В хоре появились теплые ноты.
Барахтающимся в воде бросали автомобильные шины на веревках. Некоторые спрыгивали с плотов в воду и плыли, чтобы спасти старых мужчин и женщин, которых уже затягивало под воду течением. Другие разгребали мусор, забивший выходы дренажной системы. Над их головами искрили провода от коротких замыканий, в бурных потоках мерцали телесные пленки, которыми обозначили подводные течения и водовороты. Плоты неустанно ходили туда-сюда, отвозя выживших в безопасные места – школы и общественные здания, более крепкие.
На смену страху, подозрению и дурным предчувствиям на лицах уроженцев Кремниевого Острова появилось чувство благодарности.
Спасибо, говорили они.
Спасибо всем вам.
Голоса хора становились все громче, единые в великой гармонии, чистые и яркие, будто хрустальное дерево, растущее в небеса.
На одной из картинок в сознании Кайцзуна появился знакомый силуэт: полноватый мужчина средних лет в воде, отчаянно вцепившийся одной рукой в ветку дерева, чтобы его не унесло течением. Однако, приглядевшись, Кайцзун увидел, что между его рукой и веткой имелось некоторое расстояние. Изображение увеличилось, и он увидел обмотанные вокруг запястья буддийские четки, другой конец которых был зацеплен за ветку. Тонкая нить четок едва выдерживала сочетание веса тела и напора течения.
Точка обзора переместилась на лицо мужчины: мокрое, бледное, усталое, с налипшими на лоб тонкими прядями волос. Это был Ло Цзиньчен.
Он снова и снова пытался найти ногами опору под водой, но сильное течение не давало ему сделать этого, и он снова погружался в воду. В отчаянии глядел на четки, которые понемногу съезжали с ветки, бормоча молитвы, которые было не услышать.
Спасать его или нет? Кайцзун не понял, спрашивает он сам себя или остальных. Ответ скоро пришел сам собой.
Люди, съемку с очков которых смотрел Кайцзун, тоже некоторое время не могли решиться, но вскоре плот подошел к Ло Цзиньчену. Из-за рельефа течение здесь было быстрее, чем в других местах, и плот с трудом удерживали в полуметре от человека в воде. К Боссу Ло, некогда властителю Кремниевого Острова, жизнь которого теперь висела на нити деревянных четок, протянулась рука.
Кайцзун улыбнулся в виртуальное пространство.
Ло глядел на руку «мусорного человека», протянутую ему. На его лице промелькнула череда разных выражений, как будто это простое действие было самым трудным решением в его жизни.
Он опустил взгляд, покачал головой и, наконец, поднял из воды левую руку. И в то же мгновение нить, на которую были нанизаны бусины черного дерева, порвалась. Потеряв единственную опору, Ло Цзиньчен погрузился под воду, и яростное течение поглотило его, будто стая диких зверей. Вскоре на поверхности не осталось ни следа от него.
Кайцзун ощутил, как рука Мими в его руке сжалась, впиваясь ногтями в ладонь. Эта боль была отражением сложной смеси чувств, которые она не могла выразить. На мгновение его мысли спутались, и его взгляд отключился от изображения, транслируемого по беспроводной связи, и упал на рослую фигуру, мелькнувшую в окне. В хижину ворвался мужчина с немыслимой скоростью.
Это был его босс, менеджер проекта «ТерраГрин Рисайклинг» Скотт Брэндл.
Ли Вэнь бежал сквозь ураган. Его худощавое тело качалось из стороны в сторону, уворачиваясь от летящего мусора. В его глазах пылал огонь.
Мими нашла видео, которое он спрятал. Отвратительные цвета и ритмично прыгающая картинка снова появились перед его глазами. Мими остановила видео и увеличила лицо девушки, наполненное отчаянием, а затем стала продвигать видео дальше, кадр за кадром. Сердце Ли Вэня обливалось кровью при виде этого лица, этого милого лица, которое он был не в состоянии забыть, на которое не мог смотреть ни секунды. Мими остановила кадр, казалось бы, не слишком отличающийся от остальных. Снова увеличила изображение, до тех пор, пока поле зрения не наполнили темные радужки девушки, две пропасти отчаяния, поглощающего свет. Программа преобразовала изображение из цветного в черно-белое, а затем автоматически сгладила его. На нем, будто раны, горели несколько красных точек. И постепенно они стали ярче.
Ли Вэнь увидел то, что отражалось в глазах его младшей сестры, ныне мертвой. Языки темно-красного пламени. И окаменел от ярости.
Он не мог простить себе того, что бесчисленное количество раз проходил мимо этого человека; он даже помогал ему решать его проблемы, сам настраивал ему телесную пленку с изображением языков пламени. После того как Тесак издевался над Мими, точно так же, он сосредоточился на том, как использовать этот случай для торговли с кланом Ло. И даже представить себе не мог, что его желание отмщения уже оказалось похороненным под грудой точных расчетов, занимавших его изо дня в день.
Он наконец увидел черный боевой доспех, стоящий на ветру, будто могильный камень. У его ног что-то стояло на четвереньках, будто подлизывающаяся собака.
В своем воображении Ли Вэнь бессчетное количество раз представлял себе, как он убьет своего врага. Представлял, что отрежет ему член и яйца и засунет ему в рот, переломает ему руки и ноги, выколет глаза, проколет барабанные перепонки, отрежет язык, лишит его всех чувств и присоединит к системе поддержания жизни, чтобы всю оставшуюся жинзь он провел в бездне тьмы, наполненной болью и молчанием, из которой нет выхода.
Он так долго ждал этого дня; однако теперь, когда день настал, его охватил невыразимый страх. Он никогда не убивал человека, по крайней мере, своими руками. Ли Вэнь заставил себя идти медленнее. Огляделся по сторонам. Никого нет; лишь развалины, обдуваемые ветром и омываемые дождем. Он начал искать подходящее оружие.
Ржавый гвоздодер. Он пару раз взмахнул им, ударяя в грязь. Брызги полетели на него, будто кровь.
Твою мать, беззвучно выругался он на себя. Это тот ублюдок, который убил твою сестру, долбаный трус.
Он еще пару раз взмахнул гвоздодером, сделал глубокий вдох и двинулся на Тесака.
Тесак стоял в грязи на четвереньках. Обмотанная вокруг его шеи цепь была туго натянута, но его тело вытянулось, будто он изо всех сил пытался от чего-то сбежать. Ли Вэнь ткнул ему в спину гвоздодером. Никакой реакции. И перевернул Тесака. А затем увидел то, от чего попятился, едва не упав.
Цепь туго стягивала шею Тесака, и она стала лилово‐красной. Лицо было темно-зеленого цвета, а язык вывалился изо рта и теперь упал на грудь. Меж его ног была смесь экскрементов и эякулята, как у человека, казненного через повешение. Ему пережало сонную и позвоночную артерии, и его мозг умер от недостаточного кровоснабжения. Жидкости его тела излились наружу, когда в результате смерти расслабилась гладкая мускулатура нижней части тела.
Ли Вэнь отбросил гвоздодер. Стоя у трупа, он ощутил пустоту внутри. Ветер внезапно прекратился, как и
