— Э-э…
— Нашла потом, — правильно понял мое удивление Нейт. — Шахраир — один из сильнейших архимагов Гариора — мира магов и колдунов. Ее красота и лицедейский талант вновь помогли добиться желаемого. Только вот… — его лицо исказил хищный оскал, — их общие дети родились пустышками в отличие от бастардов Шахраира. Архимаг быстро сообразил, кого винить в неодаренном потомстве, так что семейную жизнь Златы трудно назвать счастливой. Слабое утешение для запечатанного бога, но первую сотню лет я жил лишь им… и тем, что мстил всем землянам, оказавшимся на тотализаторе. В каждом я видел Злату, ее подлость и предательство. Боги, каким же беспросветным идиотом я был! Совет правильно поступил, сослав меня в хранители. Раз уж эта роль мне больше по душе, — дернув уголком рта, процитировал он.
Я снова кусала губы, не зная, что сказать и как поддержать. Нужно ли вмешиваться? Или дать ему выплеснуть накопившиеся эмоции?
Костяшки хрустнули, когда Нейт еще сильнее сжал кулаки.
— Я не жалею, что отомстил ей, — твердо произнес он, снова вглядываясь в мои глаза.
Что он ищет в них? Осуждение? Отвращение?
— Она получила то, что заслужила. — Я пожала плечами, не видя смысла сочувствовать той, что оказалась хорошей актрисой, но прогнившим изнутри человеком.
— Так просто? Не вступишься за соплеменницу?
— Так просто. — Я кивнула и впервые с начала разговора улыбнулась. Совсем чуть-чуть, но Нейт увидел и, как мне показалось, облегченно выдохнул.
Неужели ему действительно важно, что я о нем думаю?
— Ты заступилась за кайатиру, но отказываешься защищать и оправдывать свою землячку?
— Я добрая, а не дура.
— Ты странная, — беззлобно поддел он, беря меня за руку и мягко поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони, — но удивительная.
Неожиданное признание разлилось в груди тягучим медом. Под кожей будто защекотало тонким пуховым перышком.
— А ты… внезапный, — брякнула я первое, что пришло в голову.
Нейт рассмеялся, притянул меня к себе и обнял.
— Спасибо, что выслушала, — выдохнул он. — И что поняла.
На секунду я растерялась, но уже в следующее мгновение, совладав с эмоциями, аккуратно погладила его по голой спине. Подушечки пальцев заскользили по гладкой коже, коснулись мелких чешуек, идущих вдоль позвоночника, задели густую косу.
Я вдыхала пряный запах, присущий лишь Нейту, и чувствовала, как сковавшее его напряжение отступает. Ни один груз прошлого нельзя скинуть в момент, но иногда достаточно перестать за него цепляться.
— Нейт, — я мягко отстранилась, — можешь пообещать мне одну вещь?
— Какую?
— Как бы ни сложились дальнейшие события, попытайся остановить черный тотализатор. Слабые игроки тоже имеют право на шанс.
— Конечно, Ариш. Я обещаю.
Перышко под кожей снова защекотало — легко, ненавязчиво, словно дразня или играя. Возможно, я обманываюсь, но хочется верить, что Нейт не просто рассказал о прошлом, а открылся мне. Доверился. Повернулся спиной и попросил вытащить нож, что всадили в нее пятьсот лет назад.
— Спасибо. — Я сжала его пальцы.
За что я благодарила? За обещание или за искренность? Не знаю. Наверное, за все сразу.
Глава 38
Сегодня, к моей радости, я топала налегке. Мясо кончилось еще вчера вечером, последние два листа агираля перекочевали из самодельного «бублика» в левый карман штанов. В правом лежит пятнистый камешек. Кусок наколдованной Каперсом ткани я повязала на манер ремня. Не знаю, почему решила оставить дырявый отрез: может, было жаль затраченных хранителем сил, а может, взыграл внутренний запасливый бурундук, для которого любая вещь — потенциально нужная и полезная.
Нейт вновь обернулся капибарой. Теперь, когда между нами не осталось секретов, мы могли говорить о чем угодно. Хранитель поведал мне о своей жизни до рокового тотализатора, о принятых среди богов порядках и том, как иногда от скуки и бурлящего в крови азарта дразнил старших. Некоторые из них понимали, что сама природа Нейта толкала его на глупости, другие — как, например, Гариальд — злились. Однако тяжелее всего складывались отношения с Сейром.
Нейт не выносил самовлюбленного нарцисса, не умеющего проигрывать. Сейра раздражала везучесть Нейта (а имея в сестрах Ладину иного ожидать не приходилось). Однако раз за разом бог ветра покровительствовал другим участникам, надеясь одержать верх. В своем стремлении победить Сейр не гнушался нечестной игрой, ставя любимчикам Нейта палки в колеса, но те, будто в насмешку, умудрялись приходить к финишу первыми.
Иногда выигрывал Сейр, а иногда проигрывали оба. Тотализатор оставался непредсказуемым, за что и нравился всем богам без исключения.
Однако все изменилось после злополучной игры с участием Златы. Взбешенный очередным проигрышем, Сейр обвинил Нейта в обмане и одним из первых настоял на его наказании. Он же голосовал за максимальный срок запечатывания.
— Вот ведь самовлюбленный засранец! — не сдержалась я, вызвав улыбку у Каперса. — Его самого не мешало бы превратить в какую-нибудь толстозадую выхухоль и сослать в хранители!
— Не кипятись, Ариш. Сейр — далеко не самый приятный бог, но все же он не нарушал правила тотализатора в отличие от меня.
— Да знаю, — махнула рукой. — Просто его энтузиазм в вопросе твоего наказания злит.
— Сейр тогда впал в бешенство, — произнес Каперс таким тоном, словно это объяснение должно все прояснить.
Не прояснило.
Каперс вздохнул.
— Богам легко забыться и перегнуть палку, особенно в гневе. Нас почитают в минуты триумфа, к нам обращаются в моменты нужды. В нашу честь возводят храмы и устраивают праздники. Со временем подобная вера дает нам ощущение непогрешимости, уверенности, что любое наше решение — правильное. И в гневе мы часто… м-м… забываемся.
— А заниженной самооценкой вы явно не страдаете! — насмешливо фыркнула я и уже хотела подколоть его еще раз, но внезапная мысль врезалась в меня, точно «Титаник» в айсберг. — Погоди, ты сказал «храмы»? Разве тот, в который мы топаем, не единственный?
— Конечно, нет, Ариш. Мы идем в Объединенный храм богов тотализатора. В нем не проводятся службы, туда не стекаются верующие. Да и
