Просачивание.
– Он был таким хорошим проектом, – сказал Куджен. – В нем всегда можно было что-то исправить. Или сломать, как захочется.
– О, клянусь звездами. Теперь, когда он разгуливает на свободе, пошли к нему курьера с каким-нибудь блестящим пистолетом-прототипом или хорошей бутылкой виски и своими извинениями. Вам обоим станет лучше. Может, он даже простит тебя за то, что ты засунул его в «черную колыбель». Вы двое можете объединиться и покорить галактику.
Махар, возможно, и разбирался в математике, но не уделял достаточно внимания определенному классу оружия. Как и гекзархи, он пребывал в глубочайшем заблуждении относительно того, что собиралось предпринять орудие под названием «Джедао».
– Когда-нибудь я так и поступлю, – сказал Куджен. – Но не сейчас.
Куджен вспомнил, как Кел впервые доставили генерала Шуос Джедао на станцию, где располагалась «черная колыбель», 397 лет назад. Было много мрачных солдат в келских мундирах, черных с золотом. Сам Джедао находился в простом металлическом гробу с прозрачным окном.
– Он под воздействием ударной дозы успокоительных, Нирай-чжо, – сказал капрал Кел, как будто это не было очевидным фактом. – Риск суицида.
– Да что вы говорите… – Его тогдашний якорь, Лиен, подошел к гробу и проверил показания приборов. Куджен его опередил. Джедао был жив, даже если он и выбрал необычайно эффектный маневр для попытки обрести бессмертие.
– Нирай-чжо, – сказал другой голос. Он принадлежал верховному генералу Кел Аниен – худощавой, седоволосой женщине. Она снова и снова тасовала колоду карт, не в силах сохранять неподвижность. – Командование послало меня, чтобы ответить на любые ваши вопросы.
– Хорошо, – коротко сказал Куджен, раз уж ему приходилось играть роль. – Я не смог сделать никаких выводов по той путанице донесений Рахал о сведениях, которые их инквизиторы якобы вытянули из генерала Джедао. Кого мне надо подвергнуть вивисекции, чтобы получить правильный допуск?
Аниен перевернула карту, скривилась и сунула её обратно в колоду. Наконец посмотрела на Лиена.
– Видели бы вы тот допрос, Нирай-чжо, – сказала она. – С одной стороны, это был бардак, а с другой – это было потрясающе. Волки, которым Рахал-чжо поручил это дело, не смогли из него ничего вытянуть. Они параллельно начали спорить с Шуос-чжо о том, насколько приемлемо использовать некоторые шуосские техники для обмана дознавателей и почему эти самые техники надо исключить из учебного плана Академии Шуос. Смотреть, как волки бьются в конвульсиях – отличный способ времяпрепровождения, когда приходишь в себя после ошеломляющей катастрофы.
Куджен всегда подозревал, что Аниен слишком легко всё надоедает, и добром это не кончится. Впрочем, он её понимал.
– Совсем ничего? – уточнил он, потому что надо было убедиться, что Джедао даже намёком не указал на их союз. Он уже посмотрел выдержки из обычного допроса, которые ему соизволили прислать. «Пожалуйста, пристрелите меня», – повторял Джедао снова и снова. – У него же не умер мозг – он был в состоянии сформулировать фразу в ответ на стимулы. Пусть даже это очень унылая фраза.
– У Джедао необычная реакция на прорицательские техники, – сказала Аниен, посерьезнев. – Он выдавал один и тот же образ на все запросы.
– Дайте угадаю, – проговорил Куджен. – Это был «Жертвенный лис».
Учитывая обстоятельства, выбор очевиден для того, кто в силах маскировать свой сигнификат, чтобы блокировать прорицателей.
– Именно так.
Куджен сжалился над солдатами Кел, которые ожидали приказа, и подсказал Лиену, что делать.
– Следуйте за Техником-24, – велел тот и любезно указал направление. – Она покажет вам, где оставить генерала.
Аниен кивком подтвердила приказ. Кел и их гроб двинулись прочь.
– В файлах по допросу, которые Командование вам прислало, кое-чего не хватает, – проговорила Аниен, когда они остались одни. – Мы пытались не дать этому выйти наружу.
– Пожалуйста, расскажите, – попросил Куджен.
– Я не смогу показать вам видео, и если вы кому-то об этом расскажете, мне придется отрицать, что я такое когда-либо говорила, Нирай-чжо. Но Джедао не с самого начала умолял, чтобы его застрелили. Он как будто не понимал, что случилось. Он… он всё время спрашивал, что с его солдатами. В порядке ли они. И лишь после того, как он понял, что натворил, начались эти мольбы.
Все это время она не переставала играть с картами.
– Вы беспокоитесь о нем, – понял Куджен.
Это был интересный поворот в сравнении с подавляющим большинством Кел, которые желали разорвать потроха Джедао на маленькие извивающиеся кусочки, и с любителями теории заговора, которые думали, что Фонарщики изобрели луч для промывки мозгов. Куджен, так уж вышло, знал: в деле промывки мозгов коротких путей не бывает.
– Не обращайте внимания на тех, кто сыплет обвинениями, Нирай-чжо, – попросила Аниен. – Мы слишком быстро повысили Джедао, слишком сильно надавили на него – и он сломался. – Её губы дрогнули. – Он был великим ястребом-самоубийцей. Неотличимым от настоящего.
Она отвлеклась. Ему надо было убедить её сделать то, что требовалось.
– Что касается «черной колыбели», – сказал Куджен. – Вы уверены? Я не могу гарантировать, что смогу починить того, кто так изломан.
Аниен бросила на Лиена задумчивый взгляд.
– Насколько вы хороши в тактике, Нирай-чжо?
– В настоящей, а не в теории игр с абсолютно рациональными акторами?[7] Не моя сфера, – сказал Куджен. Джедао всегда был по этому поводу раздражающе любезен, как бы сильно Куджен ни подкалывал его из-за сложностей с математикой. – Я работаю с уравнениями, а не с артиллерией.
– Он достаточно хорош для эксперимента, чтобы попытаться, – невыразительно проговорила Аниен. – И кто знает? Он может опять превратиться в полезное оружие.
– До Адского Веретена мне лишь один или два раза довелось перемолвиться с ним парой слов, – солгал Куджен. – Каким он был до того, как сошел с ума?
– Помимо чрезмерной любви к играм, свойственной лисам, и чрезмерной любви к оружию, свойственной ястребам? Разговорчивым. Отважным. Время от времени – забавным. Солдаты его любили. Ну, до определенного момента.
Она сняла колоду и показала ему верхнюю карту. Двойка шестерней.
– Дурацкий фокус, – сказала Аниен. Куджен не стал уточнять, что большая часть репертуара Джедао ему знакома. – Он обучил меня кое-каким трюкам пару лет назад. Честное слово, Нирай-чжо, я не знаю, что вам надо искать. Никто такого не предвидел. Я бы скорее себя заподозрила в предательстве, чем его.
Куджен услышал её невысказанные слова.
– Я сделаю для него все, что в моих силах, Аниен.
Он мог бы избавиться от нее, если бы она начала мешать, но так было проще – и он с нетерпением ждал момента, когда сможет разобрать Джедао на части.
Куджену стоило догадаться, что после назначения связным верховного генерала Кел Шиан в его жизни появится множество неудобств. Верховный генерал Кел Аниен умерла от редкой формы рака, оставив ему свою коллекцию игральных карт. Странное наследство для того, кто в строгом смысле слова
