— Он выжил?
— Нет. Но мне стало так легко и свободно… Я не могу описать это чувство. Грусть от потери, смешанная с чувством полета. Тогда я поняла, что мне лучше быть одной. Но это продолжалось всего лишь до следующей влюбленности. Вот так оно и бывает, Роберт. Я влюбляюсь и парю на крыльях счастья. Мне все нипочем. Я становлюсь удивительно сильной, творческой, умной, веселой. Потом я желаю избавиться от этого человека, потому что мне стыдно за то, что именно он (а он всегда оказывается хуже Эдди) породил во мне эти эмоции. А после расставания я какое-то время чувствую легкость, пока меня не накрывает депрессия. И тогда я влюбляюсь снова. Это происходит как раз в тот момент, когда я уже почти готова убить себя. Мой уровень эмоций исчерпывается, и я не вижу смысла продолжать свое существование. И тогда я ищу, в кого бы мне влюбиться. А еще… Такой парадокс. Ведь женщина не должна сама начинать отношения.
— Почему?
— Так говорила мне бабушка. Будь неприступной, не навязывайся, и за тобой потянулся толпы мужчин.
— По-моему, такие суждения — прошлый век.
— Ты не прав. Это и сейчас работает. Я всегда навязываюсь, а потом получаю свое. А когда я получаю, мне становится скучно. А потом стыдно, ведь я сама хотела этого, а теперь отказываюсь. И мне всегда тошно от таких мужчин — они сами никогда не делали первого шага, ожидая, когда сильная женщина вроде меня добьется своего. Но когда я добиваюсь, мне это перестает быть нужным.
— Хочешь, я добьюсь тебя?
— Куда тебе, Роберт. Ты уже в моей клетке.
Роберту внезапно стало жаль Нину. Он потянулся к ней и коснулся ее губ. Поцелуй получился нежным. Она отстранилась и приложила тыльную часть руки к своей щеке. Ему это показалось очень милым.
— Ты красивая и умная, — сказал он, — тебе незачем добиваться мужчин, они сами прибегут к тебе.
— Перестань. — Ее голос был мягким. — Ты просто хочешь выбраться отсюда.
— Нет, я говорю серьезно. Нина, ты уже не та робкая полная девушка. Тебе не нужно никого добиваться.
Она заплакала, и он обнял ее. Так они просидели минут десять.
— Спасибо, — сказала она, — мне и вправду лучше. Но нам не стоит видеться так часто.
— Почему?
— Мы исчерпываем лимит влюбленности. Чем чаще мы вместе, тем быстрее бежит время. Тем ближе конец.
Она встала и вышла, оставив Роберта в задумчивости. На этот раз она не выключила свет. Вероятно, забыла. Но о побеге сейчас он не мог думать, своими слезами она выбила его из колеи. Теперь он по-настоящему влюбился в нее. Все, что было сейчас в его голове, — это противоположное течение времени. Для него — усиление чувств, для нее — угасание. Он боялся представить себе, что будет, когда они достигнут предела.
Глава 8
Роберт проснулся от шума наверху. Кто-то настойчиво стучал. Звуконепроницаемость подвала не позволяла ему различить, что там происходило, но стук внезапно затих, и он услышал громкий голос Нины, она кого-то приветствовала. Роберт почувствовал, что это его шанс. Все, что оставалось сделать, — подать признаки жизни.
И он закричал:
— Помогите! Эй! Я внизу!
Голоса затихли. Отсюда, из подвала, он различал только интонации, и то если говорили громко. Он услышал, как Нина запричитала, похоже, уверяла незнакомца в том, что ему послышалось.
Роберт снова закричал. Что, если это полицейский? Тогда можно уже считать, что он спасен.
— Помогите! Кто-нибудь!
Воцарилась полная тишина, а затем — громкие звуки музыки.
— Молодец, Нина, знаешь, что делать, — сказал он сам себе.
Он подбежал к углу подвала и схватил щипцы для угля. Потом снова поднялся по лестнице и принялся колотить ими сначала о дверь, а затем о помеченный кровью кирпич. Шум был достаточно громким, чтобы услышать его в доме, но только не сквозь эту музыкальную феерию.
Он продолжал стучать, пока не выдохся. Совсем обессилев, он сел на пол около двери, подперев руками щипцы. Он просидел так около часа, надеясь, что музыка наконец стихнет и он сможет продолжить свои попытки обнаружить себя.
Наконец он услышал шаги, которые приближались прямо к нему. Это были мужские шаги: он запомнил походку Нины и мог отличить ее хищную поступь от любого другого человеческого существа.
Шаги прекратились очень близко к двери, и Роберт снова закричал. И тут он услышал мужской голос.
— Эй, здесь кто-нибудь есть? — спросил он.
— Да, я здесь в зат-т-точении. — У Роберта путались слова, он начал заикаться от волнения. Он не мог поверить своим ушам. Музыка все еще не стихла, поэтому голос незнакомца было сложно различать.
— Кто вы? — ответил голос.
— Меня зовут Роберт. — Он пытался тщательно подбирать слова, чтобы не тратить драгоценные минуты внимания. — Нина заперла меня здесь и хочет убить. Пожалуйста, будьте осторожны с ней. — Он прислушался, но голос не ответил. — Немедленно уходите отсюда и вызовите полицию. Она очень опасна, — последние слова он произнес скороговоркой. — Вы все еще здесь?
Никто не ответил. Роберт снова принялся стучать щипцами о дверь. Музыка стихла.
— Вы здесь? — повторил он.
— Я здесь, — ответила Нина.
У Роберта перехватило дыхание.
— Мы поговорим с тобой об этом, Роберт, — тихо сказала она.
Он быстро сбежал по лестнице и пристроил щипцы на место. Затем принялся ходить по помещению взад и вперед. Музыка выключилась. Но он больше не смел кричать. Все было кончено.
***
Скрип открываемой задвижки привел его в чувства. Нина зашла, держа в одной руке пистолет, а в другой — шприц.
— Я не ожидала от тебя такого, — сказала она. — Вот это комедию ты устроил!
— Что ты сделала с этим человеком?
— Ничего, не беспокойся. Сказала ему, что у меня ребенок, который заслужил наказание, и проводила его за дверь.
— И он просто так ушел?
— Да, ушел. — Она нацелилась ему прямо в сердце и приказала повернуться спиной.
— Только не сейчас, Нина. Мне плохо от твоих уколов.
— Ты сам виноват, — ответила она.
— Давай я не буду сопротивляться, и ты просто свяжешь меня. Обещаю, что не сделаю ни единой попытки вырваться.
— Почему я должна тебе верить? После такого.
— Потому что я… — Он почувствовал укол в шею. — Клянусь… — И провалился в сон.
***
Она не стала связывать его вторую ногу, за что Роберт был очень благодарен. Рана продолжала ныть, и тугие веревки только усугубили бы ситуацию. Она стояла прямо перед ним.
— Потом у меня появился Алан, — начала она.
— Сколько времени я проспал? Я не готов слушать истории в таком виде, — возразил он.
— Нет, тебе придется. Кто хотел сегодня сбежать, а? — Она потрепала его по щеке, как маленького ребенка. Роберт попытался укусить ее, но ничего
