Клинт прошёл в комнату и уселся на кровать так, чтобы преградить ей путь к чемодану.
- Что с тобой происходит, Нат? – напрямую спросил он. – Только давай без отговорок.
Романофф поняла, что её прижали к стенке. Ей было стыдно перед Клинтом, он-то уж точно не виноват. Она присела рядом, положила руки на колени – поза вышла напряжённой и неестественной.
- Мне нужно взять тайм-аут.
Бартон чуть наклонился вперёд и повернул голову – так, чтобы заглянуть ей в лицо.
- Мы ведь договорились без отговорок, Нат.
И тут, к его удивлению, она отвела глаза. Впервые на его памяти. Даже в минуты, наибольшей опасности, на волосок от смерти, Романофф всегда смотрела в лицо как в прямом, так и в переносном смысле.
- Я хочу сменить обстановку. Этого достаточно?
- А причина? – допытывался Клинт. – Она есть у всего. – Не выдержав, он резко поднялся с кровати и подошёл к окну. Посмотрел на город, затем опять на Наташу. – Я не понимаю, что с тобой происходит, Нат. Ты… ты стала какая-то другая, я тебя не узнаю, и меня это волнует. Ты ведь мне не чужая.
- Я буду в порядке, Клинт. Обещаю.
- Да… - он невесело усмехнулся, - обычно так говорят, когда дела идут хуже некуда. – Он снова подошёл к ней, присел на корточки и взял её за руки. Наташа вздрогнула. – Ты всегда приходила на помощь, когда у меня были неприятности, а теперь что-то случилось с тобой. – Клинт посмотрел ей в глаза. – Скажи мне, Наташа.
Романофф почувствовала, что ещё немного, и она не выдержит. Либо расплачется, либо (что ещё хуже) обо всём расскажет.
- Какая разница, в чём причина? – грубовато ответила Нат. Она решила, что уж пусть лучше он разозлится на неё, чем будет и дальше вот так пронзительно смотреть в глаза. Слишком тяжело. – И почему я должна перед тобой отчитываться?
Клинт растерялся:
- Я просто хотел помочь. И потом… ты моя напарница.
- Фьюри найдет тебе нового напарника. Или напарницу. Это уж как пожелаешь. А сейчас, если не возражаешь, мне надо собрать вещи.
Ей всё-таки удалось добиться своего - Клинт разозлился:
- Хорошо. – Он, наконец, отпустил её руки и направился к двери. – Поступай, как знаешь. Только не нужно срывать на других свои проблемы.
- Не нужно лезть ко мне в душу. Сам виноват – зло бросила она, молясь, чтобы он как можно скорее ушёл. К горлу предательски подступали слёзы. – Лучше уделяй побольше внимания детям, чтобы они не забывали, что у них есть отец. – В следующий миг она уже ненавидела себя за эти слова, но сказанного назад не вернёшь.
Пару секунд Бартон, прищурившись, смотрел ей в глаза, но ничего не сказал и лишь покачал головой. Уже на пороге он обернулся:
- Кажется, я совсем тебя не знаю, Наташа.
Он ушёл, и она, наконец, дала волю чувствам. Вернее, попыталась. И хотела бы заплакать, но слёз не было. Наташу душила бессильная, немая злоба. Схватив с прикроватной тумбочки фарфоровую безделушку, Романофф запустила её в стену. Статуэтка с оглушительным звоном разлетелась на осколки.
Клинт зашёл в лофт и, плюхнувшись на стул, оставленную на барной стойке початую бутылку рома и отхлебнул прямо из горла. Им завладело почти детское желание разозлить Наташу – чтобы она увидела его здесь, за этой стойкой с бутылкой алкоголя. Да, он злился на неё, но также и на себя, так понимал, что в словах Наташи была своя горькая правда. Она хотела ужалить побольнее, и у неё это получилось – замечание по поводу детей оказалось равносильно хлёсткой пощечине.
- Почему я должна ехать в Англию? Мне и здесь хорошо. – Оливия мрачно посмотрела на Наташу.
- Ты ведь хочешь стать настоящим агентом? – уточнила Романофф. – А для этого нужна хорошая подготовка. В лагере тебя обучат всему необходимому гораздо лучше.
- Но почему нельзя тренироваться здесь? – Лив по-прежнему не понимала. – Я тренируюсь с Вандой и Стивом – разве они плохие учителя?
В принципе Наташа было готова к подобной реакции. Слишком хорошо она знала характер Оливии.
- Ванда и Стив не учителя. Они агенты, им нужно работать.
Однако, и Лив не собиралась так просто сдаваться.
- Пьетро. Мы с ним отлично ладим.
- Да уж, - хмыкнула Наташа. – Он скорее доведёт тебя до больничной койки, чем до посвящения. Я не собираюсь за волосы тащить тебя в Англию, но если ты всё ещё хочешь быть агентом, тебе придётся. А нет – что ж, твоя воля, но не видать тебе карьеры в «Щ.И.Т.е». Ты уже взрослая, так что решай сама.
- Я… я не знаю, - вдруг совершенно по-детски призналась Оливия.
Наташа приселяя рядом и положила руку ей на плечо.
- Чего ты не знаешь? Хочешь быть агентом или нет?
Лив помотала головой:
- В этом я как раз уверена. Но я не хочу никуда уезжать.
Час от часу не легче, подумала Наташа. Она ещё не начала разбираться со своими проблемами, как свалились новые.
- Ты ведь прежде никогда не бывала за границей, - сказала Романофф. – И всегда говорила, что мечтаешь много путешествовать. Надо же когда-то начинать.
Для остальных новость об отъезде Наташи стала, мягко говоря, сюрпризом. Тони, как ей показалось, даже обиделся, что она сообщила об этом лишь накануне – слишком поздно, чтобы устроить прощальную вечеринку. Старк, конечно, подозревал, что всё это было неспроста, но после того как Романофф на корню пресекла его попытку докопаться причины, решил не доставать её. Себе дороже.
Наташа решила, что ляжет спать пораньше. Завтра их с Оливией ожидает два перелёта общей продолжительностью в четырнадцать часов, так что выспаться не помешает.
Она вышла из ванной в белом махровом халате. Высушивая растрёпанные волосы полотенцем, открыла дверь своей спальни и… так и застыла на пороге.
- Сюрприз!!! – хором заорали Тони, Пеппер, Стив и близнецы с Оливией.
Старк с громким хлопком выдернул пробку из бутылки шампанского. Добрая половина «Луи Родерер» тотчас оказалась на ковре.
- Хотела удрать от нас незаметно? – Ванда хитро прищурилась.
- Ага, удерёшь от вас, - хмыкнула Наташа, чувствуя, как губы непроизвольно растягиваются в улыбке. Толком поспать уже, судя по всему, не удастся, но осознание того, что её здесь всё-таки любят, было дороже.
Она только сейчас заметила, что Бартона нет в комнате, но не удивилась этому. После утреннего разговора увидеть его здесь было бы странно. Нат почувствовала разбавленный горечью укол совести.
- Клинт сказал, что плохо себя чувствует, - тихо сообщила
