– Нет, не все. Порядочных людей и в полиции, и в ФСБ, и даже среди политиков хватает. И сейчас мы с ними тесно сотрудничаем. Более того, если бы не они, «Молот» уничтожили бы еще в зародыше. Но тогда я их не знал.
Дверь распахнулась, и в комнату вошла Инга. Поставив на стол поднос, на котором располагалась тарелка с четырьмя бутербродами и две чашки кофе, она окинула меня высокомерным взглядом и натужно сказала:
– Откушайте-с, гость дорогой, да не подавитесь.
Я никак не отреагировал, и, видимо, ее это задело. Тихо проклиная меня, мой род и мою морскую свинку, которой у меня отродясь не было, она гордой походкой покинула комнату. И снова получила нагоняй от Полковника.
Переглянувшись с Громовым, мы мысленно договорились это не обсуждать.
– Вообще-то кормежка у нас здесь неплохая, просто для завтрака еще рановато.
Он осмотрел бутерброды, каждый из которых состоял из ломтика черного хлеба и нескольких кусочков сухой колбасы, сыра, помидора, и, выбрав самый крупный, протянул мне.
– Надеюсь, Инга в них ничего не подсыпала? – взяв бутерброд, спросил я, ухмыляясь. – Или плюнула?
– О нет, нет, что ты! Она хоть и вздорная баба, но на такие подлости не способна.
– Ладно, рискну, отведаю. Ну, поехали вы туда, и что?
– У меня до сих пор нет четкого понимания того, что я там увидел. От деревни одно название осталось, хотя, как выяснилось позже, название последовало вслед за деревней. В небытие!
– Так быстро? – удивленно пробубнил я с набитым ртом. – Но вы же сразу выехали и должны были застать весь этот геноцид в полном разгаре?
– Нет, вообще ничего. И никого.
– Ни одной живой души?
– Ни одной.
– А трупы? Должны же были остаться трупы?
– Ты меня не понял, Никита. Там почти камня на камне не осталось.
– То есть как?
Запихнув последний кусок в и без того полный рот, я чуть не подавился. Конечно, не помешало бы помянуть Ингу недобрым словом, но в данном случае она ни при чем. Хотя я все равно помянул. Так, для профилактики.
– За деревней был холм высотой более десяти метров. Я его еще в первый приезд приметил. Чтобы не светиться, я спрятал машину в лесополосе и по-тихому вскарабкался на него. Верный ход – деревня была как на ладони. Точнее, должна была быть деревня, но вместо нее оказалась пустошь, хорошо освещаемая лунным светом. В воздухе витал какой-то странный неприятный запах. Сначала я подумал, что перепутал местность и решил спуститься, осмотреться. А когда спустился… меня чуть наизнанку не вывернуло от ужасной вони. Описать ее непросто, но я постараюсь: гарь вперемешку с запахом дохлятины, канализации, сероводорода и… еще черт его знает чего. Прикрывая нос, я со всех ног бросился к машине. Но где-то на полпути я все-таки не сдержался, и меня вырвало, причем не раз. Что же касается местности – она было той самой.
– Деревня превратилась в пустошь?
– Именно.
– Вся?
– Абсолютно.
– Несуразица какая-то. А как же дома, сараи, деревья? Домашняя скотина, в конце-то концов?
– Кроме фундаментов, больше ничего не осталось.
Второй бутерброд отправился в желудок быстрее первого. Громов на них не зарился, зато чашку кофе опустошил в несколько глотков. «Наверное, он не голоден», – подсказал мне внутренний голос, и я взял третий.
– Фундаментов? Интересно. А их-то они почему не подчистили?
– Не знаю. Может, не посчитали нужным.
– Как они умудрились за считаные часы стереть с лица земли целый поселок?
Он пожал плечами, подошел к стеллажу и, обернувшись, заявил:
– Есть еще одна любопытная информация.
– Поведаете о том, что и здесь не обошлось без долговязых гуманоидов?
– Молодец, в самое яблочко! Оказывается, что задолго до тех событий в деревне время от времени происходили странные вещи. Пропадали люди. В небе появлялись светящиеся объекты шарообразной формы. Такая себе аномальная зона. Понимаешь, к чему я клоню?
Отправив последний глоток кофе туда же, куда исчез и последний бутерброд, я кивнул.
– Наелся? – сев в кресло, спросил он.
– Да, спасибо, еще какое-то время протяну, – улыбнулся я. – Насколько я знаю, моя деревня не единственная.
– Да. Нам известно еще о трех, находившихся в разных уголках нашей страны. Но, скорее всего, есть и другие. Или будут. И возможно, не только в России.
– Везде повторялся один и тот же сценарий?
– В общем-то, да.
– Что же вы их не спасаете, с вашими-то возможностями?
– Возможности у нас появились сравнительно недавно, да и дело не только в них. Мы пока даже мотивов долговязых не понимаем, как, собственно, и их подельников в человеческом обличье, что уж говорить о предугадывании шагов. Поверь, сынок, мы работаем на износ и делаем все от нас зависящее.
– Хорошо, только на кой они им понадобились, деревни эти? Не из-за элитных же особняков?
– А вот это ты нам и поможешь выяснить!
Глава 9
Сбор по тревоге
Утром я передал кейс Танку, нагородив кучу небылиц о своем опоздании. И он, вроде бы, поверил. Почему долго не выходил на связь, объяснить было сложнее, но получилось и это. В итоге, выслушав наставления о том, как должен себя вести образцовый шакаловский вассал и как не должен, я отправился домой. К своей любимой докторше.
Мое появление ознаменовалось рядом запоминающихся событий. Они разделились на две категории. На приятные, даже очень приятные, от которых в хорошем смысле просто сносит крышу. Ты наслаждаешься каждым мгновением и с помощью всяческих уловок стараешься их продлить хотя бы еще на несколько минут или даже секунд. И неприятные, мгновенно вызывающие отвращение, как к быту, так и к человеку, повернувшему все в такое русло. Однако есть в них одно важное «нечто». Они друг друга дополняют. Без отвратительных «неприятных» не было бы настолько бесшабашных «приятных».
А началось все именно тогда, когда я переступил порог квартиры. В Натали словно бесы вселились. Она набросилась на меня с кулаками, рыча и истерично выкрикивая не матерные, но довольно грубые словечки: подонок, мерзавец, эгоист, кобель и тому подобное. Причем слово «кобель» звучало значительно чаще, чем все остальные. Осознав, что ее маленькие кулачки для моих плеч и груди никакой угрозы не представляют, она пустила в ход более эффективное оружие. Оружие, которое используют многие представительницы слабого пола в подобных ситуациях. Из-за него любой мужик если не взвоет, то непременно выйдет из себя и начнет сопротивляться. В анатомии оно называется «ногтями», а в моем фантазийном справочнике терминов – когтями бешеной стервы. Запрыгнув на меня, Натали полоснула ими по моей шее.
Все, игры закончились! Ответная реакция последовала незамедлительно. Я стянул ее с себя, уложил животом на пол и, заломив ей руки за спину, удерживал их одной рукой, а другой давил на ягодицы. Пару минут она извивалась, пытаясь высвободиться, и все еще обвиняла меня в измене, но потом вдруг успокоилась и согласилась выслушать оправдания.
Конечно же,
