— Дьявол!
Машина сидела на брюхе, в самом центре песчаной ловушки, прямо на пути прилива. С каждой волной вода подползала все ближе и ближе. Через десять минут, не более, онабудет здесь. И как только первая волна коснется колеса, пиши пропало. Железо уйдет в песок, а я застряну здесь. Навсегда.
Ждать помощь было неоткуда. Понимая всю тщетность надежды, я всё же судорожно оглянулся. Бескрайность пустыни давила, как будто из неё выкачали весь воздух, делая всё вокруг столь незначительным и безнадежным. Лишь бурлящая пена прибоя поглощала белёсый песок, подкрадываясь все ближе и ближе. Человека не существовало. На этой планете я был один.
Вдруг мышцы начали деревенеть. Первобытный страх, страх полной беспомощности сковывал. Не отдавая себе отчет, я забрался в машину и взвыл, как попавший в капкан зверь.
— Пап, я знаю, что страшно, — голос Марии вдруг возник внезапно, из ниоткуда. — Не сдавайся. Это твоё задание. Найди способ.
Никогда ранее Мария не говорила со мной так, напрямую. Но её голоса оказалось достаточно, чтобы вывести разум из пике. Способность мыслить постепенно вернулась.
Ты тратишь время напрасно. Время, которого у тебя нет. Вставай, Джим! Заставь себя. Найди способ.
Я выхватил из багажника лопату и бросился к колесу, ближнему к воде. Лопата вгрызалась, рывок за рывком отбрасывая сухой песок в сторону. Но так просто отдавать свою добычу дюна не хотела — песок каждый раз срывался, снова наполовину заполняя яму. Скоро стало ясно, что вызволить колеса из плена до прилива никак не успеть. Песок поглотил их целиком, съел без остатка. Я не смел обернуться, но соленые капельки воды уже оседали на моих губах.
Все пропало.
Думай. Думай быстро! Я изо всех сил укусил себя за кулак. Всплеск боли перекрыл отчаяние и на секунду вернул ясность мысли. Нужна какая-то поддержка, плоскость, чтобы подложить под колеса.
Я быстро осмотрелся, но вокруг не было ничего, решительно ничего. Ни дерева, ни коряги, ни подходящих камней. Я был посередине белой дюны. Лишь вдалеке, в раскаленном воздухе миражом мерцали истертые ветром валуны. Ни один из них не был так близко, чтобы пытаться дотянуть лебедку.
За мгновение до того как отчаяние снова поглотило меня, взгляд уперся в три деревянные ящика, штабелем сложенные на заднем сиденье. Распахнув дверь и уперевшись ногой в сиденье, я вытащил верхний. Он впился в песок, наполовину в него зарывшись. Блестящие слитки внутри лежали рядами, переложенные тканью из шерсти. Тонкие, как плитки шоколада, контрабандные слитки из Гонконга переливались изящными драконами и иероглифами. Между ними вразнобой лежали чуть красноватые, грубые как эксперимент какого-то неряшливого пекаря, кирпичики с печатью Банка Австралии. Все они были маленькие, не более нескольких килограммов каждый, некоторые завернуты в тряпки. Лишь сбоку особняком лежал массивный кирпич. Японское золото.
Я оглядел ящик, но только дно было достаточно большим. На нем гвоздями были прибиты поперечные доски — идеальная опора. Схватившись за торчащий угол, я опрокинул ящик и слитки посыпались, сгрудившись в пирамиду. Нескольких ударов коленом оказалось достаточным, чтобы выломать днище, и скоро у меня в руках были все три доски.
И тут я подпрыгнул. Волна нахлынула сзади, обволокла золотую пирамиду. На глазах слитки стали один за другим исчезать в мокром песке, словно масло на раскаленной сковородке. Я рванулся к машине и начал ногой судорожно вбивать доски вертикально, прямо перед самыми колесами. И в тот момент, когда у меня почти получилось впихнуть последнюю, третью доску, необъяснимый ужас вдруг охватил меня.
Не так. Что-то не так!
Я замер, как вдруг страшная догадка осенила меня. Исчез звук прибоя. Тишина резала слух. Как в замедленной съёмке, я поднял взгляд, словно боясь увидеть то, о чем я и так уже знал.
Впереди, метрах в пятидесяти от берега, нависала тень гигантской волны, готовящейся обрушиться прямо на машину. Это была та самая, одна из тысячи, которую ждут все серфингисты. Волна, поглощающая все на своем пути.
Рефлекторно, каким-то одним, немыслимым скачком я бросился за руль, одновременно левой рукой заводя двигатель. Надавив на педаль газа, почувствовал, как передние колёса, скуля, отчаянно пытались схватиться за доски. Взвыв, как раненое животное в последней попытке спастись, машина начала вытягивать себя из песчаной ловушки.
Волна пришла мгновение спустя. С шипением разъярённой змеи она покрыла все вокруг.
Удар на мгновение высвободил колеса из песчаного плена и по инерции они дотянулись до сухой полосы. Почувствовав опору, двигатель взревел, и машина начала набирать скорость. В боковом зеркале волна захватывала весь пляж без остатка. Сзади кипел суп из пара, пузырей воздуха и водорослей. И в самом его центре остатки золотой пирамиды уходили в песок. Навечно. Но остановиться означало умереть. Остров не даст второго шанса.
Выдыхай. Медленней, ещё медленней. Выдыхай.
Пульс ударами молота стучал в голове, тело тряслось от лошадиной дозы адреналина.
Солнце лишь подползало к зениту, когда с одним пробитым колесом я влетел на южную часть острова. Впереди раскинулся залив, прикрываемый от прибоя отмелью. Моё сухое, забитое песком горло смогло лишь что-то промычать, когда по другую сторону холма показалась баржа, подбирающаяся к причалу.
Успел!
Когда наконец машина оказалась на твердой поверхности парковки причала, я попытался перевести дыхание. С усилием я оторвал вцепившиеся в руль руки и заглушил мотор. Звенящая тишина оглушила. Парковка была пуста.
Впереди ярким пятном маячила голова паромщика. Высунувшись из окна, он пытался оценить расстояние до заросших ракушками полусгнивших деревянных столбов причала. Локтем распахнув дверь, я выпал из машины. Затекшие плечи дрожали, пальцы впивались в серый асфальт, как бы не веря в то, что он не рассыплется под моим весом. Телонаслаждалось твердой поверхности под собой.
Паром наконец пристал, и по шаткому трапу я загнал машину внутрь. Чуть погодя огромный механизм дернулся и начал гулко вибрировать. В иллюминаторе пустынный песчаный берег исчезал вдали, покрытые зеленью холмы растворялись в дымке. Я обернулся и посмотрел на машину. Перекошенная, со спущенным колесом, одна в центре пустого трюма она казалась всеми забытой жертвой кораблекрушения.
Доставая домкрат, я пытался собраться с мыслями. Нужен был план действий.
Как синтезировать информацию о Китае без китайского Планка? Без проверенных данных? Если все что есть — это шум, создаваемый шоферами? За три дня?
И без денег. — вдруг понял я.
Я распахнул заднюю дверь и в сумраке обшарил салон. В складках между сиденьями рука нащупала мягкий металл. Один слиток каким-то образом упал за сиденье, наверное, когда я разбивал ящики. Всего один килограмм — около пятидесяти тысяч долларов. Практически ничего.
Остается лишь одно.
Перепрыгнув на переднее сиденье, я
