— Что? — меня аж подбрасывает от этой фразы. — Приняла? Сама?
— Сама, но только на первый взгляд. — мрачно продолжает король — Как мы потом выяснили, девушку начали преследовать странные то ли видения, то ли галлюцинации, снились кошмары. Она рассказала родителям, но те, вместо того, чтобы обратиться к лучшим лекарям, увезли дочь в родовое поместье, чтобы скрыть её, как они подумали, безумие. Там ей лучше не стало, а их семейный лекарь причин не обнаружил. И Эмина не выдержала. Когда я узнал о её смерти и вернулся в столицу, то не мог поверить, что моя сестра могла сойти с ума, поэтому потребовал исследовать тело. И Варэк обнаружил, что она длительное время вдыхала одно вещество, которое добывают из редкого вида грибов, обладающих галлюциногенным свойством. Мы с Гиерно начали расследование, и слишком многое указывало на двор королевы, но прямых доказательств не было. А допросы, как ты сама понимаешь ничего не дали из-за клятв.
Чувствую себя несколько пришибленной после этой истории. Интересно, почему он её мне сейчас рассказал? И что я должна на это сказать? Мне всегда особо тяжело даются такие вот разговоры, потому что любые мои возможные слова кажутся пустыми и бессмысленными. Кому нужно моё “сожалею”? Что оно изменит? Но и молчать нельзя, наверное.
— Мне очень жаль. — произношу тихо. — Значит, Тэрэса не только от Тая убирала близких. Ты поэтому не заводил постоянных любовниц?
— Отчасти. — соглашается Яргард, но продолжать явно не собирается. — Твой чай стынет, Нэлли. Пей и пойдём спать. Завтра у тебя новый сложный день.
И что на этот раз? Я уже начинаю бояться. Король, наблюдая за сменой выражений на моём лице, задумчиво ухмыляется.
— И что же меня ждёт? — с подозрением уточняю я.
— Мы утром едем в главный Храм Великой Праматери. Будем демонстрировать насколько королева изменилась волей Богини. Пора историю с потерей памяти и твоим просвещением донести до широких масс.
Ни дня без приключений, да? Так сказать, полное погружение. Тянусь за чашкой и не могу скрыть, как дрожат мои пальцы. Нервы-с, однако. Хочется спросить не рано ли, но понимаю сама, что нет. Лучше так, во всеуслышание, чем оговорками, порождающими лишние слухи. Тем более, что про мою потерю памяти уже слишком многие знают и это далеко не тайна. Так что, пьём чай и успокаиваемся. Он, кстати, очень вкусный. Как и нежнейшее пирожное, похожее на тирамису. Глюкоза для моих закипающих мозгов точно не лишняя. Между нами воцаряется тишина. Довольно уютная, как ни странно. Мне спокойно рядом с ним. Безопасно. Однако время позднее, пора и честь знать. Допив последний глоток, я отставляю чашку и окончательно выпутываюсь из своего покрывала, чтобы встать с кресла.
— Мне пора к себе. Там, наверное, уже проветрили и можно возвращаться. — я настолько устала, что у меня едва хватает сил на улыбку. — Спасибо за помощь и угощение. И особенно за откровенность.
— Не стоит благодарностей. — тоже поднимается Яргард и шагает ко мне. — Вот только никуда ты сейчас не пойдёшь.
И прежде чем я успеваю осознать происходящее, меня снова подхватывают на руки и несут, только не из покоев, а обратно в спальню.
— Что ты делаешь? — ух-ты, даже голос прорезался. Писклявый какой-то, правда, но всё же.
— Собираюсь уложить тебя спать. В своей кровати.
— Но… но… мы же договорились. — испуганно выдыхаю я.
— Договорились. — соглашается он и коварно улыбается. — Что я подожду, а ты не будешь отказывать мне в объятиях и поцелуях. Вот и не отказывай. Спать ты будешь со мной. Мне так спокойней будет.
То есть как? С ним? Сейчас? Этой ночью? Стоит представить, каково это может быть, как дыхание в груди спирает и на этот раз совсем не от аллергии. Я уже была в этой спальне сегодня, но сейчас наше уединение в этой комнате воспринимается совершенно по другому. И это платье о котором я уже успела забыть, пока сидела укутанная по самые уши. Появляется стойкое ощущение, что я сама раздразнила хищника. Мужчина в пару шагов оказывается рядом с огромной кроватью и ставит меня на ноги. Разворачивает к себе спиной и проводит кончиками пальцев по спине, обжигая через тонкую ткань.
— Весь вечер мечтал снять с тебя эту провокацию. Ты ведь этого хотела? Чтобы я мог смотреть только на тебя? — шепчет на ухо, обдавая чувствительную кожу жарким дыханием.
Открываю рот, чтобы возразить, но могу лишь хрипло выдохнуть, когда его губы смыкаются на мочке моего уха, а руки уверенно начинают расстегивать многочисленные пуговки на моей спине.
— Яргард… — шепчу я, сама не зная, что именно хочу сказать.
— Тшш, ничего не будет, если не захочешь. — целует он открывшуюся шею.
В том-то и проблема. Этот мужчина способен заставить меня забыть обо всём на свете. Что уж говорить о моих собственных сомнениях, которые теперь уже кажутся в чём даже надуманными и чуточку глупыми. Я чувствую, как скользит шёлк платья по моей разгорячённой коже, открывая спину прикосновению прохладного воздуха и теплу стоящего рядом мужа. Моего мужа. Пускай не по моей воле, пускай неожиданно, но всё равно моего. Так зачем я отказываю ему… и себе? Слегка шершавые пальцы пробегают по моим позвонкам и ныряют под прозрачную ткань платья, чтобы стащить её с плеч и большое тело прижимается ко мне сзади а горячие губы осыпают поцелуями каждый открывшийся сантиметр кожи. От этой пока невинной ласки тело уже плавится воском в умелых руках. Мне не хочется думать, не хочется вспоминать, что именно меня останавливало раньше. Сейчас существует лишь этот голод, вновь разбуженный его близостью, его уверенными прикосновениями и осознанием, что он желает меня так же сильно, а может и сильнее. Большие ладони скользят дальше, помогают освободить руки от рукавов, а когда мой вечерний наряд начинает спадать с меня оставляя почти обнажённой, я сразу же неосознанно пытаюсь прикрыться. Однако Яргард перехватывает мои ладони и заводит себе за голову, заставляя обхватить его шею.
— Вот так, откройся
