После долгих споров решено было ехать на мотоциклах Валерки и его друзей. Но четверых им было не увезти, поэтому встал вопрос, кто один останется на берегу, на случай, если Даша выйдет из леса к озеру.
— Я не останусь, — сразу же заявила Лариска.
— И я не останусь. Как я одна потом пойду через лес? — сказала Валентина.
— Чёрт, развели бурю в стакане воды из-за какой-то паршивой девчонки! — проворчал Леонид, — Езжайте, чего уж… Я и пешком дойду.
— Ларка, садись! — Толька Ежов, Валеркин приятель, хлопнул рукой по сиденью своего мотоцикла.
— Нет, с тобой не поеду, — отказалась та.
— Ой-ой, какие мы нежные!
— Ко мне тогда садись, а с Толяном батя поедет, — предложил Валерка.
— Не-ет…
— Тогда пешком пойдёшь! — взорвался дядя Слава, — Нашла время для капризов!
— Нет, я поеду, — сказала Лариска и невольно сделала шаг к мотоциклу смугленького парня.
Толька Ежов понимающе заржал.
— Смотри, Артурыч, краля-то наша на тебя, походу, запала.
Лариска вспыхнула алой зарёй — хоть прикуривай.
— По коням! — скомандовал дядя Слава.
Тётя Валя, подмигнув Лариске, уселась всей своей тушей позади Тольки Ежова. Дядя Слава сел позади сына. Лариска конфузливо переминалась с ноги на ногу, не решаясь подойти к мотоциклу Артура.
— Поедешь? — спросил он её, не оборачиваясь.
— Да.
Мотоциклы дружно взревели и исчезли за соснами, оставив за собой облако пыли.
Глава 12
Людмила с утра была в дурном настроении. Всё её бесило, всё было не по ней: и плохо помытые с вечера ложки, на которых налипли крапинки засохшей каши, и буркотящее радио деда Игната за тонкой деревянной перегородкой. Но главное, что заставляло её клокотать — это то, что её муж и Валька повели детей на озеро без неё. В то время, как ей, Людмиле, пришлось остаться дома по ещё более выбешивающей её причине: на трёхчасовом автобусе должна была приехать сестра Галя с мужем, отчего Людмила была, мягко говоря, ну совсем не в восторге.
— Прутся сюда в путь-не в путь! — шипела она, ожесточённо гремя на кухне сковородками, — Мало того, что девку свою сюда сбагрили, так ещё и сами навязались, как снег на голову! И так тут, как селёдки в бочке — ещё и Гали-дуры с её пентюхом тут недоставало…
— Ну, ня надо, Люда, ня надо! — осаживала её баба Нюра, — Ить сестра ж она тебе!
— В гробу и в белых тапках видала я этих сестёр! — закричала та. — По мне так лучше и вовсе бы их не было! Всю жизнь меня только и делали, что объедали да опивали! А всё вы с отцом… настрогали! Куда надо было рожать столько детей?!
— Окстись ты, нехристь, типун тебе на язык! — рассердилась баба Нюра.
— Я не собираюсь ложить их в своей комнате! Слышишь ты? Не собираюсь!!! — кричала Людмила, будто её режут. — Пускай хоть в коровнике спят, хоть на сеновале! А не нравится — пускай валят обратно в свою Москву! Я их сюда не приглашала!
— А ты что, хОзяйка тут, что ли? — забасил, входя, дед Лёша.
— Да, хозяйка! Хозяйка! — отрывисто гавкнула она, и её узкие маленькие глаза налились кровью, делая её с её вытянутым худым лицом и стриженой головой ещё больше похожей на злобную раненую крысу.
Рокот подъехавших к дому мотоциклов и шум голосов за окнами прервал их полемику. Старики во главе с Людмилой вышли на крыльцо.
— А где же Лёня? — был первый её вопрос, когда она не увидела в числе возвратившихся собственного мужа.
— Остался на озере. Дашка пропала, — объяснил Вячеслав, — Она не возвращалась?
— С чего вдруг? — хмыкнула Людмила и, ища, на кого бы ещё обрушить свой гнев, закричала на Валю:
— А ты, бестолочь, куда смотрела? Другим занималась?!
Уловив в словах сестры оскорбительный намёк, Валя расплакалась снова. В избе, между тем, поднялся страшный гвалт: кричали все разом, не слушая друг друга.
— Щас родители её приедут с минуты на минуту! Что мы им, интересно, скажем?
— Да найдётся она, сама найдётся! Жрать захочет — прибежит, как миленькая!
— В сельсОвет надО идти! В сельсОвет! — гундосил дед Лёша.
— Молчи, дурак! — хлопнула ему по губам баба Нюра.
Посреди всей этой кутерьмы взгляд дяди Славы случайно упал на окно. Он подошёл ближе.
— О! Вот и красавица наша!
Лариска бросилась к соседнему окошку. Лицо её вдруг недовольно вытянулось, делая её точь-в-точь похожей на свою маму, тётку Людмилу.
— Явилась, не запылилась…
Все снова высыпали на улицу и застыли в немом оцепенении.
У калитки стоял Володя с велосипедом. А Даша гордо восседала на его багажнике.
— Принимайте свою беглянку!..
Глава 13
Нет, это было уже чересчур.
Мало того, что эта маленькая поганка поставила весь дом на уши, мало того, что её мамаша с папашей прутся сюда, чтобы отнять у Людмилы и без того скудный кусок личного пространства в её с мужем комнате — так теперь она ещё и у Ларисы, единственной дочери, того и гляди жениха отнимет. Даром, что сопля, мелюзга — а туда же: вьётся вокруг Володьки. Перетягивает одеяло на себя.
— Ну, нет, маленькая дрянь! Этот номер у тебя не пройдёт! — сквозь зубы прошипела Людмила и, едва дождавшись, пока Володя уехал, перехватила Дашу в сенях.
— А ну, пошли во двор…
— Зачем? — испугалась Даша. Вид тёти Люды с перекошенным от гнева лицом был и впрямь страшен.
— Сейчас узнаешь…
Во дворе она сорвала ветку крапивы и, больно хлестнув ею Дашу по ногам, зажала в угол.
— Слушай сюда, сопля. Если ещё раз я увижу тебя рядом с женихом моей дочери… Я с тебя шкуру спущу. Поняла?!
Даша молча, со страхом глядела на тётку исподлобья. Та снова замахнулась на неё крапивой.
— И только попробуй кому-нибудь что-нибудь вякнуть…
Между тем, с крыльца послышались шаги; почуя приезжих, залаял на цепи Мухтар. В сенях снова поднялась суматоха.
— Счастье твоё, что мать твоя с отцом приехали. А то сидела бы ты у меня до вечера в чулане на голодном пайке, — сказала Людмила и, оставив Дашу, поднялась наверх.
Даша, хоть и ждала родителей, теперь меньше всего хотела с ними встречаться. Слёзы навернулись ей на глаза; она залезла под лестницу к Мухтару и обняла его, спрятав лицо в его мохнатой шерсти. Умный пёс понял всё без слов и сидел, не шелохнувшись. Даша не плакала. Словно в забытьи она обнимала собаку и мучительно прислушивалась к голосам, что доносились сверху, из сеней.
— Невоспитанный ребёнок. Трудный ребёнок, — выговаривала тётка Людмила отрывисто, словно откусывая слова. — Учинила сегодня фокус на озере. Всех чуть до инфаркта не довела!..
Скрип двери из сеней во двор заставил Дашу вздрогнуть всем телом.
— Доча, ты где? — окликнул её папа (ибо это был он). — Я тебе гостинцев привёз.
Какой болью сжалось сердце Даши от этих слов! Она не могла больше оставаться под лестницей и уже через секунду, плача, висела на
