В июне 1987-го исследованиями опять заинтересовались. Из сухих цифр отчетов удалось извлечь не слишком богатую информацию – вроде как где-то даже был построен полигон для испытаний, изготовлены некоторые детали бомбы. Но потом… След терялся.
Ладно, хватит и того, что имеется.
Евгений Михайлович внимательно изучил наработки Курчатова и пришел к выводу, что Арес-17 – перспективное направление. И получил, к собственному удивлению и радости, полный карт-бланш. «Срочно в работу!» – кричал в телефонной трубке большой босс, которого и в лицо-то даже никто из местных институтских не видел, но все страшно боялись. А молодой ученый лишь с задором отвечал: «Сделаем!» Он знал – это действительно в его силах. Поэтому ругани высшего руководства и опасений не боялся. Проекту быть. И он работал. День и ночь. День и ночь. Без выходных. На износ.
В политику Евгений Михайлович не лез, но понимал – необходимость в разработке нового, доселе невиданного оружия – не простая прихоть высоких начальников. Что-то зрело в мире, что-то темное и пугающее. Это витало в воздухе, каждый это чувствовал, только боялся сказать вслух. Это присутствовало в новостях, а в особенности в недосказанности дикторов и в белых полосах между газетных строк. Это проскальзывало серой тенью в объективах фотокамер, не запечатлевшись на снимке. Напряжение, от которого начинает тихо, на грани слышимости, звенеть металл. В институте понимали – они в авангарде новой… Нет, не войны, но чего-то очень близкого к этому. И поэтому молчали, не смея говорить об этом, даже оставаясь наедине на кухне глубокой ночью, когда язык развязан спиртным. И молчание это было громче любого крика.
Но Евгений старался об этом не думать, с головой погрузившись в хлопоты новой должности и работы.
Спустя полтора года проект был готов. Тридцать пять томов документов в форме отчетов и подробнейших выкладок были направлены в Москву руководству. И на этом все затихло. Ни ответа, ни привета. Евгений Михайлович несколько раз пытался уточнить судьбу его детища, но ему всякий раз жестко отвечали – не лезь не в свое дело.
Так он и терзался в неведении до того момента, пока однажды к нему на кафедру не позвонили. Строгий металлический голос в трубке сообщил, что его проект взят в производство и практически готов. А еще сказал, что в срочном порядке надо отправляться в Аномальную Зону – там находится один из сборочных цехов. Его, простого руководителя группы, Евгения Михайловича Патрушева, берут на должность начальника отдела по сборке. Все вопросы с начальством уже согласованы. Времени на раздумья нет. Надо спешить.
Евгений, еще пребывая в растерянном состоянии от таких новостей, лишь что-то промычал в ответ. А в трубке – гудки.
Вышел на улицу покурить, успокоиться – а там уже стоит машина.
– Патрушев? – спросил вылезший из черного джипа амбал и направился к ученому.
– Да, это я, – несмело ответил тот, уже начиная подозревать неладное. Рвани в этот самый момент Евгений прочь, по улице, или обратно, в институт, кто знает, как бы повернулась его судьба? Уж наверняка не хуже, чем то, что случилось. Но Евгений вдруг постеснялся собственных мыслей – бежать? Что за глупость и ребячество? Не схватят же они его? Цивилизованные все же люди. Спросил вместо этого:
– А что вы хотели?
Амбал не ответил. Быстро подошел к ученому, прыснул из баллончика в лицо какую-то пахучую жидкость и заломил руку.
Евгений хотел вырваться, но вдруг почувствовал дикую слабость, все пьяно поплыло перед глазами.
– Куда вы меня… – только и смог промямлить он, прежде чем потерять сознание.
Сильные руки подхватили его и закинули в машину. Металлический голос, раздавшийся откуда-то сверху, казалось, с самого неба, довольно протянул:
– Отлично-с!
А потом Евгений очнулся в темнице. И понял, что потерял абсолютно все, даже собственное имя. Теперь он – безымянный раб, на веки вечные заключенный в могилу.
Второй куплет
1Бруска била крупная дрожь. Он вдавил педаль газа, чтобы хоть какой-то ветерок обдул его вспотевшее изможденное лицо. Старая раздолбанная «Тойота», на которую его пересадили загадочные существа в черных масках, натужно загудела, прибавила обороты.
«Вот так влип! По самые помидоры! – вертелось в голове у барыги. – И ведь сбежать нет никакой возможности!»
Брусок опасливо глянул на связку тротила, привязанную к животу цепями и двумя замками. Ловко закрепили – не выпутаешься. И через ногу завели, и через руки, и на шее два оборота сделали. А замок на спине повесили. Даже Гудини не извернется так и не освободится. Чуть что – бах! – и ты уже на небесах. Вот уроды!
Его высадили у Автобана и скупыми словами объяснили, что хотят от него. Нужно было просто сопровождать фургон группы и отстреливаться, но так, чтобы никого не ранить. Довести парней до финиша, а там… Черт его знает, что будет там. Брусок честно не знал. Ему не сообщили. И чтобы пленник не сбежал, эти жуткие типы прикрепили к нему бомбу.
– Дернешьс-с-ся или вздумаешь-с-с бежать – подорвешьс-с-ся, – прошипел один из них и повертел перед глазами Бруска пультом. – Достаточно нажать-с-с – разорвет-с-с на кус-с-ски.
Стражник положил палец на кнопку.
– Нет! – вскрикнул Брусок, дернувшись. – Я все понял! Понял! Не надо! Я готов! Не нажимайте!
– Вот и отлично-с-с! Мы дадим-с-с машину. Оружие. Но не вздумай шутить с нами. Ты все понял-с-с?
– Понял!
Бруска посадили в развалюху на четырех колесах, всучили дрянной автомат с двумя магазинами патронов и отправили на Дорогу Смерти. А еще он подобрал к себе на старте попутчика – за пулемет, который был на пикапе. Ему не стал ничего говорить. Судя по бегающим глазам, мужик и так был не в себе – не пьяный, а будто под наркотой. Такой, если и захочет, не попадет. Его даже уговаривать не пришлось – сразу согласился. Не спрашивал ни о чем.
Вот и весь расклад.
«Что может быть хуже?» – в который раз уже сам себя спросил барыга, выкручивая руль. И вдруг подумал: а не проще ли пустить себе пулю в лоб? Один выстрел – и отмучился. Барыга нервно рассмеялся от собственных пришедших невеселых мыслей. Нет, он не сможет. Убить себя? Нет, точно нет! Потому что… Брусок громко сглотнул подступивший к горлу комок.
«Потому что боюсь, – впервые в жизни признался он сам себе. – Боюсь умирать!»
«Тойота» вновь заревела и с пробуксовкой бросилась вперед.
Он был у парней на хвосте, достаточно близко подбираясь и вовремя уворачиваясь от сокрушительной мощи «минигана», часто огрызаясь и паля из «калаша». Его мало беспокоила установка людей в черных масках насчет того, чтобы не убивать парней, – их там целая машина, а он
