– Итак, – лидер Сопротивления начал собрание, затянув потуже пышный хвост на затылке, – спустя неделю изучения досье и тщательной подготовки спешу вас обрадовать, что послезавтра мы можем выступать. Мы решили выдвигаться утром, в тот момент, когда чудовище ложится спать и уже немного теряет бдительность. Думаю, это усилит его недоумение и заставит здорово разозлиться.
– Её, – тихо проговорил Сэм, обратив на себя непонимающие взгляды присутствующих, – «её недоумение».
– Да, точно, – улыбнулся Джио, – конечно же её. Как мы и обсуждали ранее, Марико и Кани привлекут её внимание, а затем я, Кокари и Моуи имитируем нападение на девочек. Если всё получится и тварь попробует напасть на парней, они будут отступать в город по западной дороге. Вы, – Джио кивнул группе из четырёх человек справа от себя, – прикрываете ребят у пещеры и на обратном пути. Остальные ждут у ворот, чтобы сразу спровоцировать панику. Есть вопросы?
– Только один, – оскалился самый разговорчивый и наглый Кокари, – неужели, настаёт день, когда мир изменится?
– Так точно, брат, – улыбнулся ему Джио, – тогда жду вас всех завтра в полночь. Подготовим снаряжение, отдохнём и выйдем в четыре утра.
– Да здравствует Сопротивление! – сбивчивым хором воскликнули присутствующие, вскинув кулаки к небу.
Сэм возвращался домой по темнеющим улицам, когда его окликнул уже знакомый голос:
– Эй, Тао!
Сэм повернулся на звук и увидел стражника, не так давно задавшего ему такую хорошую трёпку, что из-за повреждённого ребра до сих пор было сложно дышать.
– Да не боись, поди сюда! – гаркнул гвардеец, и Сэм неуверенно двинулся в его сторону.
В груди разливался неприятный липкий страх. Ему хотелось плюнуть в рожу этому уроду и бежать со всех ног, чтобы больше никогда с ним не встречаться. Но каждый раз он не мог сказать ни слова поперёк – слишком большой властью обладали эти люди. А Сэм ни за что не хотел возвращаться на общественные работы и уж тем более не хотел загреметь в тюрьму. Рядом с Хангой стоял второй стражник, незнакомый Сэму, а сам Ханга неприятно скалился.
– Не переживай, я своего друга не обижу. Как твои дела, Тао?
– Всё в порядке, – буркнул Сэм, – вы что-то хотели?
– Да вот, угостить своего дружка, – Ханга подмигнул ему и протянул приоткрытую металлическую коробочку, из которой доносился сладкий медовый запах ещё совсем свежего Виджи, – не скромничай, раздели с нами немножко.
– Никому не скажем, – усмехнулся второй стражник.
– Спасибо, – отрицательно помотал головой Сэм, сделав небольшой шаг назад.
– Ну как хочешь, – гвардеец закрыл коробочку и спрятал себе за пазуху, – я просто хотел наградить старого друга за примерное поведение. Наш тейна Тао, – Ханга легко толкнул второго стражника в бок, – стал совсем примерным гражданином с тех пор, как учитель его отмазал.
– Учитель? Я думал, это его папаша позаботился, как обычно, – удивился его товарищ.
– Да не. Твой папаша, – гвардеец осуждающе посмотрел на Сэма, – тот ещё жадюга. Наши парни заходили к нему на огонёк с очень выгодным предложением, но он начал втирать что-то про учение на своих ошибках, ответственность и прочую херню. Старый говнюк… Может, не так уж он тебя и любит, а? А вот твой тейна матэ здорово напрягся. Аж через Охотников сумел подобраться к суду, хотя уговорить Ри на такое – это надо постараться. Так что привет ему передавай, – оскалился стражник, – благодаря ему только в тюрьме не гниёшь. Ну давай, проваливай отсюда! – прикрикнул Ханга, и Сэм поспешил торопливо удалиться.
В ту ночь парень никак не мог сомкнуть глаз. Он ворочался с боку на бок, пытаясь унять клокочущую тревогу в груди. Всё это время он был уверен, что это отец всё же передумал и сжалился над ним, поэтому и старался не пересекаться с семьёй из чувства стыда за очередное сделанное ему одолжение. Но неужели… неужели тейна Такута помог ему тогда? Зачем он вообще это сделал, ведь Сэм всю жизнь был для него лишь обузой? Гнетущий камень всё сильнее ложился на плечи парня. Все сомнения, что он так старательно подавлял в последнюю неделю, вырвались наружу, съедая его изнутри. Уже завтра в это же время Сопротивление выйдет на западную дорогу и отправится разрушать всё то, что создавал единственный человек, который позаботился о Сэме и поверил в него настолько, что нажил себе проблем, лишь бы спасти его, когда он перешёл последнюю черту. И сейчас Сэми со всей горечью осознавал, какую ошибку совершил. Даже если Рэйра выживет, даже если она не разорвёт его друзей на куски, то как тейна Такута сможет доверять ему? Как он снова доверит ему не только свою работу, но и дело всей своей жизни? Как допустит к статьям, над которыми проводил бессонные ночи, лишь бы ещё больше узнать о чём-то совершенно новом для мира? Как вернётся из пещеры под утро с красными от недосыпа глазами и будет одержимо заполнять журнал, иногда поворачиваясь к Сэму с горящим взглядом и взахлёб делясь всё новыми подробностями? Революция – это путь к спасению для каждого из людей. Но разве она должна совершаться, разрушая их же судьбы? Сэм всегда отвечал себе, что жертвы неизбежны. Но как можно принять эту мысль, когда жертвой становится тот, кто отдал за тебя всё?
Поспав два или три часа, то и дело нервно просыпаясь и тяжело дыша, Сэм наконец-то вскочил с кровати. Он бросился в сторону квартала, который обычно патрулировали уже знакомые ему гвардейцы.
– Ханга! – прокричал Сэм, срывая голос. – Слышишь, Ханга?!
Ещё пустые улицы отозвались молчанием, и, обежав квартал, Сэм остановился, переводя дух. Стражников нигде не было, и, не помня себя, он побежал на юг, вскоре увидев вдалеке изогнутую крышу особняка Охотников. Те уже тренировались, рассредоточившись по двору. Сэм неуклюже перемахнул через ограду и рванулся через площадку, ища взглядом капитана Ри.
– Эй! – один из Охотников пустился за ним. – Ты кто такой? А ну стой!
Сэм ускорил бег и наконец заметил капитана, стоявшего неподалёку.
– Капитан Ри! – прокричал Сэм, но бежавший за ним Охотник уже успел скрутить его руки за спиной. Ри быстрым шагом приблизился к ним и осмотрел парня.
– Всё в порядке, – он кивнул Охотнику, и тот отпустил Сэми, удивлённо покосившись на него и вскоре вернувшись к своим делам.
– Чем обязан? – Ри вскинул бровь, сложив руки на груди.
– Тейна Ри,
