Настроение падает до нуля. Я, конечно, не ждала, что у нас будут отдельные комнаты… но все же надеялась.
Идем по девичьему коридору мимо дверей с именами других финалисток. Вот и наша: Наоми Ардалан, Саки Чуан. Выдавливаю улыбку: Саки тоже, скорее всего, не в восторге делить комнату с незнакомой девчонкой.
– Пара часов на обустройство, и собираемся в столовой на ужин. – Ларк раздает нам ламинированные карточки. – Ключи от ваших комнат и всех общих помещений, которые я вам показывала. Не теряйте их и помните, что больше они ничего не откроют. Все другие комнаты, коридоры и корпуса для вас доступны лишь в сопровождении персонала. Иными словами, не вздумайте соваться одни на тренажерный этаж, в лабораторию и так далее. Только доктора Такуми рассердите, а в гневе его лучше не видеть, поверьте. Все ясно?
Я, как и все, киваю, но на душе неспокойно. К чему такая секретность? Почему нам так мало доступно в таком большом кампусе?
Что они скрывают от нас?
Дверь закрывается, оставляя нас с Саки в тишине. Первые секунды мы просто стоим, неловко переминаясь, потом я откашливаюсь. Я, конечно, не гений общения, но друг мне здесь определенно не помешает.
– Ну, что скажешь обо всем этом? – Да, светские беседы точно не мой конек.
– Я думаю… – Саки вздыхает, и мне кажется, что сейчас я услышу нечто полезное, но она говорит: – Думаю, надо отдохнуть, пока можно. Нас ждет напряженный график.
Когда она проходит дальше, над головой автоматически зажигается свет. Наш багаж уже здесь, и Саки, не спрашивая меня, подтаскивает свою сумку к дальней кровати. Ладно, пусть… у меня есть тревоги поважнее, чем потенциально неуживчивая соседка по комнате.
Осматриваюсь, сидя на своей койке. Все, в общем, ожидаемо: кроме кроватей здесь два белых письменных стола с крутящимися стульями, общие платяной шкаф и комод. Стены голые, не считая зеркала возле двери. Не успеваю я удивиться, зачем нужны такие большие зеркала во всех комнатах, оно освещается изнутри и показывает расписание на сегодня, уведомляя, что до ужина два часа.
– Жаль, что окна нет вместо него, – замечаю я.
– Угу, – мычит Саки, складывая свои вещи в комод. Не настроена, значит, дружбу завязывать… ладно. Займемся своей половиной и сделаем ее хоть чуть-чуть похожей на дом.
Расстегиваю рюкзак и водружаю на стол ту самую фотографию в рамке, где мы снялись с Гретой Вагнер на научной ярмарке два года назад. В ящике обнаруживаются кнопки, и я прикалываю на стенку свой любимый постер с Альбертом Эйнштейном, где он показывает язык. А вот самое большое мое сокровище: персидский Новый год, мне четырнадцать лет. Папа по традиции прыгает через костер, мы с мамой и Сэмом смеемся, стоя в обнимку. Всегда радовалась, глядя на этот снимок… до сегодняшнего дня.
Никогда я не почувствую себя дома за тысячу миль от моих родных. Мне казалось, что я придумала надежный план возвращения к ним, но запреты и ограничения доктора Такуми сильно осложняют задачу.
– Посплю, пожалуй, – бормочу я. Сна у меня, конечно, ни в одном глазу – мне просто нужен предлог, чтобы лечь, отвернуться к стенке и выплакаться.
Глава седьмая
ЛЕО– Здорово, правда? – Обследую нашу с Ашером комнату, дивясь роскоши, которую принимал когда-то как должное. Удобная кровать, отопление, кондиционер, мебель, способная выдержать любое стихийное бедствие. – Что еще человеку нужно? Меня, нищего, снабдили к тому же майками, носками, трусами, плавками, спортивными штанами и свитерами. Лежат в комоде, всё по размеру. Я уж и забыл, как это бывает, когда о тебе заботятся. Когда не надо добывать с боем каждый кусок и каждую тряпку. Плюхаюсь на кровать, преисполненный благодарности.
– Ничего, – соглашается Ашер, выкладывая на стол книги и фотки. Он наверняка заметил, что у меня-то пожиток ноль, но из вежливости молчит.
– Ты тоже обалдел, когда тебя выбрали? Я так да.
Ашер скромно пожимает плечами.
– Ну, я, в общем, надеялся, особенно когда стал летчиком-истребителем Израильских ВВС. Я еще до миссии решил пойти путем многих астронавтов, через летную школу. – На этом месте он внезапно грустнеет. – Но раз пилотом у нас будет робот, мне непонятно, что я вообще здесь делаю.
– Нельзя же во всем на роботов полагаться. Вдруг сбой в системе или авария какая-нибудь. Спорю, что доктор Такуми с генералом Соколовой и человека-пилота тоже возьмут.
Ашера это, похоже, взбадривает.
– Спасибо на добром слове. Возвращаться мне некуда… ну, ты знаешь.
– Хорошо знаю. – Уточнять не обязательно: отсутствие семейных фотографий и личных вещей говорит само за себя. Между судьбой наших стран есть трагическое сходство: воды Мертвого моря захлестнули миллионы домов, вынудив израильтян бежать с обетованной земли. – Надеюсь, мы оба войдем в финальную шестерку и улетим.
– Хорошо бы, – улыбается он.
Столовая, куда мы входим вдвоем, полна соблазнительных запахов, а на раздаче обнаруживается нечто позанимательнее еды: три служебных робота суетятся, готовя нам ужин. Толкаю локтем Ашера, он тихонько свистит.
– Да, это тебе не дома.
Ларк, Беккет и Екатерина уже сидят за столом, Наоми и Саки приходят следом. Глаза у Наоми красные, и мне очень хочется сделать что-нибудь, чтобы она улыбнулась. Но она смотрит в сторону, и я замечаю, что наши руководители и преподаватели тоже здесь – их стол стоит на небольшом возвышении. Доктор Такуми встает, и все умолкают.
– Добрый всем вечер. Думаю, ваши родные сейчас сидят перед телевизорами, смотрят репортаж о вашем прибытии в Хьюстон и очень вами гордятся.
Да… если бы.
– Настоящая наша работа начнется завтра. Чтобы запустить вас по кратчайшей траектории на Европу, нам придется спрессовать обычный полугодовой курс в один месяц. Это значит, что вы будете трудиться на пределе всех сил, не поддаваясь усталости, – что, собственно, и отличает настоящих астронавтов от просто любителей.
Я выпрямляюсь, чтобы доктор Такуми отметил мою готовность. Не дам себя выставить, чего бы это ни стоило.
– В процессе тренировок вас будут готовить как к путешествию в космосе, так и к выживанию на Европе. Будьте внимательны и помните: то, чему вы научитесь здесь, может спасти вам жизнь там. – Атмосфера сгущается, и доктор разряжает ее добродушным кивком. – А теперь будем ужинать. Когда назову вашу группу, идите с подносами на раздачу.
Дождавшись нашей очереди, я прямо-таки взлетаю со стула.
– Америка, Китай, то и другое? – спрашивает робот механическим голосом.
– Если можно, то и другое.
Он кладет на тарелку жареную курицу в ожерелье из зелени и кукурузный хлеб. Дальше Китай: мапо тофу и креветочный суп с клецками. Не помню даже, когда пировал так в последний раз. За столом некотрое время слышится только работа ножей и вилок, потом Екатерина, управившись первая, спрашивает:
– Видели документалку Би-би-си про Европу?
– Да, дядя нам показывал в Белом доме, – говорит
