— Ваше величество… — начинает говорить он.
— Требую гарантий! — одновременно с ним вскидываюсь я.
И снова молчание и перестрелка “любящими” взглядами.
— Каких гарантий ты хочешь, Нэлли? — спокойно так интересуется Яргард, сжимая мои плечи.
И каких же? Действительно, как я смогу быть уверена, что этот конкретный лорд меня не укокошит при первой же возможности? Разве что…
— Я хочу, чтобы лорд Гиерно прямо сейчас поклялся, что ни словом ни действием не причинит мне вреда.
От праведного возмущения безопасника аж перекосило.
— Разумно. — произносит король и я почему-то уверена, что он сейчас смотрит выжидающе на своего друга.
— Ваше величество сомневается в моей преданности короне? — буравит меня тяжёлым взглядом лорд.
— Что вы! Просто понятия преданности короне у всех могут быть разные. Может моя смерть кем-то воспринимается, как высшее благо для короля и королевства. — улыбаюсь я зло. — Если вы не желаете мне смерти, вас ведь не затруднит это подтвердить?
— Конечно. — скрипнув зубами, произносит Гиерно и всё-таки поднимается. Замирает торжественно и, смотря мне в глаза, произносит. — Я Севастьен герцог Гиерно, силой и жизнью клянусь, что ни словом ни делом, ни сознательным бездействием не причиню вреда Аннэлии королеве Сэйнара. — вокруг него начинает клубиться что-то похожее на марево в раскалённом воздухе и я ощущаю, как тренькает что-то внутри, принимая произнесённую клятву. — Если вас удовлетворяет данная формулировка, позвольте откланяться.
Ууу, как его задело. Мне даже неловко немного. Но, с волками жить — по-волчьи выть.
— Я ценю твой ответ и преданность, Севастьен. — произносит Яргард. — Зайди ко мне вечером, нужно обсудить твои полномочия в моё отсутствие. А сейчас можешь идти.
Герцог склоняет голову и, чеканя шаг, покидает кабинет оставляя после себя гнетущую тишину.
— Я перегнула палку? — вздыхаю, чувствуя, как начинают разминать мои плечи сильные пальцы.
— Нет. Если бы ты не потребовала этой клятвы, её потребовал бы я. Ты в своём праве.
— Он теперь ещё больше ненавидит меня. Наверное, думает, что я тебя приколдовала, или ещё что.
— Со временем смирится. Но ты теперь можешь не ждать от него удара. — замечает Яргард, проводя ладонями по моим рукам до локтя и обратно к плечам.
— Но это не исключает вероятности, чтоТэрэсу отравил он?
— Такая вероятность весьма мизерная. И ты ведь не она.
— Можно ещё один вопрос? — вспоминаю особо царапнувший меня момент.
— Спрашивай. — благосклонно разрешает король и обойдя кресло в котором я сижу, упирается своей шикарной королевской пятой точкой в стол, скрестив руки на груди. Его внимательный взгляд полностью концентрируется на моём лице. Тогда как мой то и дело норовит переститься на мускулистые бёдра. Не о том думаешь, Нэлли. Не о том.
— Что за преступный картель и договорённости? Разве Гиерно не должен с преступностью бороться? — спрашиваю я, демонстративно рассматривая что-то весьма похожее на перьевую ручку, что лежит поверх документов на его столе.
— Должен, конечно. — хмыкает Яргард. — Он и борется самыми действенными методами.
— Это какими?
— Как думаешь, возможно ли полностью искоренить преступность? Переловить всех воров, контрабандистов, мошенников?..
Идеалист во мне хочет ответить утвердительно. Но я заставляю себя здраво смотреть на вещи.
— Нет, наверное. Но это ведь не значит, что их не надо ловить.
— Конечно, не значит. Но помимо ловить, их ещё и возможно контролировать. — усмехается король.
— Как?
— В королевстве существует несколько картелей. Каждый имеет свою территорию и сферу влияния. И все главы, если хотят, чтобы им дали жить, вынуждены заключать перемирие с Уголовным Ведомством, которое подчиняется Гиерно и его Департаменту Госбезопасности, обязуясь не переступать определённую черту и поддерживать порядок в своих сферах. Итак, мы имеем контроль, а они — наше невмешательство, до тех пор, пока не превышают дозволенное.
Капец. Мои наивные представления о правильности и мироустройстве сейчас ощутимо шатаются. Логику его рассуждений я понимаю, но принять это тяжело.
— Вижу по твоему лицу, что такой подход тебя коробит. Но иногда, чтобы править, поддерживать мир и порядок, приходится отступать от общепринятой морали и идти против собственных принципов, руководствуясь высшим благом для страны и её жителей в целом.
Я киваю, принимая это объяснение. Он, наверное, прав. И не мне судить, имея лишь поверхностные знания ситуации.
— Понимаю. Пытаюсь, по крайней мере.
— Вот и умница. — улыбается довольно и склоняется ко мне, запирая своим телом в ловушке кресла. — У тебя ещё есть вопросы?
— Эм, нет. Я пожалуй пойду к себе. — вжимаюсь в спинку, пытаясь не обращать внимания на то, как ускоряет сердце свой бег. Вдыхаю полной грудью тёрпкий вкусный запах и едва сдерживаю тихий стон.
— Точно? У меня найдётся немного свободного времени, можем провести его с пользой. Ты хорошо смотрелась на моём столе, я бы с удовольствием усадил тебя туда обратно.
— Я… я не могу. — На самом деле ещё как могу, а уж как хочу. Но стоит мне представить, что Симон в приёмной будет нас слышать, или ещё кто-то придёт и будет стучаться, пока мы…. Нет уж. Я пас.
— Трусишка. — улыбается муж. — Ладно, отложим эту фантазию на потом, а сейчас беги, жёнушка моя стеснительная. Я за тобой приду вечером. Будь готова.
Глава 22
Что он имел ввиду? Почему за мной, а не ко мне? И как я должна быть готова? Может от меня теперь чего-то особенного ждут?.. Все эти мысли роем клубились в моей голове, мешая сосредоточиться на других делах. А их внезапно образовалось очень много. Встречи со мной срочно возжелали и статс-дама, и гофмейстерина, и фрейлины. Можно было бы, конечно, отказать и послать всех лесом, но мне нужно наводить мосты, прощупывать своё окружение. В конце концов, уже завтра я останусь без поддержки и защиты Яргарда. Так что пришлось принимать их всех, выслушивать поздравления, охи-вздохи-ахи. Гелория, кстати, весьма впечатлилась тем, что её в отличие от остальных бывших, не собираются менять и просто сверкала весьма правдоподобной преданной улыбкой. Девушки, которым предстояло покинуть тёпленькое место в свите не оставляли надежды завоевать моё расположение. Но менять решение я не собиралась. Не в этом случае. После ночи с королём у меня появилась новая причина раздражаться от их присутствия. И нет, я не винила никого. Но стоило мне представить, как он целовал жгучую брюнетку Тэану, или как его руки ласкали нежную золотоволосую Ирису… в общем, меня накрывала неконтролируемая злоба. И свалившееся на меня, как откровение, осознание природы этой злобы совершенно её не уменьшало, а совсем даже наоборот. Поздравляю, Нэлли. Ты познала на себе, что такое ревность. А где ревность… Ну не могла ведь я так быстро в него влюбиться! Или могла? Если уж быть совсем честной с самой собой, не могу отрицать, что мой нежданный-негаданный муж, мне почти с самого начала понравился. Вот как перестал на меня рычать, так и начал нравиться. И
