– Идеал недостижим?
– Увы.
– Жаль.
– Таков закон.
И снова наступила тишина.
Они сидели в баре «The Press Lounge», на крыше, любуясь великолепным видом на город. Четверо друзей, знающие друг друга ни один год. Толстый Челленджер: самый старый, самый опытный, самый веселый и самый разыскиваемый. Одетый в застиранную футболку, подвернутые штаны и босиком. Молчаливый Ли Хаожень, создатель поразительно реалистичных «обложек». Он явился в бар, как на похороны: в черном костюме и белоснежной сорочке, пиджак и галстук давно снял, сорочку расстегнул, подвернул рукава, но все равно оставался самым элегантным из присутствующих. Марко ди Аморо, величайший специалист по «балалайкам», выбравший из своих дорогущих шмоток те, которые выглядели одеждой бродяги. И Мегера – как обычно красивая и скрывающая красоту. Они собрались в баре, чтобы выпить, помолчать и поговорить. И чтобы им никто не мешал. Они сидели на крыше, смотрели на город, переживающий Алую Вспышку, на барражирующие в небе вертолеты, на прожектора патрулей Национальной гвардии, прислушивались к выстрелам и не знали, как относиться к тому, что происходит вокруг. И как относиться к себе.
И еще они не знали, что будет дальше.
– Нас ведь не убьют? – тихо осведомился Ли.
– Он дал слово, – ровно ответила девушка.
– Ты это уже говорила.
– Тогда почему спрашиваешь?
– Потому что он убил всех, кто был связан с проектом.
– Не всех.
– Я правильно понимаю, что он уничтожил стратегических инвесторов? – подал голос Бобби.
– Многих, – обронила Мегера.
– Он перебил своих, он перебил тех, кто работал над проектом… – Марко щелкнул зажигалкой, собираясь раскурить сигару, но руки у него дрожали, и огонек погас. – Мы все идем к смерти.
– Им он слова не давал, – уточнила девушка.
– Даже Карифе? – прищурился Бобби.
– Она не спрашивала, – очень тихо сказала Эрна и отвернулась.
– Карифа его любила, – вздохнул китаец. – Вот и не спрашивала.
– Больше об этом никогда не говори, – посоветовала девушка. – Вообще никогда.
Хаожень замер, потом кивнул и опустил голову.
– А я не понимаю, с чего вдруг нами овладело похоронное настроение, – громко произнес Бобби. – Только потому, что Ли притащился в черном костюме?
– Болван, – проворчал китаец.
– Мы изменили мир, друзья, это мало кому удается, – закончил толстяк.
– Мы его перевернули и сделали другим, – сообщил ди Аморо, который наконец-то раскурил сигару. Над крышей поплыл аромат прекрасного табака.
– Перевернуть мир удавалось считаным единицам, – повысил голос Челленджер. – И даже если он решит нас прикончить, мы оставим после себя совершенно другую Землю.
– Не идеальную.
– Давайте подумаем, как ее изменить, – предложил Бобби. – Время у нас есть.
Марко поперхнулся дымом и выругался, Эрна рассмеялась, Ли выплюнул на пол коктейль и поднял брови:
– Ты серьезно?
– Когда-то я поклялся ломать то, что мне не нравится, – ответил толстяк, по очереди разглядывая друзей. – И готов продолжать.
– Снова прыгать в outG? – поморщился ди Аморо.
– Думаю, он с легкостью подарит тебе тропический остров и столько золота, что даже твои праправнуки не смогут его потратить, – пожал плечами Бобби. – Но нужно ли тебе это, Марко?
– Давайте посмотрим, что будет дальше, – предложила Эрна. – И тогда примем решение.
– Я не против подождать, – кивнул Челленджер, поднимая тяжелую пивную кружку. – Но кто нам мешает поговорить об этом сейчас? Скажи, Мегера, что именно тебе не нравится в нашем новом, отнюдь не идеальном мире?
#orcVideo09
– Все вы знаете, что такое игра, и все вы играли или играете до сих пор: бросаете кости или карты, сидите перед человеком или монитором, осторожничаете или ставите на кон все и… выигрываете. Или остаетесь ни с чем, такое тоже случается – и случается намного чаще сказочных побед, легенды о которых вы, орки, передаете из уст в уста. Все вы понимаете, о чем я говорю, но хочу напомнить, что когда-то давно игры велись ради победы и служили отражением действительности. Шахматы, го, покер, гольф – в них нужно победить, потому что в этом заключается смысл: и игры, и жизни.
На этот раз Орк обращался к миру, сидя на ступенях самого известного казино мира – Монте-Карло. Судя по теням, запись велась ранним утром, и велась недавно, о чем издевательски сообщила плашка с датой в правом нижнем углу. Самый разыскиваемый преступник планеты с удовольствием демонстрировал этому самому миру свое безусловное превосходство над полицией и GS.
– Меня зовут Бенджамин «Орк» Орсон, и я такой же, как вы. Я играл с друзьями по маленькой и несколько раз ездил в Лас-Вегас ради острых ощущений и надежды сорвать банк. Адреналина мне хватило: все вы знаете, как возбуждает наблюдение за бегущим по кругу шариком, – а вот с деньгами не сложилось. Но я проскочу несколько глав и сразу перейду к той эпохе, в которой массовые игры перестали быть отражением действительности и превратились в убийц времени.
Далеко не все из вас, орки, готовы играть, как я: раз в год, но по-настоящему; вам требуется ежедневное развлечение, чтобы скрасить то, что вы называете жизнью, чтобы запустить примитивную сетевую игрушку «на пять минут», а очнуться через два часа, с отвращением глядя на детей, клиентов или гору дел, которые мешают вам отключиться на целый день. Которые заставляют вас выпрыгивать из приятного времяпрепровождения… Обязательно – из приятного. Ежедневное одуряющее блюдо, которым вас пичкают, орки, должно быть приятным. И это блюдо – бесконечные игрушки, в которые невозможно проиграть, как бы игрок ни старался. Можно потерпеть временную неудачу, но нельзя безвозвратно потерять все. Владельцы игр заметили, что недовольный игрок уходит и уносит деньги конкурентам, туда, где выдуманный мир не даст ему оплеуху, и изменили смысл своих шапито: игры больше не учат побеждать и не требуют победы, они помогают вам оставаться довольными, орки, почесывают вас, как обожравшихся свиней, не имеющих сил подняться с дивана.
В левой руке Орка появилась круглая и явно тяжелая фишка, которую он искусно пропустил через пальцы, задумчиво наблюдая за то и дело появляющимся номиналом: 10 000 000. Десять миллионов кредитов. Для Орка фишка не имела никакого смысла, но у многих его зрителей вспыхнули глаза.
– Владельцы игр ничего не придумали, они лишь последовали за изменившимся миром, – негромко продолжил Орк, не прекращая играть со сверхдорогой фишкой. – Мы построили неплохую цивилизацию, но застряли в ней, как мухи в меду. Мы поверили, что нам всегда будет хорошо, и не хотим ничего менять. Мы не хотим сражаться даже в играх. Мы размякли. Мы, орки, забыли привычную ярость и превратили мир в примитивную игрушку, в которой нельзя проиграть и из которой невозможно вырваться: есть крыша над головой, еда, доход, развлечения, и вам достаточно. Но вы забыли, орки, что вечны в мире только Город, который стоит, и Колесо, чья суть – изменения. И все творится в тени Пирамид. Вы думали, что ваш несовершенный рай –
