазии для духового оркестра и перед тем, как отправиться к ящерицам, клал не боящиеся воды пластинки с написанными нотными знаками в карман плаща.
- Каким восхитительным было исполнение… – глаза Сома подёрнулись дымкой от воспоминания.
Герр Цвик чуть дышал в том состоянии, когда не знаешь, что сказать.
Король объяснил, что запретил подданным появляться в отдалённой части озера, дабы никто не помешал ему и его музыкантам. Если бы тайна открылась, никакой силой нельзя было бы удержать любопытных.
- Как вам ни жаль, но придётся расстаться с вашей выдумкой, будто я создал миф о Драконе, – сказал он. – Вам угодно считать меня прирождённым пожирателем живых существ, тогда как у меня утончённая натура, недоступная пониманию бессчётно многих. Я люблю живопись
