– Пусти ее, – сказала Джоан. – Тристан, прекрати! Сейчас же!
– Что происходит?
Это ее отец встал плечом к плечу с Джоан, разгневанный и… напуганный.
– Тристан, какого черта ты тут делаешь? – Его взгляд переметнулся на Тристана. – Почему она здесь? Что происходит?
Не дав Тристану объяснить, он посмотрел им за плечо.
– Сюзанна?
– Мы объясним, – сказал Тристан. – Мы все объясним, только, пожалуйста…
Низкий вой пронзил тишину.
– Давайте уйдем в убежище!
Никто не стал возражать. Они поспешили в хижину. Тристан нарочно старался бежать между Дилан и ее родителями. Дилан была ему благодарна: Джоан отчаянно хотела ее обнять, и Дилан не знала, сможет ли она сказать нет.
– Ну ладно, – сказал папа Дилан, как только они очутились внутри и надежно заперли дверь. – Теперь говорите.
– Нет, пожалуйста, – Тристан не обращал на него внимания. Он глядел на Джоан, которая снова подошла к Дилан. – Вам нельзя ее касаться.
– Что ты имеешь в виду? Она же моя дочь!
Страдание на мамином лице разрезало душу Дилан, точно нож, но Тристан был прав.
– Послушайся Тристана, мама, – прохрипела она. – Тебе нельзя – и папе тоже – меня касаться. Вы исчезнете. У нас не будет возможности… попрощаться.
– Я ничего не понимаю, – беспомощно всплеснула руками Джоан и повернулась к Джеймсу.
Тот злобно смотрел на Тристана.
– Объясни, в чем дело.
– Это я виновата, – сказала Дилан.
Ей нужно было сразу в этом признаться, пока они не начали разговор.
– Это я так решила. Вы не умерли. Не по-настоящему. Вы здесь из-за меня. Инквизитор забрал вас, потому что заключил с нами сделку, которую не мог нарушить. Нас он забрать не мог, поэтому взамен взял ваши души.
Последовала мертвая тишина. Наконец, Сюзанна прошептала:
– Инквизитор?
– Что за Инквизитор? – спросила мама Дилан.
– Существо, управляющее пустошью.
– Дилан, – тихо предостерег ее Тристан.
– А что? – Дилан пожала плечами. – Теперь-то какая разница? Думаешь, Инквизитор оставит им эти воспоминания?
Джоан и Джеймс не могли к ней прикоснуться, а Тристан мог. Он сгреб Дилан в объятия, и она обмякла в его сильных руках, пытаясь не расплакаться.
– Как… почему вы вообще стали заключать сделку с этим Инквизитором? – спросила Джоан, недоумевая. – Дилан, я ничего не понимаю!
Дилан открыла рот и снова закрыла. Как объяснить?
Она столько времени провела на пустоши, но мысли ее были заняты только погоней за родителями. Она ни разу не остановилась подумать, как расскажет им правду.
– Я умерла, – тихо сказала она. – Тогда, в аварии. Я умерла. Открыла глаза – и оказалась тут, на пустоши. Тристан был моим проводником, и он должен был отвести меня в загробную жизнь, но я вернулась, – она беспомощно посмотрела на Тристана и перешла на едва слышный шепот: – Нам не следовало… нам не следовало… но мы не знали, как нам придется заплатить.
– Дилан, – пробормотал Тристан, прижимая ее крепче.
Она прокашлялась, твердо намереваясь договорить.
– Инквизитор забрал ваши души, чтобы восстановить равновесие. Потому что мы были в мире живых, когда это не положено.
– Так если Инквизитор взял нас взамен вас, почему вы тут? – спросил ее папа.
Он протянул руку, словно хотел ее коснуться, но ближе не подошел.
– Она согласилась на обмен, – сказал ему Тристан. – Предложила Инквизитору обменять ваши жизни на наши с ней.
– Что?
Дилан увидела, как побледнела ее мама: кровь отхлынула от ее лица. Джоан пошатнулась, и на секунду Дилан показалось, что она вот-вот упадет в обморок. Джеймс бросился ей на выручку. Однако у самого него вид был не намного лучше. Дилан видела, как ходит на его горле кадык, пока папа пытался сглотнуть ком в горле.
– Нет, – Джеймс покачал головой. – Ты не можешь так поступить. Я тебе не позволю.
– Уже поступила, – сказала Дилан.
Она внезапно почувствовала странное умиротворение, словно стояла в эпицентре бури. Стряхнув объятия Тристана, она подошла к родителям. Ей хотелось, чтобы они увидели, как она искренна. Поняли, что это был ее выбор – и она его сделала.
– Это невозможно, – папа потряс головой. – Скажи ему, что передумала. Что мы не приняли твоих условий, и…
– Не могу. Инквизитор выразился вполне ясно. Назад дороги нет. Для меня нет.
– Ох, крошка, – Джоан шагнула ей навстречу, но остановилась, когда Дилан отступила назад.
– Не сейчас, – прошептала Дилан. – Как только… как только вы коснетесь меня, то покинете пустошь и, вероятно, не вспомните всего этого. Ни дороги, ни Сюзанны. Даже Тристана забудете.
Джоан покачала головой:
– Ну что ты. Конечно, я все запомню.
– Нет, – тихо возразил Тристан. – Инквизитор сотрет все ваши воспоминания о дне аварии. Для вас Дилан погибнет в той аварии.
Дилан кивнула.
– Но вы будете вместе. Это не изменится.
Это был ее подарок им.
Джоан тихо всхлипнула и подняла руки ко рту. Руки, которые так хотели вместо этого прикоснуться к Дилан.
– Какое отважное, какое бескорыстное решение, – сказал ее папа, но затем покачал головой. – Однако тебе не следовало так поступать, Дилан. Мы бы не раздумывая отдали за тебя жизнь, если бы Инквизитор дал нам выбор.
– Это не навсегда, пап, – прошептала Дилан. – Теперь вы знаете, что смертью все не кончается. А я была за чертой, я знаю, что там. Когда настанет ваш черед, я буду ждать вас.
Джоан снова заплакала, и Джеймс склонился над ней, притягивая к себе. Похоже, что он опирался на нее так же, как она на него, и Дилан отчаянно хотела присоединиться к ним, побыть с семьей.
Однако она не знала, даст ли ей Инквизитор хоть секунду перед тем, как родители исчезнут, и поэтому не стала рисковать.
– Это не навсегда, – повторила она.
– Да, именно, – папа прокашлялся и, кажется, собрался с духом. – И ты не будешь одна. С тобой будет Тристан, он о тебе позаботится.
– На самом деле…
– Да, ты прав, – сказала громко Дилан, заглушая тихое возражение Тристана. – Я не буду одна, так что можете обо мне не переживать.
Она обернулась и посмотрела Тристану в глаза. Пусть только попробует с ней поспорить.
Джоан сдавленно крякнула – видимо, попыталась рассмеяться.
– Не переживать за тебя? Ох боже, Дилан. Я не могу… Это какая-то ошибка. Какая-то ошибка, – она повернулась к Тристану с новым огнем в глазах. – А ты, как ты позволил ей это сделать? Ты должен был ее остановить!
– Нет, мам, – Дилан встала перед ним, точно щит. – Не вини его. Он хотел, чтобы я вас отпустила, но я не могла. Это я так решила. Если тебе нужно на кого-нибудь злиться, злись на меня.
Ярость покинула Джоан, и женщина бессильно опустилась на обшарпанный выцветший диван у задней стены. Она спрятала лицо в ладонях и поникла плечами. Впервые за всю жизнь Дилан заметила, как уязвима ее мама.
Какой хрупкой она казалась, будто была готова рассыпаться на осколки. Кожа у нее была серой, губы плотно сжаты. Дилан в детстве так часто видела это выражение
