– Племянник, кузен – какая разница, – пожал плечами Джем. – Все равно семья. Мы были очень рады, когда он согласился переехать к нам.
– Моя младшая сестренка говорит, что он настоящий монстр, – подмигнула приветливая леди.
Джем был совсем не уверен, что стоит так говорить про чужого ребенка.
– Вы такая чудесная пара, – продолжала она (это было уже куда лучше). – Давно вы вместе?
– Женаты всего пару лет, – сказал Джем. – Но у нас была очень долгая помолвка.
Он взял бумажный пакет с выпечкой и помахал хозяйкам пухленькой ручкой Мины.
– Мина, скажи этим милым дамам «пока-пока»!
– О, какая же она славная, – прошептала одна другой, когда за ними закрылась дверь. – С ума сойти можно.
– Слышала, Мина? – проворковал Джем. – Говорят, ты славная. Чистая правда, между прочим.
Мина тем временем милостиво махала деревьям, будто королева, приветствующая подданных, – вальяжно и не очень скоординировано.
Джим пошел обратно длинной дорогой, мимо крытого тростником паба, куда они иногда заходили на чай, и через мост, чтобы Мина могла поболтать с речушкой.
Сквозь мозаику зеленой листвы и пятна солнечного света виднелась шиферная кровля и неровные беленые стены маленькой усадьбы, ставшей им домом.
Особняк, притулившийся на краю Дартмура, уже очень давно принадлежал Карстерсам. Некогда им владел дядя Джема, Элиас Карстерс. Он жил тут вместе с семьей. Опасаясь за Кита, Джем и Тесса уговорили Магнуса поставить вокруг магические щиты, чтобы ни один человек с дурными намерениями не мог проникнуть внутрь.
Синие французские двери с торца были распахнуты настежь. В белую кухню лилось утреннее солнце. Вся семья завтракала за огромным деревянным столом: Тесса в белом пушистом халате и Кит в своей супергеройской пижаме. Появление свежих булочек они встретили с энтузиазмом.
– Мы с Миной отправились в долгое путешествие и вернулись с любовью и булочками.
– Моя авантюристка! – Тесса поцеловала Мину в шелковую макушку, встала на цыпочки и подставила губы Джему. – Ты готова победить злых вампиров с помощью новейших технологий и расписания поездов, как в «Дракуле»?
– Я видел этот фильм, – заметил Кит.
– А я читала книгу, – парировала Тесса.
– Понятия не имею, о чем вы говорите, – вздохнул Джем. – Но Мина пользуется в городе большой популярностью.
– Еще бы она ею не пользовалась, – подняла бровь Тесса.
– Правда сестра хозяйки сказала, что о Ките плохо отзываются. Говорят, что он монстр.
– Правда? – просиял Кит. – Про меня такое говорят? А кто?
– По-твоему, это хорошо? – удивился Джем.
– Ну, я много над этим работал, – объяснил Кит, сияя от удовольствия.
– Я вообще-то тоже не знала, что это хорошо, – призналась Тесса. – Годы идут, язык меняется… Так трудно поспевать в ногу со временем. Особенно сленг! Захватывающе, но мне все-таки больше нравятся старые значения слов.
– Да, но Мине нужно знать, как сейчас разговаривают наши ровесники, – сурово заметил Кит.
Мина закурлыкала и потянулась к нему. Кит протянул ей указательный палец, в другой руке он держал шоколадную булочку, которую продолжал уплетать.
– Ты же хочешь, чтобы другие дети считали тебя крутой, а? – спросил он и услышал в ответ одобрительное гуканье. – Ну, тогда тебе повезло, что я здесь.
Тесса набросилась на него сзади и взъерошила золотые вихры рукой, а потом направилась к плите, чтобы принести Джему еще кофе.
– Нам всем повезло, что ты здесь, – заметила она.
Кит поспешно отвернулся, но Джем успел заметить его красное, смущенное и довольное лицо.
* * *Похоронив подростков, Янус вернулся и обнаружил, что Магнус и Алек отошли подальше от музыкантов. Алек с детьми гонял ядовито-розовый мяч. Он, разумеется, наполовину играл, наполовину учил их, терпеливо и методично. Когда все они сами были детьми, вспомнил Янус, и они с Изабель в чем-то отставали от Алека, тот бесконечно возился с ними, пока ученики не были готовы превзойти его самого. И он поступал так каждый чертов раз! Янус совсем об этом забыл. И вспомнил только сейчас.
Мальчишка-Охотник был неплох, особенно когда давал себе труд сосредоточиться, – но он постоянно отвлекался и зигзагами устремлялся к Магнусу, кружа вкруг него, словно влюбленный шмель.
Янус помнил, во что превратился Магнус в его мире, какой жалкой… вещью стало его тело. Странно было видеть его целого и невредимого, сидящего под цветущей вишней. На Магнусе были фиолетовые сапоги с пряжками, узкие джинсы и майка с надписью «Могучая крошка», выведенной пикси-пылью. Он прислонился к стволу, лениво прищурив кошачьи глаза, но улыбался всякий раз, как мальчишка Охотников подруливал к нему, а на пятый раз сделал какой-то незаметный жест, и вишневые лепестки закружились у мальчишки вокруг головы, а потом и вокруг рук, словно затейливые браслеты, защекотали пухлые щечки, заставляя его довольно хихикать.
Мальчишка-колдун играл куда серьезнее, носился по лужайке, яростно топая коротенькими ножками. Под конец он, видимо, испугался, что Алек вот-вот выиграет, – схватил мяч и помчался прочь, к Магнусу и второму мальчику.
– Я выиграл! – кричал он на бегу. – Я всегда выигрываю!
Магнус поймал его, поцеловал в щеку и расхохотался. От его смеха лицо подбежавшего Алека озарила улыбка. Янус уже и забыл, как часто Алек стал улыбаться с тех пор, как в его жизни появился Магнус.
– Я слышал, ты продул? – поддразнил его Магнус. – Говорят, наш Консул – лузер?
– Стало быть, поцелуя мне не полагается, – вздохнул Алек.
Господи, да он же флиртует, догадался Янус. Алек еще недостаточно прожил на свете, чтобы научиться делать это как следует, – по крайней мере, в нынешнем… уверенном в себе варианте.
– Как знать, может один и найдется, – сказал Магнус.
Мальчишка-Охотник все еще играл с цветами. Мальчишка-колдун опустил мяч на землю, мяч покатился, и он побежал за ним следом.
Алек наклонился, взял Магнуса за футболку и потянул вверх – вставай! Голова колдуна с пиками ярких волос запрокинулась, рука Алека обвилась вокруг его талии.
Там, в другом мире Алек все еще сжимал в объятиях то, что осталось от Магнуса… сжимал до последнего. Сильные руки лучника, покрытые шрамами, всегда готовые защитить, спасти… – даже смерть оказалась не в силах разомкнуть эти объятия.
Самому Янусу не выпало такого шанса, как этим двоим – он не смог в последний раз обнять Клэри. И Янус понимал выбор, который сделал его парабатай, – единственный выбор, когда зло стоит на пороге, а все, что ты любил, уничтожено.
Когда Янус и Себастьян нашли их вместе в развалинах, Себастьян был в бешенстве: он хотел захватить Алека живым. Алек знал, что творится в Сопротивлении, знал, где скрываются последние свободные люди. Себастьян хотел получить эту информацию, но Алек унес ее с собой в могилу.
Взвыв от ярости, Себастьян пнул тело Алека. Болезненная пустота там, где должна быть связь с парабатаем, надрывалась криком в душе.
В кои-то веки он смог подумать: убей его! Убей!
Но сейчас, в залитом солнцем парке, за спиной у него треснула ветка. Янус
