Девчонка дернулась в сторону, постаравшись добраться до двери, а там уже попробовать найти подругу Билла Пироньяку — одну из немногих из друзей треугольника, кого Падающая Звезда знала, и…
Впрочем, невезение, похоже, действительно следовало за Кометой по пятам. Незнакомец, все ещё находившийся рядом с ней, вновь обратил на нее внимание, заметив безуспешную попытку побега.
Ее схватили за шиворот и силой вернули на кровать. Девчонка дернулась, отпрянула и заметила, как лезвие снова угрожающе блеснуло в его руках.
— Кстати про это… Знаешь, я разочарован, — произнес первый.
— М? — слабо отреагировал второй, отвлекаясь от своих мыслей.
— Ты говорил, что я ничего не узнал о демоне? Так вот, это не правда. Во-первых, я, как и многие в нашей сфере, знал о том, что у столь могущественного существа появилась очень сильная привязанность, и что за тридцать лет он ее так и не прикончил, — произнес первый, внезапно стискивая подбородок Звёздочки, затем грубо повернул ее лицо влево и вправо, рассматривая. — Да и к тому же я слышал рассказы тех, кто якобы ее видел. И все утверждали, что она писанная красавица. А потому я ожидал увидеть…несколько другое.
Девчонка попыталась вырваться, но неожиданно что-то словно опутало ее цепями, и сделать любое движение стало невозможным. Комета зажмурилась, желая абстрагироваться от происходящего, от абсолютно омерзительных прикосновений.
— О чем ты? — не понял второй, отвлекаясь от начертания последних символов и поднимая на напарника взгляд.
— Девчонке на вид лет шестнадцать, но спит она с медведем и в розовой пижаме. А это место? Только посмотри сюда, — он указал на полку с мягкими игрушками, расположившуюся в другом конце комнаты, прямо над мольбертом, — к тому же, она оказалась беззащитной. Разве этого ты ожидал? Я, например, даже любимый кинжал взял, чтобы обезвредить ее, а он даже не понадобился! — Мерзкий незнакомец заправил прядь Звездочке за ухо. Она неприязненно зажмурилась, не в силах предпринять что-либо ещё. Однако это разозлило гостя — по крайней мере, невидимая удавка на шее затянулась сильнее. А человек продолжал касаться Кометы, и от этих мерзких прикосновений внутри все сжалось от страха, желания оказаться дальше. — Впрочем, на лицо она все же миловидная. Жаль только, я ей, похоже, не нравлюсь, — противно расхохотался похититель. А затем добавил, — неужели смазливой внешности хватило, чтобы привязать к себе демона? Или дело в этих штучках, Соул…Соумейтах, во!
Он выхватывает медвежонка из некрепкой хватки Мэйбл, осматривает его и, убеждаясь, что в нем ничего такого нет, отбрасывает куда-то. Игрушка оказалась на холодном полу подле кровати, жалобно наблюдая за разворачивающимися событиями своими глазами-пуговками. Он, может быть, видит, как противный похититель проводит по волосам и без того испуганной Пайнс, как снова хохочет — этому человеку, кажется, доставляет удовольствие издеваться над жертвой.
Мысли Падающей Звезды о побеге тем временем становились туманными. Вообще все мысли становились туманными — сознание предательски покидало ее в самый неподходящий момент из-за недостатка воздуха. И голову сами собой начинали посещать более приятные воспоминания. О своей семье, о прогулках, о различных мелочах, о демоне разума… На самом деле, мысли о его прикосновениях, о голосе и о невероятных рассказах, и вечных загадках, о невероятном золоте глаз…они помогают немного отделаться от собственного навязчивого страха.
— И все же кто этих могущественных существ поймет? — вздохнул второй, возвращаясь к символам — ещё всего пара штрихов, и проклятый портал откроется. — Сколько мы с тобой не добываем различные ценности, обладающие самыми невозможными способностями, у самых сильных существ, а я все никак не могу понять — на кой им это все? Все эти огромные библиотеки с книгами, в которых раскрывается любая истина, все эти музеи с проклятыми побрякушками, способными уничтожить целые измерения и просто пылящееся в коллекциях, — он сделал ещё несколько чёрточек, — но знаешь, я уже давно перестал смотреть на то, что мы заимствуем — и, возможно, на то, у кого мы воруем. И сейчас я советую сделать тебе тоже самое. Нам сказали привести девчонку, и мы это сделаем, и будем надеется на то, что последствия аукнутся только заказчику. Впрочем, мы ещё можем все бросить.
— И отказаться от такого куша? Никогда! — первый хмыкнул, потом прищурился. — Но что если это не та девчонка? Как-то она не похожа, что ли…
У Звёздочки перед глазами все плыло. Она едва удерживала сознание и не проваливалась в темноту, где ее ждали картины из прошлого.
— Я же говорил, что в этой комнате полно различной защиты, — цокнул второй. — На стенах полно различных скрытых знаков с разных концов мультивселенной. Такое встречается, когда кто-то хочет что-то сохранить, — пояснил он, осматривая нарисованные собственноручно символы на полу. Девчонка едва разглядела только белый круг, и какие-то завитки рядом с ним. — Судя по тому, что что подобное встречается не во многих местах этого замка — только, насколько я понял, в той библиотеке, на которую мы наткнулись — предположу, что нам заказали именно эту девчонку. Если она действительно его Соулмейт, — он замолчал, нахмурившись, — то, думаю, можно будет заключить неплохую сделку с демоном. Хотя это уже нас не касается, — незваный гость пожал плечами, поднимаясь на ноги и в последний раз оценивая работу. — Готово.
Его голос разнесся по помещению, словно приговор.
А дальше все происходило, пожалуй, слишком быстро.
В следующую секунду первый в очередной раз схватил ее за шиворот, вынуждая подняться. Невидимые цепи немного отпустили ее, позволяя сделать несколько движений — весьма ограниченным вообще-то, но Падающая Звезда все ещё не теряла надежду сбежать. Нужно только подгадать подходящий момент, и…
Все окончательно поплыло в глазах.
Довольный хохот первого похитителя, холод и страх, охвативший ее — все это слилось в нечто противное, врезалось в память. Намертво отпечатались — так же, как и протяжный скрип двери, пропустившей кого-то в комнату. Кого-то, кто заставил знак на руке обжечься, кто заставил Пайнс ощутить некоторое спокойствие — совсем не подходящее ситуации.
Она услышала скрипучие голоса похитителей, услышала удивление в них, быстро сменившегося на страх;
— Ну и кто
